Моему другу и спонсору СВЕТЛАНЕ
с глубокой благодарностью посвящаю

Владимир Шевчук

СОДЕРЖАНИЕ

Как-то, раздумывая над названием будущей книги, которая рождалась из информационного пространства, активированного моей любимой Подушкой — подарком Светланы Валентиновны, я подошёл к полкам с творениями дорогих мне авторов, и прямо в руки мне выпал томик стихов Блока. Александр Александрович — великий русский поэт, живший на изломе двух предыдущих столетий, в том числе десяти дней, которые потрясли мир. Речь идёт об Октябрьской революции. Блок — личность гениальная и трагическая, загадочная и даже мистическая. И эта мистическая глубина внезапно открылась передо мной на одной совершенно случайно выбранной странице в стихотворении без названия*:

Свирель запела на мосту,

И яблони в цвету.

И ангел поднял в высоту

Звезду зелёную одну,

И стало дивно на мосту

Смотреть в такую глубину,

В такую высоту

Свирель поёт: взошла звезда,

Пастух, гони стада…

И под мостом поёт вода:

Смотри, какие быстрины,

Оставь заботы навсегда,

Такой прозрачной глубины

Не видел никогда…

Такой глубокой тишины

Не слышал никогда…

Смотри, какие быстрины,

Когда ты видел эти сны?…

Поудобней устроившись на диване вместе с Подушкой, безусловно внимая внутренним слухом чарующим рифмам и входя в некий таинственный резонанс с трёхстопным ямбом этого волшебного стихотворения, я непроизвольно перенёсся воображением в призрачный мир, сотворённый поэтом. И вот я уже стою на тихом мосту, под которым в прозрачной глубине проплывают дивные быстрины, и только на поверхности потока мелькают солнечными бликами гребни волн. И кажется, будто каждая искорка света — это человеческая душа, плывущая в потоке жизни из ниоткуда в никуда, незаметно рождаясь из-за поворота реки и внезапно исчезая под сводом моста.

А куда же ведёт этот мост? Одна его сторона — та, откуда я пришёл, — опирается на землю обычной нашей реальности, матричной реальности, а другая ниcходит на некую terra incognita, на странный таинственный остров, где реальность совсем иная, и нет там причин, нет следствий. Внезапно я понял, что заходить дальше середины моста мне нельзя: вторая его половина имеет свойства этого острова, где закон причинности не работает, и неизвестно, что со мной произойдёт, если я сделаю хоть один шаг на ту сторону — рассеюсь в каком-то пространстве, или перестану быть человеком, или вообще не буду существовать. Может быть, Там не будет времени, или оно повернёт вспять, или одновременно будет несколько времён (какая странная игра слов…), и я смогу продолжить эволюцию души сразу в двух, трёх темпоральных потоках? (К слову, Вы не почувствовали сейчас некие изменения в ощущении времени?).

Итак, этот таинственный остров, какие-то странные ассоциации…а, вот оно! Остров… зеланд. Да-да, опять Вадим Зеланд с его Трансерфингом реальности. И вдруг я понял, что смог, наконец, последовать его совету — перестать быть ячейкой матрицы, марионеткой, актёром, играть навязанную кем-то или чем-то роль, выполнять внедрённые извне программы, и стать Независимым наблюдателем, в том числе и своей собственной судьбы. А пост Наблюдателя — середина моста, где сходятся качества нашего матричного, и того, беспричинного, мира. И, находясь на этой середине, точнее, на стыке двух реальностей, ощутил, что значит быть в этом мире не от мира сего. Отсюда я видел всю великую Реку жизни, текущую из прошлого в будущее, но сам был вне её могучего потока, и не зависел от течения времени.

И вдруг что-то изменилось, и вначале я даже не заметил, что течение Реки постепенно замедлилось. Наконец, гребни волн застыли, прекратилась призрачная игра бликов, и никогда не испытанные и какие-то давящие чувства овладели мной. Я реально видел остановку потока, ощущал отсутствие времени, и вместе с тем по-прежнему наблюдал за могучим, величественным и неспешным движением этих таинственных глубин. Ещё более неприятная тяжесть посетила меня, голова как-то странно раскалывалась. Видимо, созерцание корней Вселенной непосильно для психики человека, ведь она привыкла к нашей иллюзорной «реальности». Неприятные ощущения в голове усиливались, сознание будто бы раздваивалось, из моей личности рождалась новая моя личность, и я как будто со стороны смотрел на себя самого. «Наверно, так сходят с ума», — подумал я первый. И тут же возник я третий, сразу же взявший верх над первыми двумя. Как ни странно, я первый успокоился, поскольку я третий транслировал мне-ему мысль о том, что это лишь изменённое состояние сознания (ИСС), выход в астрал, отстрел двойника… Я третий продолжал монолог на эзотерическом жаргоне, пока, наконец, не попал в точку: это осознанное сновидение. И я первый тотчас же осознал себя в этом сновидении, и сейчас же все три моих «Я» объединились в одного, обычного меня. Плавно изменилась и картинка. Если Вы когда-нибудь делали упражнения для глаз, то поймёте меня. Если Вы смотрите в тёмной комнате через пламя свечи на фонарь за окном, то видите две свечи, два огонька, а когда фокусируете взгляд на свече, то оба огонька сливаются в одно пламя. То же произошло и в моём сознании, когда три «Я» слились в одно: так и два потока — один неподвижный, другой — стремящийся, — слились в обычную полноводную реку. Одновременно я ощутил себя сидящим на диване. Рядом лежала Подушка…

…Земной ум вступил в свои логические права. Почему же такое случилось со мной? Тут же вспомнил слова Иоанна Богослова: «Я был в духе в день воскресный…» /1, 1.10/. Да нет, куда мне до пророка. Неудачное сравнение.

И вновь память подсказала мне вариант, на этот раз более современный. Я вспомнил о драме Саши Привалова, который был вынужден, «…находясь в одном физическом теле, осознавать три своих совершенно различных прошлых, пришедшихся на один и тот же период земного времени…» /2/. Саша в одном физическом теле жил одновременно на закрытом сибирском объекте одного секретного советского НИИ, который описали братья Стругацкие в повести «Понедельник начинается в субботу» /3/, работал в Киеве, сначала программистом, а затем сотрудником издательства метафизической литературы, и занимал в Нью-Йорке высокую должность в одном из ведущих издательств. Саша вспоминает: «Каждый день все три моих «Я» ходили на работу, а вечера проводили в кругу семьи (причём два моих «Я» постоянно шептали третьему, что можно было бы найти жену получше)». Впрочем, сейчас это не так важно. «А важно для нас сейчас то, что жизнь в многомерном мире с множеством параллельных реальностей — занятие настолько же интересное, насколько и кошмарное. Были моменты, когда я действительно был готов сойти с ума». «Кто этого не пережил, тому трудно будет понять. Поэтому поверьте мне на слово: это было очень мучительно», — рассказывает Саша. И констатирует: «Вход в Новое состояние всегда сопряжён с мучительной перестройкой человека на всех его уровнях» /2/. Тут я вспомнил, что испытал незнакомые и весьма неприятные ощущения во время своего «инсайта» за какие-то пять минут земного времени. А «во время того» мне казалось, что прошло несколько часов. Представьте, какие мучения испытывал Саша за несколько лет своей трёхликой жизни!

Но ведь он обладал физически крепким молодым телом, и, соответственно, энергией, не то, что я.

Почему же я смог войти, хоть и ненадолго, в ту же дверь?

И тут меня осенило. Ведь недавно я положил под диван гармонизатор, который подарил мне приятель — парапсихолог и целитель Виталий. Положил для защиты от двух отрицательных узлов сетки Хартмана. И присел на диван с Подушкой. То есть, налицо два генератора формы (ГФ), которые, видимо, вступили между собой в некий резонанс, вызвавший открытие какого-то портала, в многомерном пространстве которого я и находился. А потом, когда я пребывал в ИСС, то расслабился, и Подушка выпала из моих рук, и я вышел из пространственной зоны резонанса. Оказывается, в случившемся заслуга не моя, а Подушки и гармонизатора.

А что, если вместо него взять ещё одну Подушку? Тотчас я взял Подушку нового поколения, подложил её под спину, а первую Подушку прижал к груди… Нет, не прижал, а вовремя остановился. И хорошо, логически подумал.

Ведь вторая Подушка содержит другой состав микростеклосфер, обладает более сильным оздоравливающим действием. И кто знает, какая произойдёт интерференция, какой резонанс возникнет, какая дверь откроется? В памяти промелькнули какие-то отрывочные сведения, какие-то слухи, чьи-то слова о необычных эффектах при использовании двух подушек, помещаемых с двух сторон тела… И снова я крепко подумал. Рациональный земной ум — очень хорошая штука, если им уметь пользоваться, если он не становится хозяином. Взял часы и поставил будильник на двадцать минут вперёд. Подумал ещё… Взял мобилку и завёл будильник на двадцать две минуты. И сел между двумя Подушками. Я был насторожен, поэтому релакс не наступал. Я начал мысленно цитировать буддийскую сутру: «Ом мани падме хум». Постепенно меня обступили невидимые образы, бесцветная радуга засияла на вогнутом куполе неба, слившемся со стремительно расширившейся головой, во множество моих ушей зашептали безмолвные голоса. Мой Внутренний Наблюдатель бесстрастно отметил, что я вошёл в очередное ИСС.

Здесь я должен объяснить читателю, что это самое ИСС не что-то загадочное, непостижимое и недоступное. Вспоминается анекдот. Армянское радио ведёт интерактивную передачу и задаёт вопрос: «А вы умеете играть на скрипке?». Первый же дозвонившийся слушатель отвечает: «Нет». «А почему вы так думаете?», — спрашивает радио, и получает естественный ответ: «Потому что никогда не играл». — «Ну, если вы никогда не пробовали играть, откуда же вы знаете, что не умеете?!».

На самом деле каждый из нас входит в это самое «изменённое» минимум один раз в сутки. А кто любит поспать днём — и два раза. Любопытно отметить, что во время праздников число входов и количество входящих значительно возрастает, причём среди последних преобладают мужчины. А если серьёзно, то у каждого человека имеется индивидуальное поле сознания, которое имеет свои, неповторимые, качества, в том числе базовую частоту, информационную плотность, порог чувствительности и объём гиперпространства. По сути — это мини-эргрегор. Поле сознания имеет также границы, свои у каждого человека. Эти параметры и многие другие могут меняться в зависимости от разных внешних и внутренних факторов, и находятся в динамическом равновесии с полями сознания других объектов, и не только живых. Базовым считается обычно так называемое реальное состояние сознания, в котором мы находимся днём, а все состояния, отличающиеся от него, условно признаются изменёнными. К таковым относятся, прежде всего, медленная и быстрая фаза сна, а также состояния во время молитвы и медитации. Об этом было сказано, в частности, в нашей первой книге /4, с. 76…78/. Далее, к ИСС относятся и состояния человека в экстремальных условиях, при болевом или эмоциональном шоке, суперстрессе. ИСС возникают и при употреблении алкоголя, наркотических, токсических, галлюциногенных и других психотропных средств, препаратов, медикаментов. Помните травку и пейотль дона Хуана и Карлоса Кастанеды /5/? Так вот, при «употреблении», «принятии на грудь», приёме «дозы», резко меняются параметры поля сознания, прежде всего – базовая частота, и когда она начинает приближаться к рабочей частоте какой-либо иной реальности, возникает хорошо известный резонанс, и поле сознания человека буквально втягивается в эту реальность. Теперь становится ясно, например, почему алкоголик видит зелёных человечков, чертей, химер, чудовищ, по нему ползают черви… и т. п., и т. д. Это — их реальность, и сознание человека в ней не защищено, поскольку «алконавт» и не догадывается о сути происходящих процессов, и, тем более, не соблюдает правила «техники безопасности». Алкоголь снижает базовую частоту пьющего, и оно попадает в нижние уровни астрального плана, проще говоря, в ад. Но нет худа без добра. Человек, хотя и пьющий, но думающий, в конце концов поймёт, что ожидает его душу после физической смерти, если он не поднимет свою базовую частоту до её прихода. Например, при помощи нашей Подушки.

Однако знатоки своего дела, которые овладели «высшим пилотажем», могут управлять тонкими энергиями наркотиков, алкоголя и т. п. веществ. Главное — входить в ИСС сознательно, соблюдая меры предосторожности. Предупреждён — значит вооружён.

Почему мы здесь уделили такое внимание вопросу выхода из ИСС? Да потому, что этот вопрос в настоящее время превратился в глобальную проблему. Помимо нарастающей волны алкоголизма, нарко- и токсикоманий, ужасающего потока насилия, агрессии, немотивированных преступлений и неадекватных поступков, мирового терроризма, вооружённых конфликтов и войн, протекающих одновременно в разных уголках мира, человечество столкнулось с грозной проблемой психического нездоровья. Больниц, диспансеров, клиник не хватает для нарастающего количества нервно- и психически больных. А те несчастные, коих мы видим за решётками этих заведений, представляют собой лишь верхушку айсберга. Главное: все эти люди — преступники, террористы, наркоманы, больные, — находятся временно или постоянно в ИСС, будто бы в этом мире не от мира сего.

Известно, что решение проблемы находится на ступеньку выше уровня самой проблемы. А мы с вами знаем причину её возникновения — это новые высокочастотные энергии той области Вселенной, куда вошла Солнечная система. «В организме человека с низкой духовностью такие энергии вызывают болезни непроводимости, или огненные болезни, и они проявляются как различные умственные и эмоциональные расстройства, неврозы, психозы, приступы агрессии, различные фобии» /4, с. 81/.

… Недавно мир прошёл через рубеж «21.12.2012». Любопытно взглянуть на эту дату с точки зрения нумерологии. Сложим все цифры вместе и получим корень даты – это двойка. Что же означает эта цифра? «Цифра «2» отвечает за энергию общения между людьми, энергию саморазвития, двойственность…, «продвижение к цели…» /6, с. 43/. Слава Богу, конец Света, который предрекали тёмные силы, не состоялся, однако какой-то рывок ощутили мы все (правда, не все это осознали). Насыщенность и интенсивность событий, как в мировом масштабе, так и в рамках отдельно взятой человеческой личности, возросли, причём скачкообразно. Вот вам и «энергия общения между людьми». И тёмная, и светлая. «Энергия саморазвития» — кто-то устремился ещё быстрее вверх, а кто-то, катившись вниз, начал падать. Каждый понял «продвижение к цели» по-своему: у одного – это создание благотворительного фонда, у другого — «нецелевое использование» средств этого самого фонда (покупка для себя дорогого, новой модели «Лексуса»). Вот истинный смысл слова «двойственность», главное качество этой роковой даты. В новых энергиях душе человека можно взлететь, как взлетает планер в восходящих потоках. Но…

«Не каждому нужен полёт в высоту,

– Стремятся к Земле и несут нищету» /4, с. 143/.

Если у души нет крыльев, то она может только падать на Землю, и ниже. «Ибо кто имеет, тому дано будет, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет» /7, 4.25/.

И сейчас всё более глубокий и сокровенный смысл обретают слова Христа: «Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю; не мир пришёл Я принести, но меч…» /8, 10.34/. Итак, великое разделение продолжается и ускоряется. Очищение души — процесс очень непростой и болезненный. «Вход в новое состояние всегда сопряжён с мучительной перестройкой человека на всех его уровнях. В том числе, на уровне психической энергии» /2, с. 5/.

Как же нам облегчить этот мучительный и в то же время радостный процесс рождения Нового себя из себя Старого? Об этом уже было достаточно сказано в предыдущей книге /4, с. 84, 85/. Наша защита, помощник и проводник на этом пути – это наша Подушка. За прошедшие два года мы снова и снова убеждались в этом, и актуальность причин, по которым необходимо иметь Подушку, ещё более возросла. Напомним кратко об этих причинах:

Подушка является мощным оздоровительным и профилактическим средством;
Подушка создаёт вокруг себя светлый портал, место силы, и способствует повышению базовой частоты человека;
в моменты очередных скачкообразных изменений частоты Единого Поля Подушка помогает адаптироваться к новым условиям реальности.

Вместе с тем не стоит забывать, что Подушка при всей её уникальности и ценности является только нашим партнёром, мощным инструментом для развития и эволюции нашей души. Мы сами должны создать в себе Намерение для личного роста, для спасения и души, и тела, и реализовывать его каждый день, каждый миг с помощью Подушки, ибо без дел Вера мертва.

Как сказал поэт:

«Не позволяй душе лениться!

Чтоб лень и скуку превозмочь,

Ты заставляй её трудиться

И день, и ночь, и день, и ночь»

И всегда помним мудрые слова: «У Бога нет рук, кроме ваших». Несомненно, Подушка — подарок Бога тем, у кого жива душа. А чьи же руки принесли нам этот подарок?

Вспоминается тёплый октябрьский день 2010 года, когда одна супружеская пара пригласила меня на презентацию некоей российской компании. Жена сказала: «Это КЛУБ «СВЕТЛОДАР». Муж возразил: «Нет, это АКСИОМИЯ». Эти незнакомые слова мне ни о чём не говорили. И вот, когда оба в один голос произнесли «ПОДУШКА», для меня всё стало ясно. Этого дня я ждал два года, и сознательно, либо бессознательно, готовился к нему, каким-то образом изменяя себя. Известная эзотерическая истина гласит: «Когда готов ученик, приходит учитель». Видимо я, а вместе со мной и те люди, которые пришли на презентацию, стали достойными этого Чуда, а вместе с ними — десятки тысяч жителей Украины.

С тех пор многое изменилось. Наука не стоит на месте. И люди, находящиеся во главе клуба «СВЕТЛОДАР», чутко держат руку на пульсе прогресса. С 2013 года ассортимент компании пополнился новым поколением Подушек с иным, более совершенным составом микростеклосфер, что позволяет быстрее и эффективнее решать проблемы профилактики болезней и оздоровления. Особенности таких изделий будут рассмотрены в следующей главе.

А занимается распространением наших чудесных Подушек (и другой полезной для здоровья продукции) КЛУБ «СВЕТЛОДАР». Благодаря этой компании полный ассортимент изделий на основе микростеклосфер доступен на всём постсоветском пространстве и за его пределами.

ПОДУШКА. НОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ

За шесть лет использования Подушки она стала, можно сказать, всенародной любимицей. На сей день известны многие тысячи историй не болезни, а оздоровления, и каждая из них индивидуальна, как неповторим и любой человек. С наиболее яркими примерами таких историй можно было ознакомиться в нашей первой книге /4/, а именно в главах «Чудеса среди нас» и «Немного экзотики». Не менее интересные случаи приведены в главе «Новые чудеса среди нас» настоящей книги.

Изучая эти истории, можно выявить определённые закономерности терапевтического действия Подушек, если классифицировать динамику оздоровления по конкретным признакам. И это, в общем, будущая задача специалистов — медиков и математиков. Мы же возьмём за основу классификации один из самых явных факторов при лечении Подушками — скорость динамики оздоровления и быстроту и интенсивность проявления сопутствующих эффектов, а именно симптомокомплекса так называемой чистки. Предельно упрощённо рассматривая этот аспект, можно отметить, что существуют, в основном, два типа реакций человеческого организма на общение с Подушкой — быстрый и отсроченный типы реагирования, и, соответственно, бурный характер чистки, и спокойный, иногда даже незаметный. Конечно, эти варианты зависят от конкретной личности, прежде всего, от особенностей метаболизма, энергетики и возраста. Вместе с тем естественно предположить, что эти факторы во многом определяются и влиянием самой Подушки.

Именно поэтому было принято решение о выпуске с января 2013 года новой модификации Подушки с повышенным содержанием так называемых медицинских микростеклосфер, изготовленных из калий-натриевого стекла с последующим нанесением на их поверхность кремнийорганических соединений, открытых академиком РАН М.Г. Воронковым. Выдающийся учёный, Воронков стоит у истоков биокремнийорганической химии, изучающей уникальное воздействие соединений кремния на живые организмы. В частности, МСС с кремнийорганическим покрытием не только обладают выраженным бактерицидным, антиаллергическим и противогрибковым эффектом, но и усиливают энергоинформационные аспекты воздействия на человека. На практике это проявляется в более мощном и быстром оздоравливающем влиянии при пользовании Подушкой. Изделия, в которых количество медицинских МСС увеличено в два раза по сравнению с предыдущим поколением, выпускаются под брендом «Альсария». И если Вы хотите, образно говоря, быть здоровыми уже завтра, приобретайте изделия этой торговой марки. Однако приготовьтесь к тому, что Вас будет корёжить, ломать и гнуть, потому что кремнийорганика стимулирует ускоренные и интенсивные процессы восстановления организма. Поэтому рекомендуется начинать оздоровление такой Подушкой буквально с нескольких минут, постепенно, день ото дня наращивая экспозицию и внимательно наблюдая за своим состоянием.

Людям же пожилым, больным хроническими патологиями, страдающим различными видами иммунодефицита желательно начинать оздоровление с подушек «Аксиомия». В их состав входят натриево- и кальциевоборосиликатные МСС. Такие изделия обеспечат более мягкое, постепенное и комфортное восстановление организма.

НЕМНОГО ФАНТАСТИКИ

Итак, мой внутренний Наблюдатель бесстрастно отметил, что я вошёл в очередное ИСС. Мною были, в общем, соблюдены основные условия такого перехода, в том числе «создание намерения, настройка, психическая установка на переход в нужный параллельный мир… в определённое его место и время» /4,

с. 76/. Теперь я не испытал неприятно-тягостных ощущений, которые посетили меня в прошлый раз, и опять перед внутренним взором появился могучий поток Реки Бытия. Теперь всё изменялось гораздо быстрее, и вот снова застыли гребни высоких волн. В который раз изменились и ещё более странными стали ощущения, что нельзя описать словами. В некоторой степени это можно сравнить с чувством какой-то нереальности, когда смотришь фильм, и движения на экране постепенно замедляются. И останавливаются. И вот, «как в кино», Река потекла вспять. А моё сознание стало всеобъемлющим и объяло Поток со всех сторон. Стоило посмотреть на любую волну, и она дарила какое-то видение, подобно тому, как раскрывается файл на экране компьютера. Вот волна распалась на молекулы, затем на атомы. Стремительно надвигалось изображение какого-то ядра, состоящего из нуклонов, а когда и они расплылись, на их месте появились мельчайшие чёрные точки, и исходящие из них разноцветные лучи. «Наверное, это кварк-глюонные струи», — не успел подумать я, как во внезапно расширившемся объёме пространства возникло множество хаотически переплетённых бесцветных полосок, отрезков, нитей. «Этого не видел ещё ни один человек», — подумал я, но не умом, а чем-то другим, и приготовился узреть корни Вселенной. Однако картинка вдруг застыла, и раздался мелодичный звук, напоминающий сигнал компьютера, когда не удаётся раскрыть файл.

Видение исчезло. Соседняя волна, на которую я перевёл взгляд, начала стремительно уменьшаться, вот уже показались обычные песчаные берега обычной речки, превратившейся вдруг в тоненькую синюю жилку на обширной зелёной равнине, вскоре скрывшейся за облаками. Я ощутил себя будто бы на суперракете, всё быстрее отдалявшейся от Земли, бирюзовый шарик которой вскоре заслонил пылающий диск солнца. Ускорение всё нарастало, и маленькая жёлтая звёздочка исчезла в мерцании спирального рукава Галактики, над которой величественно плыли Магеллановы Облака. Ракурс картинки рывком изменился, и галактики превратились в туманные разноцветные пятнышки, постепенно образовавшие некое подобие плоскости (стены) невообразимых размеров. Рядом (если так можно сказать о расстоянии в несколько миллионов парсеков) возникла другая «стена», а на них как бы «наехала» крыша из подобной же плоскости. От этой ужасающе величественной картины у меня захватило дух (если только у пребывающего в духе может захватить дух…), и я не заметил, как образовалось нечто вроде клетки. «Да ведь это уже структура Метагалактики!» — подумал я, а меж тем эти «клетки» превратились в подобие невообразимо гигантской губки, вытянувшейся в чудовищной длины то ли трубку, то ли шланг. Сознание уже отказывалось принимать эти ирреальные многомерные изображения, и я потерял представление о том, где нахожусь: в антимире, или в Зазеркалье, в Метагалактике, или в микромире… И тут спасительно прозвучал знакомый сигнал. Картинка свернулась.

Казалось, после таких «фильмов» меня было трудно чем-либо удивить, и, однако … следующая Волна, раскрывшись, просто поразила меня. Я внезапно оказался в тихом летнем лесу, только чуть-чуть шумели верхушки уходящих в небо мачтовых сосен, а на той стороне поляны задумчиво шелестела листьями рощица берёзок, будто стайка девчушек в одинаково белых с чёрными полосками платьицах. Одна из них, незаметно отделившись от подруг, неспешно шла, будто плыла, как Бегущая по волнам, по зелёному ковру поляны, навстречу моему изумлённому взгляду. Крупные алые капли лесной земляники на изумрудных волнах нетронутой травы манили нас к себе и друг к другу… «Не может быть!» — мелькнула мысль, и как молния сверкнула следующая, обгоняя первую: «Может… и есть». Я вспомнил тот далёкий июльский день на невозвратной стороне… 44 года тому. Едва заметная колея, терявшаяся в траве, прохлада заповедного леса, маленький горбатый «Запорожец», подсевший аккумулятор. Её высоко открытые ноги, и пальцы, полные алого сока. И вот — это уже не воспоминание, — я там и памятью, и душой, и телом. Чуть слышно выводит свою трель иволга, немного попахивает бензином остывающий двигатель, я опираюсь на открытый капот, и сладко и страшно тону в этих чудных глазах напротив – глазах первой любви. «Смотри, какие крупные — я принесла их для тебя». Она вкладывает ягоды в мои губы, и я не понимаю, то ли я ем землянику, то ли целую её пальцы. Незнакомое ощущение полностью овладевает мною, я думаю: «Наверное, так было с Адамом и Евой в райском саду», — и невпопад говорю вслух: «Тебе же только четырнадцать…». Я не знаю, что делать, но знают мои руки и губы, они ищут другие губы, алые от сока и любви, и находят их, впервые в жизни. Я делаю то, что подсказывает мне сердце, а глупый ум твердит: «Тебе же 24 года, ты перешёл на пятый курс, ты же такой старый для неё!». А она вдруг говорит вслух: «Глупенький, маленький».

Мгновение остановилось. И оно прекрасно! Даже Смотритель, эта загадочная сущность, охраняющая моё сознание от разрушения, не подаёт сигнала. Душе разрешают радоваться и быть счастливой, значит, я не зря прожил жизнь, и отработал свои долги.

И тут запел мой мобильник, сначала тихо, потом всё громче. Прошло двадцать две минуты. Здесь и сейчас. А там, в Благодати Божьей, я пребывал много часов. Видимо, там масштаб времени иной.

Я медленно возвращался из той, сказочной, реальности в нашу, матричную, около двух минут пребывая в обеих. Вдруг зазвонил будильник. Прошло двадцать минут. Ничего себе штучки со временем! Ведь часы должны были сработать раньше, чем мобильник, а получилось наоборот. Видимо, электроника влияет на ход времени больше, чем механические устройства (часы). Выходит, что Подушка, как типичный продукт нанотехнологий с характеристическим размером несколько микрон и повторяемостью элементов миллиарды раз вообще творит со временем чудеса! В том числе и омолаживает людей. Это надо принять как факт.

Мои логические умозаключения постепенно тонули в надвигающихся сумерках печали, тоски и даже отчаяния — ведь Радость и Счастье остались там, за непреодолимой гранью, как мне показалось. Такие чувства, видимо, овладели Адамом, когда Бог изгнал его из рая, думалось мне. И тут холодный и рациональный земной ум сослужил мне добрую службу: «Не грусти, ведь у тебя есть Подушка, и ты уже знаешь, как снова войти в Тогда и Туда. Только и Там не забывай, пожалуйста, обо мне!».

Теперь наступило время анализа, или, как говорил Станислав Гроф после своих психолитических сеансов, «интеграции пережитого опыта». Ум полностью овладел моим сознанием.

Итак, что мы имеем? Мы имеем две Подушки: одну Подушку — первого поколения, другую — второго поколения. С волшебными микростеклосферами. Подушки, подобных которым нет нигде в мире. Также имеем скромные способности к расслаблению, медитации, достижению внутренней тишины. И некоторые навыки вхождения в состоянии ИСС в желаемое место и время. И возможность через заранее определённые промежутки времени выходить Оттуда в Здесь и Сейчас.

О чём-то ещё забыл упомянуть, и неудивительно: как-то сладко кружится голова, наверно, от свежего воздуха, который переливается невидимыми хрустальными волнами, от яркой, сочной зелени за окном, от удивительной лёгкости в голове и всём теле; и уже не колотится, а медленно и ровно бьётся сердце, порозовели щёки и нос, ощущение глубокого расслабления и отдыха овладело мной, как во времена далёкой молодости. Неужели Подушки вызвали такую релаксацию, будто проспал много-много часов и лет, нет, не в будущее, а в зелёное прошлое?…

И поверил, Фома Неверующий, в потемневшие волосы, в засверкавшие вновь глаза, в распрямившиеся спины, ранее сгорбленные, в быструю походку уставших было ног, в новую молодость скрюченных, казалось, навсегда, старческих рук. Во многие-многие истории оздоровления, исцеления самых разных людей. Одно только общее было у них — наши Подушки.

Моё сознание было просто не в состоянии охватить море информации, бушующее предо мной, и укрылось за узкие рамки сухого логического мышления. Ведь у каждого больного и старого было своё, личное, несчастье, своя индивидуальная болезнь, патология, жизненная ситуация, а с Подушкой для всех пришла Радость, для всех одинаковая, Радость молодого, здорового, сильного тела. И души. И судьбы. Однако же нет в природе панацеи, которая исцеляет все болезни! Нет, что-то здесь не так… А, вот оно! Не в природе, а в медицине нет панацеи. А в природе, выходит, есть. Но… таким образом, получается какое-то противопоставление между природой и медициной. По латыни «против» — это «контра». В

памяти начали мелькать слова: контрактация… контрафакция… контрацепция…

контрамоция. Почему-то я остановился на этом слове. А что же оно значит? Несколько дней я пытался постичь смысл этого таинственного выражения. И вот, как-то вечером, забросив все дела, уселся смотреть свой любимый фильм «Чародеи». Помните этот чудесный позднесоветский фэнтези по мотивам фантастической повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу»? Естественно, потом мне захотелось прочитать и саму повесть. И в ней, а именно на 178-й странице, я и нашёл ответ на свой вопрос: «Контрамоция — это, по определению, движение во времени в обратную сторону» /3/. В повести был и соответствующий персонаж, который двигался из будущего в прошлое, а конкретно — попугай, коего братья прозвали контрамотом. Так вот, в сказочной лаборатории сначала появился какой-то прах, пепел, который назавтра превратился в мёртвого попугая, а послезавтра этот попугай ожил и взлетел (и, как я понимаю, сильно оздоровился). Эта бедная птица приобрела данное качество (движение против вектора времени) в результате некоего эксперимента.

И тут пришло озарение. Да ведь наши друзья по клубу «СВЕТЛОДАР» — счастливчики, имеющие Подушку, и чувствующие, что омолодились, «отмотали срок» назад, как и попугай-контрамот. Только, в отличие от несчастной птицы, владелец Подушки может регулировать движение назад во времени по своему желанию, меняя экспозицию (время воздействия) Подушки, её положение на теле, да и вообще используя разновидности Подушки и их количество. Конечно, существует множество вариантов, аспектов, нюансов использования Подушки для достижения того или иного эффекта для конкретного пациента, особенно учитывая применение нового поколения изделий.

Естественно, многие оздоравливающие свойства Подушки, рассмотренные в нашей первой книге, по механизму действия относятся к сфере биологии и медицины, однако ведущее, доминирующее качество – остановка биологических часов организма и обращение их вспять, — не имеет ни малейшего отношения к этим научным дисциплинам. Пока что Подушка как продукт нанотехнологий практически не исследована современными научными методами, но уже сейчас ясно, что особенности структурообразования в среде микростеклосфер, сам их размер, фрактальные свойства, эффекты формы и пустоты, возникновение стоячих волн и противофазы специфическим образом структурируют прилегающее пространство с увеличением его мерности и создают светлый портал для вхождения. Эти качества наших изделий также изменяют скорость течения времени и даже его направление. А на практике всё выглядит очень просто: человек (или даже попугай), побыв с Подушкой, возвращается в своё пяти- или десяти-, или двадцатиминутное, одно- или двухдневное, или месячное прошлое, когда он был здоровее и, конечно же, моложе. Это принципиально новый подход к оздоровлению и даже исцелению, и к новейшим достижениям современной медицины не имеет ни малейшего отношения.

НЕМНОГО ФИЗИКИ

«Впервые я был один над океаном; я скользил всего лишь в нескольких десятках метров над волнами. Теперь я не только знал, но и чувствовал, что переливчато, жирно блестящие горбы и провалы раскинувшейся подо мной пучины двигаются не так, как морской прилив или облако, но как животное. Неустанные, хоть и чрезвычайно медленные судороги мускулистого нагого тела — так это выглядело; сонно опадающие хребты волн пылали пенным пурпуром. Когда я развернулся… солнце ударило мне прямо в глаза, заиграло кровавыми молниями в выпуклых стеклах, а сам океан стал чернильно-синим с проблесками тёмного огня.

Я уравнял скорость машины с дрейфом мимоида и медленно, метр за метром снижался. Мимоид был небольшой. В длину с полкилометра, а в ширину – несколько сотен метров. Я выключил мотор и откинул колпак… спрыгнул вниз, немного отошёл от вертолёта и уселся на шершавую, потрескавшуюся «землю». Чёрная волна тяжело вползла на берег, расплющилась, стала совсем бесцветной и откатилась, оставив тонкие дрожащие нити слизи. Я спустился ниже и протянул руку к следующей волне. Она… задержалась, немного отступила, охватила мою руку, не дотрагиваясь до неё, так, что между поверхностью рукавицы и внутренней стенкой углубления, которое сразу же изменило консистенцию, став упругим, осталась тонкая прослойка воздуха. Я медленно поднял руку. Волна, точнее, её узкий язык, потянулась за рукой, по-прежнему окружая мою ладонь просвечивающей грязно-зелёной оболочкой. Я встал, так как не мог поднять руку выше, перемычка студенистой субстанции напряглась, как натянутая струна, но не порвалась. Основание совершенно расплющенной волны, словно удивительное существо, терпеливо ожидающее окончания этих исследований, прильнуло к берегу у моих ног, также не прикасаясь к ним. Казалось, из океана вырос тягучий цветок, чашечка которого обволокла мои пальцы, став их точным, только негативным изображением. Я отступил. Стебель задрожал и неохотно вернулся вниз, эластичный, колеблющийся, неуверенный; волна приподнялась, вбирая его в себя, и исчезла за обрезом берега».

«Я знал, что пробуждения её «любопытства» пришлось бы ждать несколько часов. Я опять сел, но это зрелище, хорошо известное мне теоретически, что-то во мне изменило. Теория не могла, не сумела заменить реального ощущения.

В зарождении, росте и развитии этого живого образования, в каждом его отдельном движении и во всех вместе проявлялась какая-то осторожная, но не пугливая наивность. Оно страстно, порывисто пыталось познать, постичь новую, неожиданно встретившуюся форму и на полдороге вынуждено было отступить, когда появилась необходимость нарушить границы, установленные таинственным законом. Эта резвая любознательность совсем не вязалась с гигантом, который, сверкая, простирался до самого горизонта. Никогда я с такой силой не ощущал его исполинской реальности, чудовищного, абсолютного молчания. Подавленный, ошеломлённый, я погружался в, казалось бы, недоступное состояние неподвижности и с нарастающим ощущением утраты всё стремительнее соединялся с этим жидким, слепым колоссом и без малейшего насилия над собой, без слов, без единой мысли прощал ему всё» /9, с. 222…225/.

Эту мрачную и величественную картину потрясающе реалистично нарисовал в эпилоге своего романа «Солярис» выдающийся фантаст всех времён и народов Станислав Лем. Единственный обитатель одноименной планеты — мыслящий океан, — обладает уникальной способностью считывать информацию с сознания и подсознания человека, и ещё более фантастической — воспроизводить, материализовать, реализовать эту информацию. К героям романа, обитающим на космической станции, непонятным образом приходят гости, ушедшие, умершие, погибшие – там, на Земле. И не только люди. Казалось бы, какое счастье — вновь услышать топот маленьких босых ножек, ощутить запах молочной свежести детского рта, почувствовать волшебную тяжесть обнимающих за шею тонких рук. Или снова, как раньше, проснуться утром в объятиях любимой женщины, десять лет назад ушедшей из жизни. Или, наконец, реализовать самые смелые эротические фантазии…

Но… «Бойтесь исполнения своих желаний», — сказал один восточный мудрец. Сознание – лишь плёнка на пучине подсознания. А оно способно на такие штуки, о которых мы, находясь на этой тонкой плёнке, можем только догадываться. (Помните психоделическую картину Франсиско Гойя «Сон разума рождает чудовищ»?). А когда эти массивы подсознательных паттернов материализуются, психика может не выдержать. Вот и герои романа находятся на грани помешательства.

Однако давайте посмотрим на описанные события с чисто физической точки зрения. Неоднократно повторяющиеся на протяжении действия романа, они позволяют рассмотреть в кажущемся хаосе распадающейся реальности чёткую схему неизменной последовательности определённых этапов (операций, действий) Океана.

Снятие информации с объекта (человека).
Обработка полученной информации и создание на её основе энергоинформационной модели объекта (процесса).
Материализация модели (моделей).

А теперь рассмотрим с этой же точки зрения процессы, происходящие при контакте человека и Подушки.

Как уже было отмечено ранее /4/, вначале при этом Подушка поглощает энергоинформационные импульсы, исходящие от человека. Фактически этот этап идентичен пункту первому приведённой выше схемы.

Далее сообразно полученной информации микростеклосферы образуют трёхмерную (в первом приближении) структуру. Этот процесс соответствует содержанию второго пункта схемы, поскольку структурирование является одной из форм создания энергоинформационной модели на вещественном уровне.

И, наконец, после формирования макроструктуры из микросфер наступает этап рассеяния и отражения поступающих к Подушке полей с возникновением последующих эффектов: противофазы, стоячей волны, резонансного поглощения и прочих. Сущность этих процессов отличается от специфики третьего пункта рассмотренной выше схемы, так как он заканчивается в прямом смысле материализацией содержимого сознания и подсознания в конкретные вещественные объекты, а в варианте с Подушкой материализация останавливается на полевом уровне.

Суть же феномена Подушки заключается в том, что под воздействием излучаемых конкретным человеком полей микростеклосферы образуют сугубо индивидуальную структуру, которая является своеобразным слепком, паттерном, всеволновым зеркалом, куда как бы смотрится организм именно этого человека, исправляя конкретные болезни и патологии. Поэтому не спешите оттаивать Подушку после того, как она затвердела. Именно в эти минуты энергоинформационное взаимодействие Подушки и человека достигает максимума, происходит оздоровление и омоложение. Подобное лечится подобным.

Конечно, на первый взгляд, возможности Океана и Подушки несравнимы. Во время чтения романа меня не покидало ощущение чего-то необъятного, великого, непостижимого. Такое же ощущение посещало меня при мысли о Боге. И в самом деле: Океан оживлял умерших, исполнял мечты, мог даже сотворить кусочек планеты Земля. В сознании всплыло слово «Сотворец». Много позднее я понял, что творцами были люди, герои романа, а Океан — только исполнителем, реализатором, хотя и великим.

И всё-таки, пусть и формально, проведём сравнение. Океан весом 17 миллионов тонн — единственный обитатель планеты Солярис, диаметр которой на 20% больше земного. Масса Подушки (условно примем за образец модель 40 см х 60 см) – около полутора килограммов. Опять же условно примем, что на планете Земля существуют сотни тысяч подушек и других изделий из микростеклосфер, а также их аналогов — отдалённых и не очень. Далее рассмотрим характеристики элементов структуры. Собственно, у Океана нет никакой определённой структуры: в зависимости от личности исследователя это коллоид (студень), либо протоплазма, или гигантские молекулы. В конце концов, главный герой романа — Кельвин, — выясняет, что «структуру составляют частицы примерно в десять тысяч раз меньшие, чем атомы». Как известно, радиус атома составляет величину порядка 10^-10метра /10, с. 119/. Отсюда радиус гипотетической частицы – 10^-14м. Радиус же наших микростеклосфер хорошо известен: 15…200х10^-6м, или величина порядка 10^-4…10^-5м. Отметим, что и гипотетические частицы Океана, и наши микростеклосферы способны создавать различные структуры.

Используя эти данные, вычислим ориентировочно число частиц в единице объёма рассматриваемых объектов, например, в той же Подушке («Евро») размером 40 см х 60 см х 6 см (это толщина изделия). Переведя размеры в метры, получим:

40 х 10^-2х 60 х 10^-2х 6 х 10^-2м³.

Примем средний диаметр микросфер равным 100 мкм или 1 х 10^-4м. Произведя несложные вычисления, получим следующую величину:

N = (40 х 10^-2х 60 х 10^-2х 6 х 10^-2) : (10^-4х 10^-4х 10^-4) = 1,44 х 10¹⁰шт,

или 14,4 миллиардов микростеклосфер.

Число же частиц Океана, заключённых в данном объёме, составляет и вовсе невообразимую величину, а именно: 2,8 х 10⁴⁰!

Однако Подушки существуют реально, а Океан — всего лишь выдумка гениального автора, и сравнение этих двух феноменов проведено здесь для того, чтобы по возможности яснее увидеть перспективы совершенствования идеи, заложенной в наши Подушки. Основной принцип в развитии подобных технологий – это уменьшение размеров структурных элементов системы и увеличение их количества в единице объёма устройства. Эта тенденция прослеживается в самых различных отраслях современной науки и техники. Например, радиоэлектроника за полвека проделала путь от электронной лампы (характеристический размер — 10^-2м), до плёночных и твёрдых интегральных схем (размер микроячеек — 10^-7…10^-8м). Размеры изучаемых физикой объектов также стремительно уменьшаются – от молекул и атомов (10^-7…10^-10м) до субэлементарных частиц

(>10^-17м). «Заметные уже сейчас тенденции развития медицины приведут к уменьшению размеров технических средств, а затем и к их исчезновению, останутся только их функции» /4/. Очевидно, что и развитие технологий оздоровления и омоложения с помощью микростеклосфер находится на этом магистральном пути и напрямую зависит от прогресса технических решений в производстве таких микросфер, а именно, в уменьшении их характеристических размеров наряду с модификацией химического состава и структуры. Слово за учёными и инженерами.

Выше мы произвели сравнение типичных величин используемых в различных областях науки и техники объектов с размерами микростеклосфер, применяемых для производства наших Подушек. Интересно было бы провести такое сравнение с системами живой природы, например, с человеческим мозгом.

Напомним, что приблизительное количество микростеклосфер, содержащихся в Подушке (40 см х 60 см), составляет величину порядка 14,4 миллиардов. По странному совпадению, общее число нейронов в коре мозга очень близко к этому значению, а именно 14 миллиардов /11, т. 7, с. 26/.

Ниже приводим сравнительную характеристику свойств человеческого мозга и Подушки. Данные относительно мозга взяты из источника /11, тт. 1, 7, 8, 17/.

Система

Масса, г

Объём, см³

Количество элементов

Размер элемента, мкм

Количество связей между элементами

Мозг человека

1470

1456

14х10⁹

~ 10¹…10²

~ 1…10²

Подушка с микростеклосферами

~ 1800

~14400

14,4х10⁹

1,5х10¹…

2х10²

Таблица 1. Некоторые параметры человеческого мозга и Подушки.

Как видно из таблицы, большинство параметров мозга и Подушки, приведённых в ней, совпадают по порядку, и, более того, по абсолютным величинам. Видимо, это не случайность и не совпадение, а какая-то закономерность, которую

ещё предстоит выявить. Неясным остаётся только вопрос о количестве и качестве связей между структурными элементами Подушки — микростеклосферами. Как следует из основных положений кибернетики, «сложность кибернетических систем определяется двумя факторами. Первый — это так называемая размерность системы, т. е. общее число параметров, характеризующих состояния всех её элементов. Второй фактор – сложность структуры системы, определяющаяся общим числом связей между её элементами и их разнообразием. /11, т. 12, с. 76/. Что касается коры мозга, то количество связей между нейронами, в зависимости от их специализации, — от одной до многих, и осуществляются они с помощью специ-

альных отростков — аксонов и дендритов. А вот вопрос о характере и числе связей между микростеклосферами остаётся открытым, поскольку практически не изучен количественно. По крайней мере, доступной информации на эту тему не имеется. Качественно же подход к этой теме намечен, в частности, в нашей первой книге /4, гл. «Физика чуда»/. Во всяком случае, на первом этапе контакта Подушки с человеком, когда поглощаемая ею энергия приводит к возникновению связей между микросферами, образованию трёхмерной структуры и отвердеванию Подушки, эти связи имеют преимущественно физико-химическую природу, а число их обусловлено чисто геометрическими факторами (соприкосновением поверхностей микросфер). На втором же этапе, после формирования макроструктуры, образовавшиеся связи сохраняются, а вновь возникающие имеют совершенно иную природу, а именно – энергоинформационную, и подразделяются, в основном, на энергии теплообмена между микросферами, энергии различных спектров электромагнитных полей (видимого, инфракрасного и т. д.) и информационное взаимодействие между ними. Такие связи имеют энергию гораздо меньшую, чем физико-химические, или вовсе её не имеют (информационные), но их количество чрезвычайно велико, а те же информационные поля охватывают весь суперкомплекс микростеклосфер, заключённый в Подушке, и вступают в динамическое взаимодействие с полями человека. По мере формирования структуры информационный контакт возрастает и достигает максимума в момент отвердевания Подушки. Именно благодаря этим особенностям изделия клуба «СВЕТЛОДАР» обладают таким выраженным профилактическим, оздоравливающим и омолаживающим действием. Наша Подушка — не просто набор микроскопических шариков, не куча мелкого песка с пылью, а своего рода Суперкомпьютер, имеющий уникальные свойства!

Выше для описания совокупности явлений, происходящих при использовании микростеклосфер, был применён более или менее существенно феноменологический (в данном случае описательный) подход. Поскольку такие явления носят преимущественно физический характер, логично было бы рассмотреть их суть с позиций современной физики. Успехи физических наук привели к грандиозным изменениям во всех сферах деятельности человечества: с одной стороны, научно-технический прогресс позволил значительно повысить уровень и качество жизни людей, а с другой — поставил вопрос о самом существовании цивилизации. Примеров можно привести множество, к числу наиболее ярких из них относятся создание термоядерного оружия и эксперименты на большом адронном коллайдере (БАК), в ходе которых не исключена вероятность «возникновения микроскопических чёрных дыр с последующей цепной реакцией захвата окружающей материи» /12/. Во всяком случае, при столкновении протонов с суммарной энергией 14 ТэВ (14 х 10¹²эВ) в системе центра масс налетающих частиц возможно рождение «лёгких чёрных дыр», о чём свидетельствует сам факт постановки подобных экспериментов /13/. Оставим этот факт на совести их авторов, проведя исторические параллели с опасениями создателей термоядерного оружия в США. Они предполагали, что, возможно, подрыв водородной бомбы вызовет цепную реакцию синтеза тяжёлых атомных ядер из лёгких, например, из ядер водорода. То есть, учёные опасались, что в термоядерную реакцию будет вовлечена вся вода на планете, мировой океан. К счастью, этого не произошло. Но кто из нынешних физиков может дать гарантию, что рождённая в недрах БАКа чёрная дыра не поглотит всю Землю? Вопрос риторический…

В настоящее время одним из ведущих направлений развития физических наук является физика высоких энергий, которая, в частности, изучает типы взаимодействий в природе. К настоящему моменту известно четыре вида фундаментальных взаимодействий (и соответствующих им полей): гравитационное (сила тяжести), которому подвержены все объекты Вселенной; электромагнитное ответственно за связь атомов в молекулах и электронов с ядрами внутри атомов; слабое взаимодействие характерно для некоторых процессов в микромире, протекающих с малой интенсивностью и скоростью (например, образование и поглощение нейтрино); сильное взаимодействие существует между адронами, в частности, между протонами и нейтронами в ядрах атомов, и является наибольшим по величине, скорости и интенсивности по сравнению с другими типами взаимодействий.

В 60-х…70-х годах прошлого столетия учёным удалось объединить электромагнитное, слабое, а затем и сильное взаимодействия на основе квантовых представлений в единую, внутренне не противоречивую парадигму, которую принято называть Стандартной Моделью (СМ). К сожалению, многочисленные попытки создания теории квантовой гравитации пока не увенчались успехом, равно как и не обнаружен экспериментально гипотетический квант гравитационного поля — гравитон. Поэтому вот уже целое столетие силу тяжести описывают в рамках Общей Теории Относительности (ОТО).

Основываясь на вышеизложенном, попытаемся рассмотреть феномен предполагаемых флюктуаций течения времени вблизи Подушки, используя подход как со стороны ОТО, так и с точки зрения СМ.

В нашем обыденном сознании мы воспринимаем пространство и время как две совершенно отдельные реальности, не зависящие друг от друга. Например, мы ощущаем руками и видим глазами конкретный объем Подушки, определяемый её длиной, шириной и толщиной. А время нашего контакта с Подушкой (экспозиция) – нечто совершенно иное. Может быть, Вы лучше ощутите специфику этого различия, если подумаете, что больше — метр или секунда? Этот вопрос в лучших традициях дзеновских коэнов! — И придёте к выводу, что метр совершенно не зависит от секунды, а длина — от времени. И наоборот.

В действительности дело обстоит несколько иначе. Популярно это выразил Герберт Уэллс устами главного героя фантастического романа «Машина времени»: «В действительности… существуют четыре измерения, из которых три мы называем измерениями Пространства, а четвёртое — Временем Существования. Правда, хотят провести различие между тремя первыми измерениями и последним, но только потому, что наше сознание от начала нашей жизни и до её конца непрерывно движется лишь по одному направлению этого последнего измерения» /14, с. 42/.

Гениальный писатель, провидец, эзотерик, Уэллс очень просто и кратко высказал и предвосхитил идею, которая явилась краеугольным камнем революционного учения ХХ века, перевернувшего физические представления об устройстве мира — теории относительности А. Эйнштейна. Один из основных выводов этой теории: наше физическое пространство является искривлённым и может содержать несколько (более трёх) измерений. Однако Эйнштейн только подхватил идею, впервые высказанную ещё в ХVII веке Р. Декартом и развитую в ХVIII веке Г. Риманом. Представления этих учёных неожиданно получили геометрическую интерпретацию немецкого математика Г. Минковского, заключающуюся в том, что пространственные измерения и время тесно связаны в единую геометрическую конструкцию — пространственно-временной континуум. «Отныне время само по себе и пространство само по себе становятся пустой фикцией, и только единение их сохраняет шанс на реальность» /15, р. 152/. «Так в начале ХХ века концепция пространства, в котором обитало человечество с античных времён, в один момент превратилась из уютного трёхмерного уголка в эзотерическое царство четырёхмерного пространства-времени. Концепция пространственно-временного континуума стала краеугольным камнем построенной Эйнштейном теории гравитации – общей теории относительности» /16, с. 30/.

Таким образом, в парадигме пространственно-временного континуума время является одним из измерений и в некоторой степени зависимо от качества и количества пространственных измерений, нежели как рассматриваемое отдельно от пространства явление. Поэтому любое изменение характеристик длины, ширины и высоты в реальности вызывает изменение свойств времени, как четвёртого измерения.

Какие же объективные факторы способствуют модификации свойств времени в пространстве, прилегающем к Подушке?

Из нашей предыдущей книги мы знаем, что Подушка «… представляет собой трёхмерный суперкомплекс подобных или повторяющихся миллиарды раз элементов, обладающих весьма высокой степенью регулярности и упорядоченности, и, соответственно, структурирования прилегающего пространства» /4, с. 31/. Механизм такого структурирования реализуется благодаря различным физическим эффектам, возникающим вблизи этого суперкомплекса микросфер. Главные из них – эффект полостных структур, эффект формы, фрактальный эффект, которые являются первичными, неотъемлемыми свойствами Подушки. А дополнительные, динамические качества, проявляющиеся при контакте с источниками различных полей (неживыми, живыми, в частности, с человеком) — это формирование стоячих волн и появление противофазы, независимо от вида полей, приходящих к Подушке. Вышеупомянутые эффекты, особенно фрактальный, приводят к возрастанию мерности прилегающего пространства, а это, согласно ОТО, влияет на течение времени. Далее, как следует из теории Эйнштейна, время замедляет свой ход вблизи тяготеющих масс и высокоэнергетичных объектов, которые искривляют пространство. Приведём совершенно разные примеры, которые, несмотря на, казалось бы, диаметральную противоположность, подтверждают это положение.

Чёрные дыры, обладающие гигантской массой покоя и искривляющие пространство настолько, что даже свет не может вырваться за их пределы, а течение времени внутри них замедляется вплоть до полной остановки.

Объекты, движущиеся с околосветовой скоростью в какой-либо инерциальной системе координат (например, в ракете, летящей с релятивистской скоростью относительно галактики, время течёт во много раз медленней).

Аналогичную картину мы могли бы наблюдать, если каким-то образом очутились бы внутри адронных пучков (пучков элементарных частиц), разгоняемых в БАКе до околосветовой скорости. Хотя масса всех этих частиц не превышает одного нанограмма (1х10^-9г), их общая кинетическая энергия сравнима с кинетической энергией летящего самолёта.

Таким образом, согласно ОТО, течение времени замедляется вблизи объектов с большой массой и/или энергией.

Однако же Подушка по меркам нашего мира не обладает сколько-нибудь значительной массой и энергией. И относительно пациента она неподвижна. Каков же в данном случае механизм замедления времени?

Напомним, что при всех превосходных свойствах и достоинствах Подушка, прежде всего, является всеволновым усилителем качеств, мыслей и намерений конкретного пациента, человека, оператора. Этот оператор неким образом программирует Подушку на профилактику, оздоровление, замедление хода времени (если думает об омоложении), успехи в работе, улучшение материального положения… и многие-многие другие и разнообразные изменения в жизни. Программирует в силу своей Веры (или неверия). Если таковое имеет место, благотворное влияние Подушки на пациента будет заметно меньшим.

Правда, не исключены и неожиданные эффекты, не укладывающиеся в привычные рамки «хорошо-плохо». Это связано с тем, что в данном процессе участвует и подсознание. Поэтому, чтобы свести такую возможность к минимуму, желательно во время контакта с Подушкой молиться, медитировать, заниматься светлыми духовными практиками.

Естественно предположить, что подобное программирование имеет энергоинформационную природу. Тонкие поля, которые излучает человек, прежде всего, его мозг, имеют неизмеримо более высокую частоту, чем, например, электромагнитное поле, и, соответственно, гораздо большую энергию. Видимо, такая энергия заметно эффективнее, чем потенциальные и кинетические энергии материальных объектов нашего мира, влияет на течение времени.

В литературе описываются многочисленные случаи замедления субъективного хода времени у людей в критических моментах, экстремальных ситуациях, природных и техногенных катастрофах. В ходе военных действий известны такие, полуфантастические, на первый взгляд, случаи, когда пули огибали идущего в полный рост в атаку солдата, или он сам уклонялся от летящих осколков. Вспомните, может быть, и в Вашей жизни возникали такие ситуации, когда Вы легко поднимали непосильные тяжести, птицей взлетали на трёхметровый забор или мгновенно вскарабкивались на высокое дерево, чего никогда не смогли бы совершить в обычных условиях. В таких случаях человек всегда ощущает, что его личное время замедлилось или остановилось, и окружающие его объекты стали практически неподвижными.

С эзотерической точки зрения такие явления можно объяснить двумя моментами.

1. ВЕРА.

Бог даёт каждому по его вере. Если солдат верит, что пуля или осколок не зацепит его, если прохожий уверен, что может спастись от бешеной собаки, то так и будет.

2. ЭНЕРГИЯ.

Человек представляет собой сложнейший энергоинформационный комплекс, включающий систему тонких тел, которые, согласно качеству их вибраций, позиционированы в высших пространственных измерениях. Кроме того, весь этот комплекс определённым образом связан с одним или несколькими временными измерениями. Существование человека обычно выражается формулой «здесь и сейчас», т. е., нахождением его в определённой точке пространства и определённом моменте времени. Идентификация такого состояния производится сознанием – мы осознаём, что находимся именно здесь, а не где-либо там, и в настоящее время. А вот со временем всё не так просто. Наше сознание, в зависимости от прихотей ума, может быть занято воспоминаниями о прошлом или отвлечено мечтами о будущем. Согласно известной эзотерической истине, энергия направляется туда, куда устремлено внимание. Поэтому наше «настоящее» — это размазанный в определённом временном интервале энергоинформационный пакет, а не «миг между прошлым и будущим», как поёт Олег Анофриев. Это обычное состояние человека. Но когда ему угрожает опасность, волновой пакет стягивается в одну точку, в «ослепительный миг», а не в «сей час». И эта концентрация, помноженная на Веру, творит чудеса. Особенно, если она усилена таким всеволновым ретранслятором, как Подушка.

Одно такое чудо, пусть и маленькое, я увидел собственными глазами, когда присутствовал на импровизированном мастер-классе, преподанном президентом Клуба «СВЕТЛОДАР» С.В. Крисько.

Дело было в мае 2011 года. Светлана Валентиновна приехала в Харьков с очередной презентацией. После выступления посыпались многочисленные вопросы. Слово попросила женщина, которая целый месяц провела в постели с обострением остеохондроза и пояснично-крестцовым радикулитом. Помимо обычного лечения она пользовалась Подушкой, и та ей более-менее помогала. Беда в том, что Подушка в какой-то момент окаменела, и растопить её больная не смогла. В словах и внешнем облике женщины ощущались негатив и неверие. И тогда Светлана Валентиновна взяла больную Подушку в свои руки…

Многие из нас, присутствуя на презентациях, видели, какое море добра и света излучает Светлана. И вот сейчас, буквально на глазах, это море растопило холодный лёд скепсиса, неверия и колючей тьмы. Подушка, накопившая многодневный заряд патогенной энергии, начала оттаивать через восемь минут.

Приоткроем завесу тайны. Светлана Валентиновна многие годы и десятки лет «… занималась несколькими видами духовных практик, регулярно дышала по передовым методикам, делала зарядку, обливалась водой, изучала духовную литературу и жила по правилам, читала аффирмации по Луизе Хей и т. п.

… Перечитала массу книг, посещала множество лекций, тренингов, получила несколько образований, занималась различными практиками. В результате подобрала для себя определённую систему из всего узнанного и применяла её ежедневно» /4, с. 94/.

Творческая личность всегда находится в поиске. На основе накопленных знаний и опыта Светлана создала авторскую школу арт-терапии.

Как уже отмечалось выше, оздоровительные и другие полезные для человека свойства Подушки во многом зависят от конкретной личности пациента, его индивидуальных особенностей, анамнеза, а в общем, если можно так выразиться, от энергоинформационного портрета Оператора, человека, который представляет собой сложнейшую спиновую суперсистему. Спин — это момент количества движения (вращения) элементарных частиц. Именно это свойство частиц отвечает за существование статического, фонового торсионного (информационного) поля Вселенной и любого объекта в ней. Каждого человека можно рассматривать как источник строго индивидуального поля, которое определяется громадным количеством химических веществ и сложнейшей динамикой биохимических превращений в ходе метаболизма. Своим фоновым полем пациент осуществляет спиновую поляризацию окружающего пространства, в том числе и Подушки. А она, являясь всеволновым отражателем, вызывает перемену спинового статуса физического тела с соответствующими изменениями (оздоровлением) на физическом уровне.

С этой точки зрения энергоинформационный обмен между Подушкой и пациентом можно рассматривать на двух уровнях. Первый из них –

БАЗОВЫЙ УРОВЕНЬ

Это обмен энергией и информацией между Подушкой и человеком как источником торсионных полей, обусловленных спиновым ансамблем совокупности всех элементарных частиц и атомов физического тела. Такое поле несёт информацию о всех патологиях и болезнях пациента. На этот уровень человек не может влиять никоим образом. Например, ангина — объективно развивающееся и существующее инфекционное заболевание, независимо от того, что о нём думает больной.

Этот уровень обеспечивает минимальное положительное, оздоравливающее воздействие Подушки, не зависящее от мнения человека. Однако существует и другой, значительно более высокий –

УРОВЕНЬ ВЕРЫ

Мозг человека, как и всё тело, состоит из молекул, атомов и элементарных частиц, которые также излучают статическое торсионное поле. Однако мозг наделён редкостным даром мышления, который отличает его от остальных органов и систем. Мышление тесно связано с другими психическими функциями — памятью, сознанием, эмоциями и т. п. Психические процессы сопровождаются генерацией информационных полей (ИП) самого различного качества. Например, целители лечат пациентов при помощи полей правого кручения. А маги, колдуны, шаманы воздействуют на людей левовращающими полями (если занимаются, условно говоря, чёрномагическими ритуалами или другими подобными практиками). Так вот, и у тех, и у других, и у «светлых», и у «тёмных» (в принципе, эти термины весьма условны), в мозгу имеются определённые структуры, которые выполняют роль генераторов ИП. Или их усилителей. Что важно, такие генераторы/усилители включаются/выключаются по воле их хозяев. Успех бесконтактного лечения, или, к примеру, наведения порчи напрямую зависит от степени уверенности в успехе. Однако же такие структуры, только не столь развитые, имеются в мозгу любого человека, и, соответственно, степень Веры зависит от информационной мощности и некоторых других характеристик излучаемых полей, прежде всего, от направления вектора их поляризации (право-, левовращающего).

Что касается наших взаимоотношений с Подушкой, то, чтобы получить положительный результат (профилактика, выздоровление, омоложение, улучшение материального положения, привлечение в жизнь счастья), мы должны соответствующим образом модифицировать собственное ИП, ту его компоненту, которая излучается нашим мозгом, и называется собственно Намерением и Верой. Кажется, именно к нам, ныне живущим, несмотря на то, что прошло два тысячелетия, обращены слова Христа: «Имейте веру Божию. Ибо истинно говорю вам: если кто скажет горе сей: «поднимись и ввергнись в море», и не усумнится в сердце своём, но поверит, что сбудется по словам его, — будет ему, что ни скажет» /7, 11.23/.

— Очень важный момент: Христос говорит не просто о вере, но о вере Божьей. И вера бывает разной…

Однако… ни горы не ввергаются в море, ни молитвы наши не исполняются — на 99,9% в периоде. Очевидно, что вера наша по каким-то причинам много меньше горчичного зерна.

Сказано Сыном Человеческим: «Вера без дел мертва». С физической точки зрения эти слова можно интерпретировать и так: если наша энергетика несовершенна, ущербна, и энергия близка к нулю, то и вера наша ничтожна.

Из этого следует, что желания человеческие будут исполняться при следующих условиях:

Человек должен обладать достаточной энергией.
Эта энергия должна быть позитивной, иными словами, желания и мечты

не могут противоречить законам природы, духовности, нравственности и морали, заповедям Божьим.

Такова физика Веры.

А как же, скажете Вы, поступают наши нехорошие маги, ведьмы, колдуны, несущие вред людям и творящие во зло?

— Мы ещё раз убеждаемся, сколь неисповедимы пути Господни, и остаётся лишь констатировать, что эти явления — часть нашей реальности. Одно ясно — такие «специалисты» имеют большой запас хорошей кармы, что позволяет им поступать против Воли Божьей. Временно. Потому что хорошая карма рано или поздно заканчивается. Фактически эти люди крадут будущее у себя, своих родных, у своего Рода. И не только будущее, но и настоящее. И даже прошлое.

В чём же причина плачевного состояния человеческой энергетики? Известно, что подавляющее большинство болезней, вплоть до рака, вызвано присутствием в организме целой орды паразитов — от вирусов и бактерий до глистов, гельминтов и клещей. Великие учителя человечества утверждают, что и сознание страдает от тонкоматериальных паразитов. Имя им — легион: нечистые духи, бесы, черти, демоны, сущности, инкубы, суккубы, лярвы, подселения, подключения, одержания, импланты, вставки, стрессы, комплексы, психотравмы, системы конденсированного опыта. И т. д., и т. п… Перечислять можно очень долго, существуют сотни терминов, которые описывают различные аспекты одного и того же явления, феномена, и суть их едина. Весь трагизм данного положения вещей заключается в трёх моментах.

Во-первых, паразиты сознания для поддержания свое жизнедеятельности постоянно забирают энергию у человека, других живых существ.

Во-вторых, их цели коренным образом отличаются от целей хозяина.

В-третьих, человек почти никогда не подозревает о наличии в его энергетике непрошеных гостей, а если даже и осознаёт, то не в силах избавиться от них.

Более подробно с этой темой можно ознакомиться в книге Е.А. Файдыша /18/.

Что же делать, как выгнать непрошеных гостей, восстановить власть над своей энергетикой и вновь обрести бесценный дар, данный нам Творцом?

Все мы хорошо знаем, как очистить своё тело от паразитов физического плана, шлаков, побочных продуктов обмена веществ, ксенобиотиков, экзо- и эндотоксинов, и не раз проводили такие процедуры, начиная от поста, диеты, голодания и заканчивая специфическими программами чистки отдельных органов и систем. Аналогичным образом можно очистить свою энергетику, сознание, и, что заметно труднее, иногда и подсознание, с помощью молитв, медитаций, различного рода психотехник, духовных практик и других подобных процедур. Подобно тому, как при физической чистке нужны советы и помощь соответствующего специалиста – целителя, натуропата, паразитолога, диетолога, терапевта, — так и при духовном очищении и возрождении полезна, а часто и просто необходима поддержка учителя, наставника, парапсихолога, ситтера, — вообще человека с сильной положительной энергетикой. Суть проблемы состоит в том, что поведение паразитов сознания является гораздо более изощрённым, чем действия паразитов физических. У тонкоматериальных сущностей, фигурально выражаясь, имеется множество эфирных рук, конечностей, щупалец, чувствилищ — называйте, как хотите, — которые, используя энергию хозяина, создают для него непреодолимые препятствия, лишь только он вознамерится хотя бы пальцем шевельнуть, чтобы изгнать их, потому что знают мысли и намерения человека в тот момент, когда они родились в его сознании.

Для иллюстрации приведу пример из жизни моего приятеля. Он с раннего детства – сколько себя помнит, — боялся воды, вернее, водоёмов. Целитель, к которому он обратился, увидел ситуацию в зародыше, во младенчестве.

Мать купала малыша в ванночке на веранде, и на одну минуту (буквально!) отвлеклась. Когда она вернулась на веранду, младенец захлёбывался. В его сознании и подсознании образовалась классическая система конденсированного опыта (СКО, по терминологии С. Грофа). Перенесённая психотравма существенно повлияла на всю жизнь приятеля: он, как мог, избегал окрестностей рек, озёр, моря. Когда всё же по ситуации (например, на вылазке с друзьями на природу) приходилось купаться, это доставляло ему большой дискомфорт. На энергетическом же плане эта СКО подпитывалась эмоциями страха, боязни воды, мало того, она притягивала всё новые психотравмирующие ситуации.

И вот — жаркий июль, встреча разъехавшихся по миру одноклассников, песчаный пляж. Здоровая деревенская пища, обильные возлияния. Наш приятель тоже прилично выпил, чтобы заглушить страх перед предстоящими водными процедурами. И, наконец, чтобы освежиться, ребята ринулись купаться. Приятель тоже, правда, в числе последних, полез в воду. Зашёл по колени, по грудь, по шею, под ногами кончилось дно… и он поплыл! Да так резво, что обогнал некоторых, плывущих впереди. Страх покинул его. И только когда до середины реки было близко, не страх, а трезвый, несмотря на выпивку, внутренний голос посоветовал ему вернуться.

Что же произошло? Тонкие энергии алкоголя блокировали действие СКО, а на эмоциональном уровне убрали страх. В голове мелькали мысли типа: «Вот уж не знаешь, где найдёшь, где потеряешь! Так вот почему люди пьют!».

Однако же не годится каждый раз перед купанием принимать дозу. Да и потом, когда человек трезвеет, СКО оживает, и страх возвращается.

Поэтому приятель сходил к целителю. Достаточно опытный специалист увидел, ощутил у него в области живота некую эфирную сущность, напоминающую осьминога или особь из культового сериала «Чужой». Не так-то уж далеки от истины создатели фильма! И это существо «присосалось» щупальцами к его энергетическим каналам и трём нижним чакрам.

— К слову, приятель занимался несколькими практиками и йогой (в разное время), но особого эффекта не получил ни в одном случае. Теперь ему стало ясно, что эта сущность забирала всю наработанную энергию, росла и даже размножалась, не оставляя хозяину ничего и отнимая последние силы…

Целитель согласился изгнать паразита и предложил пациенту посетить перед этим церковь, исповедаться и причаститься. Надо сказать, что приятель в своих поисках и постился, и сидел на диете, и голодал, однажды даже 11 дней. Но перенести небольшой пост с семи вечера до утренней исповеди ему почему-то было очень трудно. К тому же и исповеди не получилось. Троллейбусы были переполнены, автобусы вообще не останавливались (это происходило в советские времена).

На следующий раз приятель вышел из дому на сорок минут раньше. Но… придя на остановку, увидел длинную цепь неподвижных троллейбусов. Авария на тяговой подстанции. Ясно, что на автобус ему не удалось сесть.

В третий раз такси без проблем доставило страждущего до церкви. Отстояв довольно длинную очередь, пропустив всех желающих вперёд себя и настроившись на серьёзную духовную работу, он приблизился к исповеднику. Но священнослужитель, едва взглянув на кающегося, молвил: «Придёте в следующий раз». То ли священник спешил, то ли ему не понравилось выражение лица мирянина, но ритуал так и не был исполнен.

Наконец, после энной попытки, исповедь и причастие были совершены. Целитель проверил маятником действенность ритуала: в самом деле, покаяние было искренним, а грехи властью Господа, данной священнику, отпущены. И экстрасенс взялся за свою работу.

Не будем описывать процесс изгнания нечистого духа. Это происходило, как в кино. Все видели фильм «Экзорцист», или «Взрыватель», или некоторые другие на ту же тему? Всё было, в принципе, так же, но в более лёгком варианте. После третьего сеанса экзорцист, поработав маятником, сообщил пациенту, что дух изгнан полностью и окончательно. И действительно, приятелю стало гораздо легче, и он на следующий день отправился купаться (дело было в мае) и получил такое удовольствие, которого ранее не испытывал. Через неделю он снова собрался на пляж, но, только подходя к нему, ощутил знакомый дискомфорт, а, погрузившись в воду, снова испытал ещё больший, чем раньше, страх.

На следующий день целитель проверил пациента уже двойной рамкой, и заявил, что дух не вернулся. И действительно, приятелю тут же стало легче. Но на следующий день всё повторилось. В этот раз экзорцист работал дольше обычного и на глазах мрачнел. В конце концов он подошёл с рамкой ко входной двери, и та (рамка) закрутилась как сумасшедшая. Вздыхая, он сказал пациенту: «Ну что ж, батенька, вам попался хитрый дух. Или вы попались хитрому духу. Чем-то вы очень похожи. Первый раз такое вижу. Он ждёт вас за дверью».

Сложилась тупиковая ситуация. С одной стороны, целитель выполнил своё обещание — изгнал духа, и не раз. С другой стороны, пациент не смог из-за каких-то дефектов своей энергетики воспрепятствовать его возвращению.

Не о таком ли случае сказал Христос 2000 лет тому: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит;

Тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И пришед, находит его незанятным, выметенным и убранным;

И тогда идёт и берёт с собой семь других духов, злейших себя, и вошедши живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» /8, 12.43…45/.

В конце концов целитель нашёл паллиативное решение. Он дал моему приятелю для постоянного ношения гармонизатор «РА-ДУ-ГА» — устройство, генерирующее торсионное поле правого кручения и выполненное в виде плоской многослойной прямоугольной карточки размером 4 см х 6 см (один из вариантов исполнения «РА-ДУ-ГИ» больших размеров можно видеть в Московском офисе Клуба «СВЕТЛОДАР») /19/.

Целитель сказал пациенту: «Носите гармонизатор днём и ночью, он будет обжигать духа худого будто огнём небесным и нейтрализовать его левовращающее поле до тех пор, пока ему это не надоест и он не уйдёт навсегда. А вам нужно развивать свою энергетику».

Прокомментировать эту историю можно следующим образом. Тонкоматериальные сущности имеют гораздо большие возможности влияния на объективную реальность, чем обычные люди. Злой дух, вселившийся в человека, ощутил опасность для своего существования в тот момент, когда его носитель принял решение об освобождении, и всячески препятствовал выполнению этого решения на всех этапах реализации. Он влиял на водителей транспортных средств, отключил

электроэнергию в контактных сетях, даже на минутку вселился в священнослужителя, дабы тот отказал прихожанину в исповеди. И, в конце концов, дух покидал своего носителя, когда тот направлялся к экзорцисту, и оставался у входа, чтобы вновь вселиться в свою жертву после того, как она закроет за собой дверь.

Превосходной иллюстрацией к данной теме может служить известный американский сериал «Твин пикс», один из главных героев которого — дух по имени грязный Боб — вселялся в людей и заставлял их совершать преступления вплоть до убийств, питаясь эмоциями страха жертв. Под его воздействием другой герой сериала Лиланд Палмер убил несколько человек, в том числе свою дочь Лору.

Из сказанного выше следует, что наше общение с Подушкой будет гораздо более эффективным, если мы очистим себя духовно и удалим из тонких тел чуждые программы, несовместимые с нашими целями, здоровьем и жизнью. Такое очищение надо проводить, используя различные духовные практики, психофизические тренинги, йогу, молитвы, медитации. Если же в самостоятельной работе встречаются трудности, нужно прибегнуть к помощи целителя, парапсихолога, экзорциста, психотерапевта.

Или арт-терапевта. Жители Москвы и Орла имеют счастливую возможность пройти курс такой терапии в авторской школе С.В. Крисько. Достоинства этой школы были рассмотрены выше. Необходимо отметить, что успех подобных методик в большой степени зависит от качеств личности специалиста, ведущего сеанс. Светлана Владимировна в полной мере обладает комплексом таких качеств.

Итак, мы рассмотрели вероятные механизмы положительного влияния Подушки на живые организмы, используя основные положения теории гравитации Эйнштейна (ОТО), в частности, с точки зрения геометризации силы тяготения. При этом эффекты Подушки интерпретировались как следствия её взаимодействия с областью пространственно-временного континуума, в которой пребывает она и субъект влияния — человек.

Теперь проанализируем возможные механизмы воздействия на эффекты Подушки, и, в частности, на течение времени, собственно микростеклосфер (МСС), в особенности, их размеров, формы и сил взаимодействия между ними с точки зрения Стандартной Модели (СМ). К силам природы, изучаемым СМ, относятся слабое, электромагнитное и сильное взаимодействия. Гравитация не входит в их число.

Что касается видов взаимодействия между микросферами — это силы поверхностного натяжения, когезии, Ван-дер-Ваальса, которые носят электромагнитный характер. Благодаря электромагнетизму, мы, собственно, и видим окружающий мир.

Основным рабочим инструментом СМ до сих пор остаётся квантовая теория. Одним из краеугольных камней этой науки является принцип неопределённости Гайзенберга, физический смысл которого заключается в том, что любая система не может находиться в состояниях, в которых её координаты и импульс (скорость) имеют точно определённые значения, или, иными словами, определённость координат находится в обратно пропорциональной зависимости от определённости импульса. Для макроскопических тел справедлив закон Ньютона, который не работает в масштабах микромира, и является частным случаем более общей и широкой квантовой механики. Суть различий между обеими теориями и выражается принципом неопределённости, который делает невозможной полную локализацию объекта или частицы в пространстве, в отличие от механики Ньютона. Поэтому объекты так называемых планковских размеров (длины ~ 10^-35м и времени ~ 10^-43сек) не пребывают в каком-то определённом месте, а вибрируют, грубо говоря, размазаны в какой-то области пространства (и времени), и постоянно изменяют свои характеристики. Таким образом, квантовая механика адекватно описывает свойства и взаимодействия в микромире, начиная от истинно элементарных частиц до атомов и молекул (чем занимается квантовая химия).

Естественно, между микро- и макромиром не существует чёткой границы, и объекты, имеющие промежуточные размеры, подчиняются частично законам механики Ньютона, а частично — законам квантовой механики. Какое же положение в этой системе занимают МСС?

Приводим характеристические размеры различных объектов Вселенной, при этом ориентировочно примем масштабы длин для микромира от 10^-18м до

10^-4м, а для макромира – от 10^-4 м до 10⁷м.

Объект

Характерист.
размер, м

Объект

Характерист.
размер, м

Лептоны

Адроны

Атомные ядра

Атомы

10^-17

10^-15

10^-14 … 10^-15

10^-10

Молекулы

Микростеклосферы

Песок

Планета Земля

10^-7 … 10^-10

10^-4 …10^-5

10^-3

10⁷

Таблица 2. Характеристические размеры различных объектов Вселенной.

Более наглядно место, занимаемое МСС в линейке размеров, можно представить с помощью рис. 2.

микромир МСС макромир

^_∞+ ∞

← →

10^-20 10^-15 10^-10 10^-5 0 10⁵ 10¹⁰ м

Рис. 2. Масштаб длин различных объектов.

Отсюда видно, что МСС по своим размерам занимают промежуточное место между микро- и макромиром. Следовательно, их физические параметры с каким-то приближением могут быть описаны законами как механики Ньютона, так и квантовой теории. Или же, если рассматривать поведение МСС с точки зрения классической механики, то более-менее существенные поправки должны быть внесены с учётом концепции квантовой механики. Во всяком случае, величины пространственно-временных флюктуаций микросфер возрастают с уменьшением их размеров. Говоря предельно упрощённо, наши микросферы, вполне подчиняясь законам Ньютона, в какой-то степени (не равной нулю) подобны микрочастицам.

Из общих принципов квантовой теории поля следует, что все фундаментальные взаимодействия обладают свойством Т-инвариантности, то есть, замена

ῖ на -ῖ (обычного времени на текущее вспять) в уравнениях, описывающих движение частиц или их системы, не приводит к их изменению. «Это означает, что для любого возможного движения системы может осуществляться симметричное, обращённое во времени движение, когда система последовательно проходит в обратном порядке состояния, симметричные состояниям, проходимым в «прямом» движении» /10, с. 292/. Для МСС, обладающих в какой-то степени свойствами микрочастиц, вероятность феномена обращения времени не равна нулю. Отсюда следует, что флюктуации течения времени — замедление, остановка, обращение, — теоретически возможны (по крайней мере, не запрещены). Видимо, это происходит и в действительности, когда мы наблюдаем многочисленные случаи омоложения и системного исцеления, которые невозможно описать в рамках так называемой традиционной медицины.

Рассматриваемый феномен имеет двухуровневую структуру. Первый, базовый уровень основывается на самопроизвольных, спонтанных флюктуациях времени в системе МСС в Подушке. Эти флюктуации происходят спорадически, подчиняясь закономерностям квантовой механики. А второй, более высокий уровень напрямую связан с управляющим влиянием пациента, субъекта, оператора, который сознательно или подсознательно задаёт программу взаимодействия с Подушкой, управляя её полем.

Весьма символична аналогия с вакуумом — океаном ненаблюдаемых виртуальных частиц с отрицательными энергиями. Популярно эти представления изложены в замечательной книге Р. Подольного «Нечто по имени ничто» /20/.Для нас же важен тот факт, что эти частицы, энергии которых непрерывно флюктуируют, могут в пределах, разрешённых соотношением неопределённостей, проявиться в области положительных энергий, а образно говоря, «вынырнуть» в наш мир из ничего, из пустоты. Но такие события происходят очень редко, а вероятность их ничтожно мала. Чтобы её увеличить, на вакуум нужно воздействовать определённым энергетическим импульсом. Но, кроме этого, если мы хотим управлять процессом, нужен субъект, принимающий решение о генерации такого импульса. В физике высоких энергий, например, это техники, инженеры, лаборанты, учёные, компьютеры, обслуживающие ускоритель, синхрофазотрон, коллайдер, одним словом, операторы. И по их воле, а не спонтанно, внутри этих гигантских приборов рождаются всё более экзотические и высокоэнергетичные частицы. А величайшим Оператором Вселенной является Творец, создавший своим Намерением из непроявленного мира, вакуума нашу реальность.

В свете изложенного выше хотелось бы ещё раз обратить внимание на основные моменты при общении с Подушкой. Во-первых, существует основной, фоновый уровень воздействия Подушки, проявляющийся независимо от мнения пациента. Это базовый уровень. Во-вторых, если человек верит, считает Подушку своим другом, работает с ней, общается, то её эффекты раскрываются гораздо полнее, а результаты — неизмеримо выше. И это — уровень Веры.

Чем чище и сильнее намерения человека, тем быстрее и легче проходят процессы оздоровления. А для очистки сознания и подсознания, как уже отмечалось, необходимо использовать духовные практики. Мы уже останавливались выше на весьма эффективной методике подобного рода — авторской арттерапии С.В. Крисько.

В настоящее время существует множество школ, техник и практик, призванных очистить душу и привести её к просветлению. Перечисление только их названий займёт сотни страниц. Казалось бы, по земле должны ходить толпы просветлённых. Однако в действительности мы видим совершенно противоположную картину. Отсюда следует неутешительный и тавтологический вывод — эти практики неэффективны на практике. Чтобы найти действительно работающую и дающую результаты технику, нужно, перефразируя слова Маяковского, перебрать тысячи тонн эзотерической руды. И в этих тысячах тонн очень редко блистают звёзды первой величины. И вот сравнительно недавно на эзотерическом небосводе вспыхнула Нова. Используя астрономическую аналогию, отметим, что рождение (или смерть) звезды, находящейся за несколько световых лет от Земли, — это одно событие, а получение земным наблюдателем информации об этом, хоть и несущейся со скоростью света, — совсем другое. Данные события разделены большим промежутком времени. Так произошло и на эзотерическом небосводе. Искорка нового знания вспыхнула в Крыму несколько лет назад, а информация о нём дошла до нас в начале 2013-го года благодаря публикации в одной из газет эзотерического направления /21/.

Истина всегда гениально проста. Автору школы «Кармический нейротрансформинг» удалось создать самодостаточное, внутренне непротиворечивое, доступное, и, самое главное, работающее на практике направление, которое является своеобразным синтезом последних достижений естественных наук и классических представлений эзотерики. Основываясь на базе концепций квантовой теории поля, привлекая основные понятия биофизики и эпигенетики, используя методы кармической астрологии, а также учитывая особенности психологии современного человека, автор формулирует совершенно новую парадигму нашей реальности – жизнь вечной Души в состоянии Абсолютной Любви.

В своей статье «Карма в разрезе. Вид сверху» /22/ Л. Филипповец с сожалением констатирует: «Оглянитесь вокруг: мы живём в постоянном страхе — страхе нищеты, смерти, потери, стыда, греха и многих других его форм. Почему мы боимся? Мы боимся, потому что мы не знаем, что на самом деле мы есть любовь. Мы не знаем, что только мы являемся Творцами своей жизни. Мы не считаем, что мы достойны жить в изобилии. Мы не считаем, что мы можем влиять на нашу жизнь сами и быть свободными от всех видов зависимости. Мы не считаем, что можем сами делать выбор. Мы не считаем … почему?

Потому что каждый из нас идёт по жизни с набором основных ментальных штампов и установок. Этот набор убеждений становится нашим внутренним лоцманом, который диктует нам, что думать, что говорить и что делать. И именно то, во что мы верим, и определяет нашу реальность. На самом деле этот лоцман — сплошная фикция, иллюзорный фантом, который полностью зависит от нашего намерения и который всегда может быть заменён другим — более «квалифицированным».

«Чтобы восстановить нашу власть, — продолжает автор, — мы должны осознанно действовать, говорить и думать, исходя из любви, а не из страха. Нам нужно мужество и нам нужна настойчивость. Мы должны знать, что это может быть достигнуто. Только тогда сможем достичь истинной свободы. И единственная свобода, которая нам по настоящему нужна — это свобода от страха».

О том, как обрести эту свободу, как и о многом другом, что необходимо для того, чтобы изменить свою жизнь, можно узнать, пройдя обучение в авторской школе Л. Филипповец «Коррекция судьбы. Искусство счастливой жизни». В ходе семинаров-тренингов этой школы рассматриваются и эффективно решаются следующие вопросы.

Комплексная характеристика структуры личности и путей её развития.
Ключи к пониманию своих кармических программ.
Карта развития личности. Ваш путь к счастью.
Тайна кармического исцеления.
Нахождение преград для реализации желаемого.
Методы трансформации генетических кодов.
Квантовый скачок сознания.
Создание и управление реальностью.

Итак, в настоящей главе мы рассмотрели феномен Подушки, эффекты, проявляющиеся под её влиянием в прилегающей области пространства-времени, её воздействие на человека. Нами была сформулирована определённая точка зрения на эти факторы, основанная на привлечении базовых положений физики как супернауки, достаточно адекватно отображающей реальность нашего мира. Успехи физических наук, начиная от концепций классической механики Ньютона, продолжая представлениями кривизны пространства-времени и геометризации тяготения (ОТО) и ключевым принципом неопределённости квантовой теории поля (КТП), на которой зиждется современная парадигма картины мира (СМ), заканчивая новейшими прорывными взглядами на более глубокую структуру строения микромира, которая ещё только проглядывает через воззрения СМ благодаря экспериментам последних лет на БАКе, — позволили нам с достаточной степенью достоверности качественно описать возможные механизмы влияния Подушки на человека, подтверждённого многочисленными примерами оздоровления и исцеления. Мы пришли к выводу, что эти механизмы имеют преимущественно двухуровневую структуру. Первый уровень характеризует свойства Подушки как «вещи в себе», существующей как артефакт, независимо от остального мира. Второй уровень проявляется при взаимодействии Подушки с биополем человека и может быть достаточно полно качественно описан с точки зрения КТП, а именно принципа вероятности и нелокальности происходящих процессов. «На квантовом уровне события не происходят в определённое время и определёнными способами, но скорее они «склонны к тому, чтобы произойти», т. е. существуют потенциально. И то, по какому сценарию они произойдут, зависит от сознания наблюдателя. Эти выводы формируют основу всех мистических и философских систем». Символично, что эти эзотерические взгляды признаются и современной физикой, например, в форме принципа антропоцентрической Вселенной /23/.

Для того, чтобы увеличить вероятность наступления желаемого события, превратить его из потенциального, виртуального, в реальное, нужно дать ему определённую энергию, или, иными словами, обратить на него внимание. Именно это происходит, когда человек берёт в руки Подушку и надеется, что она поможет ему убрать боль, справиться с болезнью, оздоровиться. Однако для достижения положительного результата пациент должен соблюдать определённые условия создания своего намерения. Главные из них — ощущение Веры, что желаемое событие наступит, и очищение своего сознания и подсознания для формирования как можно более точного и квалифицированного намерения.

Подушка является мощным активатором, ускорителем, катализатором Ваших мыслей, эмоций, желаний. Поэтому что дадите на входе, то с избытком получите на выходе.

А для работы с сознанием и подсознанием, как было отмечено выше, существует множество соответствующих техник и практик.

В заключение отметим, что высказанные в настоящей главе соображения ни в коей мере не претендуют на всесторонность и полноту рассматриваемой темы. Согласно той же концепции нелокальности и вероятности в принципе существует неограниченное количество гипотез, способных описать феномен Подушки. «… Любая теория представляет лишь отдельный аспект проявления многообразной реальности» /24/. Поэтому Вы можете придерживаться любых иных воззрений на механизмы действия Подушки, которые, с Вашей точки зрения, более объективно отображают реальность, в том числе и те, которые Вы сами сформулировали. Суть же вопроса заключается в степени вероятности, вклада данного варианта в существующее положение вещей. Несомненно только одно: изложенная выше гипотеза основывается на идеях современной физики, а именно, общей теории относительности и стандартной модели, более адекватно, чем другие воззрения, отображающих картину нашей Вселенной, а также на представлениях классической эзотерики, которые не противоречат современным физическим концепциям, а, напротив, гармонически дополняют их, что даёт кардинальное преимущество нашей гипотезе перед другими точками зрения.

НЕМНОГО ФИЛОСОФИИ

Ничто, ничто, ничто… Но если есть ничто, то есть уже нечто. Может быть, это нечто очень близко… к чему? Но нечто всё ближе, опять же, к чему? Может быть, к тому, что ощущает. А что ощущает, оно странно близко… Как бы это помыслить, к единственному, что существует в безграничной тьме и тишине. Как бы обозначить это, что так близко ко мне. Ко мне?… мне… меня, мной. А можно ли это обозначить как Я?

Мгновенный импульс. Ещё один, который как-то странно размазан, существует несколько мгновений. Откуда-то пришло странное понятие — «время». Это как последовательность состояний. Состояний чего? Этого импульса? Но где же он существует? В чём-то? В каком-то объёме, что ли? — А, в пространстве. Кто-то или что-то мне подсказывает. Это что-то существует здесь и сейчас, кроме меня. И, кажется, оно создало и время, и пространство, и само ничто. А, может быть, и меня? Как назвать это? Может быть, создающий, создавший?

…Импульсы следуют друг за другом, нарастают лавиной. И с каждым из них ко мне присоединяются некие маленькие, крохотные существа, которые каким-то образом близки мне, увеличивают моё изначальное Я. Они как будто возникают из ничего и присоединяются ко мне, и дают информацию, знание, которое в то же время остаётся их знанием. И как это назвать? Со-знанием? Да-да, Сознанием.

Импульсы идут сериями, и с каждой из них я ощущаю себя всё большим и большим целым, и моё сознание каким-то странным образом расширяется в особом пространстве, и вот я уже чувствую себя неким объектом, существом, обладающим совокупностью мыслей, которую можно назвать Умом. И моё существо создано для выполнения какой-то большой цели, рождено Созидающим. Из информационного поля приходит слово «Бог». И я должен выполнить ту грандиозную задачу, которую поставил сотворивший меня Бог. Я чувствую неодолимое, всепоглощающее желание реализовать эту цель.

Характер импульсов изменился, и с их помощью я ощутил внутри себя некую структуру. Её основа — длинный круглый предмет, вытянутый вдоль оси цилиндр, к которому прикреплены по кругу маленькие плоскости, и таких кругов несколько. Цилиндр, или ось, с двух сторон опирается на множество мелких шариков, охватывающих ось тоже по кругу. И всё это заключено в оболочку, также напоминающую цилиндр, который спереди оканчивается широким отверстием, а сзади — меньшим, узким. И ещё какие-то трубки и блестящие провода.

Наступила тишина. И вдруг из проводов посыпались искры, будто маленькие молнии. Медленно повернулась ось, один оборот, другой — всё быстрее и быстрее. Лопатки слились в блестящие круги. Внезапно из форсунок вырвались тугие струи странно пахнущей жидкости. Мигновение — и пламя забушевало внутри меня и вырвалось через сопло. И это не испугало меня, а, наоборот, вызвало небывалое воодушевление, грандиозный подъём сил и какую-то неописуемую и неведомую до сих пор мощь.

Неожиданный рывок вперёд потряс всё моё существо, и тотчас почти с такой же силой меня отбросило назад.

Что-то чудовищно огромное притаилось сзади и тянуло меня, стараясь остановить. И теперь моя задача была — преодолеть это громадное сопротивление и увлечь его за собой. Каким-то образом я ощутил, почувствовал, увидел (откуда появилось это слово?) это плоское и длинное нечто сзади себя, сзади и сверху, которое соединялось со мной какой-то вертикальной пластиной.

Усилия не пропали даром. Махина за мной медленно двигалась по какой-то твёрдой поверхности, и вдруг внезапно остановилась. Подача горючего возросла, мои лопасти закружились с бешеной скоростью, но что-то препятствовало этому неистовому стремлению вперёд. Казалось, вот-вот моё тело разлетится на мелкие кусочки, и жарко бушующее пламя поглотит их, но внезапно сопротивление исчезло. Всё быстрее и быстрее уходила назад серая поверхность, и вдруг она стала удаляться вниз. И тут я вспомнил — это было со мной и раньше, и вспомнил слово, которое обозначало это всё — ПОЛЁТ. Огненное сердце пело ровно и уверенно, воздух свистел по обшивке, и меня охватил восторг: я овладел третьим измерением, я летаю, и сила тяжести не властна надо мной. И ещё более сильное, восхитительное чувство посетило меня и овладело всем телом до последнего винтика: я выполнил то, для чего был создан — поднял в небо то огромное и невообразимое, что таилось сзади меня, этот громадный удлинённый объект с обтекаемыми формами. Оказывается, с другой стороны от него есть такая же большая плоскость, и под ней находится нечто непонятное, никогда не виданное, но как-то странно знакомое. Молнией мелькнула мысль — да ведь это же я! Нет, не может быть, я-то нахожусь здесь, а оно там, по другую сторону. И вдруг я понял: я не один такой в этом мире…

Между тем серо-зелёный цвет внизу уступил место белому, какие-то белые хлопья неспешно плыли подо мной от горизонта до горизонта, и вверху простиралась бескрайнее тёмно-голубое небо. Теперь подача горючего уменьшилась, моё огненное сердце уже не бушевало, а пело ровно и уверенно. Поле сознания расширилось и усилилось, и у меня появилось новое, странное чувство (желание?) — познать природу и источник импульсов, управляющих мною. Может быть, они исходят из передней части этой громадной сигары, которую я несу вместе с моим потусторонним собратом? Внимание сосредоточилось на нитях, струнах, проводах, по которым поступают импульсы, и переместилось на их начало, в переднюю часть кабины. Кажется, источник этих импульсов — какие-то непостижимо сложные аппараты, системы с многоуровневой структурой, многоплановой иерархией, в которых постоянно циркулируют токи, и выдают управляющие сигналы для меня и моего двойника. И не только. А для кого же ещё? Это для меня непостижимо. И Это создало меня? Это мой Бог?

Снова резкий рывок. Пространство подо мной будто бы исчезло, и я стал падать вместе со всем тем, что несу. Там, в кабине, на поверхности бога загорелся красный свет. Токи внутри бешено завихрились, но свет не погас, и зазвучал тревожный сигнал. Мелькнула неприятная мысль: разве бог не в силах справиться с ситуацией? Для чего этот свет и звук? Неужели бог может просить кого-то о помощи? Кого?!

Внезапно раздались какие-то щелчки. Чёрные рычажки на пульте того, что казалось мне богом, один за другим изменяли своё положение. Некий полупрозрачный движущийся объект с меняющимися очертаниями касался этих рычажков с помощью какого-то манипулятора, который оканчивался пятью маленькими отростками.

Характер управляющих импульсов изменился, вслед за тем и мой режим работы, мы перестали падать.

Воздух был тих, полёт проходил спокойно и ровно, и у меня появилась возможность подумать. Стало очевидным, что с каждой серией импульсов поле сознания расширяется, а качество мышления возрастает, появляются новые способности. Теперь, в какую бы область моего мира я ни направлял внимание, тотчас же получал развёрнутую информацию о ней. Другое дело, что я не всю эту информацию мог усвоить и понять. Вот и сейчас, едва я мысленно взглянул в кабину, то как будто наяву увидел ещё две полупрозрачные пластичные движущиеся сущности, подобные первой. Мелькнула не моя, чужая мысль: «Два пилота и штурман». Этой мысли я не понял и не принял. «Вот настоящие Боги, — подумал я. — Они создали и меня, и пульт, и весь остальной Объект». Но для чего? Это оставалось за пределами моего понимания, я знал только своё предназначение – нести этот объект, и знал, что достойно выполняю свой долг, и это доставляло мне большое удовлетворение и вызывало ощущение гордости.

Мои благие размышления были прерваны появлением в кабине ещё одного бога, вернее, богини. Я уже откуда-то знал разницу между ними. Богиня взяла какой-то предмет и вышла обратно в салон. Моё внимание последовало за ней. О Господи! То, что я увидел там, потрясло меня до глубины души (оказывается, у меня есть душа, хотя я и не знаю, что это такое…). Салон был настолько велик, что противоположного конца его не было видно, если этот конец вообще существовал; в нём на трёх уровнях (палубах) разместились рядами многие десятки и сотни божеств – богов и богинь. И именно они являли собой высшую ценность в этом мире, высшую и трансцендентальную. А те, что находились в кабине, служили им.

Непостижимость этого порядка, этой системы, этой, как мне представлялось, бесконечной, иерархии, повергла меня в какое-то сумеречное состояние, и только сознание выполняемого долга держало меня на неуловимой грани реальности и хаоса. Между тем поступили серии новых импульсов, подача топлива сократилась, и мои обороты уменьшились. Белая пелена снизу приближалась, и вот мы полностью погрузились в неё. Время будто бы остановилось, и не было ничего, кроме этой белой тишины.

Внезапная тряска разорвала это бескрайнее снежное полотно, внизу появились серо-зелёные пятна, которые росли и приближались, и, когда они слились в один разноцветный ковёр, я понял, что мы скоро встретимся с землёй. Обороты ещё больше упали, впереди появилась длинная серая полоса, ещё один небольшой разворот, и мы, планируя на крыльях, плавно приблизились к ней. Последовал толчок, вибрация сотрясла весь лайнер, раздался пронзительный визг резины, и стремительный бег бетона навстречу постепенно замер.

В моей душе боролись три чувства. Первое – гордое осознание долга, исполненного перед высшими существами, создавшими меня. Второе — облегчение после напряжённого труда, составившего большую часть моей короткой жизни, чувство заслуженного отдыха. И третье, постепенно овладевающее сознанием, — растерянность, ожидание чего-то неизвестного и неприятного, тревога, сползающая в страх. Я выполнил свою задачу, я уже не нужен Им, и что же будет со мной?

Между тем подача топлива прекратилась, обороты постепенно уменьшались. Сверкающие внутри меня круги распались на отдельные лопатки, которые вскоре замерли. Воцарилась непривычная тишина, заполненная страхом перед неизвестным. Поле сознания быстро сокращалось, его обрывками я смог ещё видеть, как из лайнера выходили один за другим божества. Они продолжали стремиться к непостижимым мне целям… а что же оставалось мне? Что будет со мной?

Тишина и тьма притаились уже невдалеке. Служебные божества не посылали больше импульсов. Мои качества и способности таяли подобно шагреневой коже. Среди наползающей тьмы оставался лишь один островок — осознание того, что я существую. А что дальше? Смерть?

Будто искорка, мелькнуло какое-то то ли видение, то ли галлюцинация: будто бы давно-давно, не в этой жизни, и не в этом мире я тоже нёс на себе богов, только других, и так же замирал после работы. Так это не конец? А что же будет впереди?

Молнией мелькнул во мне последний импульс из кабины: «Молодец, дружище! Спасибо за работу. Ты был на высоте! А теперь отдыхай до следующего полёта. Спи».

Последние искорки сознания погасли. Везде была тишина и темнота. И нечто. Но вот и оно исчезло. Осталось только ничто, которое…

…снова какое-то неясное движение, скорее, намёк на него. Я словно бы качаюсь на мягкой, ласковой волне в полутьме, полной нежных полутонов. Здесь тихо, уютно, спокойно и тепло. Вокруг колышется какая-то мягкая оболочка, мембрана, отделяющая меня от остального неясного мира. Неизвестно, что происходит там, снаружи. Меня устраивает этот ласковый, добрый, маленький мир, который кормит и баюкает меня, нежно прикасаясь к двум моим цепочкам и осторожно закручивая их друг за друга в двойную спираль. Так я чувствую себя очень комфортно. Откуда-то из полутьмы приплывают маленькие вкусные шарики, палочки, кружочки и другие формы, я ощущаю их разный вкус, когда они присоединяются ко мне, вплетаются в мою спираль, растят её. Я опять проваливаюсь в мягкую обволакивающую дремоту. Сквозь сон ощущаю ласковые прикосновения. Ко мне со всех сторон стекаются какие-то частички, хлопья, нити, некие полуживые существа, многие из них обнимают мою спираль прочной оболочкой, другие загораются маленькими искорками в окружающей её плазме, третьи срастаются меж собой в плотную полупрозрачную плёнку. Все эти процессы непостижимо сложны и чётко согласованы, и кажется невероятным, что они происходят сами по себе, случайно. Я ощущаю незримое присутствие Чего-то организующего, руководящего этим удивительным Действом, Чего-то, что очень благосклонно относится ко мне. Это чувствование, разлитое по всему моему объёму, каким-то образом стягивается, локализуется вокруг спирали, и начинает просматривать, прослушивать, прозванивать все её звенья одно за другим. Моё ощущение происходящего как-то изменяется, уплотняется, трансформируется. И вдруг — внезапный скачок, будто свет пронизал всего меня, и я чувствую некое единство, консолидацию, мгновенно переросшую в какое-то новое качество. Это качество позволяет мне понять меня как единое целое, как «Я». Теперь я знаю, я сознаю не только мир вокруг, но и себя, отдельно от мира. И те единичные части, фазы, благодаря которым происходят изменения, я ощущаю как Время. Оно проходит то быстрее, то медленнее, то совсем останавливается. И Кто же этот безграничный, необъятный, могучий и вместе с тем благосклонный и любящий меня? В моё крепнущее сознание приходит мысль: «Бог». И следующая мысль: «Кто я и зачем существую? Есть ли у меня цель? Что мне надо делать?».

Моё мышление усиливается, становится всё яснее, и я отчётливо осознаю мои отдельные части, органеллы. Главная из них — это спираль, которая состоит из двух половинок-цепочек, закрученных друг за друга. Эти половинки прочно соединены между собой какими-то струнами или мостиками двух видов. Моё сознание более всего сосредоточено в передней части спирали, которая теперь плотно свёрнута и упакована в трёхслойный чехол, плавающий в особой вязкой жидкости – плазме. В ней же находятся разные по величине и формы тельца. Они тоже живые. Некоторые из них дают мне особое ощущение энергии, мощи, силы. Видимо, эта сила пригодится при выполнении поставленной передо мной неведомой пока задачи. – И всё это заключено в прочную обтекаемую оболочку, в передней части которой находятся цилиндрические выступы с отверстиями, закрытыми пробками. А сзади оболочка всё больше утончается и удлиняется, превращаясь в нечто подобное волоску, щупальцу, хвостику, который двигается, извивается.

Чувства обострились, я полон энергии и готов мчаться куда-то далеко, к чему-то невыразимо прекрасному, при мысли о котором захватывает дух (хоть я и не дышу) и темнеет в глазах (несмотря на то, что их нет). Может быть, эти эмоции и представления транслирует мне то необъятное и могучее, в котором я нахожусь? Бог? Вселенная? Универсум?

Моя оболочка напряглась, стала твёрдой и упругой, тело переполняется и бурлит энергией, между органеллами проскакивают искры, будто миниатюрные молнии, хвостик вибрирует непрерывной дрожью. Я рвусь в то далёкое, волшебное и захватывающее путешествие к неведомой и прекрасной цели.

Дорога в один конец? А, уже всё равно, интуиция подсказывает, что на финише меня ждёт чудесная награда, ради которой не жалко отдать жизнь.

Буря чувств, видимо, привлекла внимание моего Отца, и от него поплыли ответные эмоции: «Не торопись, сейчас ещё рано. Ты будешь знать, когда наступит твой час».

Успокоение, седация, релакс овладели мной. Однако от внимания не ускользнула тревожная нотка неопределённости в вибрациях Высшего Существа. В наступающей дремоте мелькнула крамольная мысль: «Неужели и у Бога случаются проблемы? И кто же этот поистине всемогущий, который может их разрешить? Существует ли он вообще?».

Ласковая дремота дарит мне то ли сон, то ли видение. Я плыву по широкой и неглубокой реке, и солнечные лучи пронизывают толщу воды, освещая маленькие песчаные волны на дне. Мелкая рябь на поверхности сверкает ослепительными бликами. Неторопливые белые клубы величаво плывут по глубокому синему куполу. Тишина и покой разлиты в дремлющем воздухе. Здесь нет места тревоге и тоске, безмятежное счастье без конца и края царит в мире.

Волна выносит меня на ласковый песок берега, за которым простирается луг. Изумрудная зелень нежно обнимает босые ноги. Я иду дальше, туда, где ветви прохладного сада приветливо машут мне, роняя на руки, на плечи душистые плоды. Я вонзаю зубы в нежную, ароматную плоть фруктов, истекающую пахучим соком. Так хочется посидеть под задумчивой сенью зелёных шатров, вдыхая хрустальную свежесть прохладного воздуха, от которой розовеют щёки и зябнет нос. Но изумрудная трава расступается перед ногами извилинами неторопливой тропинки, и ветреная тишь ведёт меня дальше, в страну цветов. Глаза разбегаются от обилия неповторимых форм и калейдоскопа красок. Чем дальше, тем изящнее бутоны и соцветия, изысканнее ароматы, странно волнующие грудь и дурманящие сознание. Какое-то радостное возбуждение овладевает мною, хочется остановиться возле каждого цветка и насладиться его особым запахом. Но меня влечёт всё дальше, в глубь этого райского уголка, и вдруг прозрачная волна неповторимого, роскошного аромата заставляет расшириться ноздри, грудь застывает в глубоком вдохе, голова сладко кружится. Где же источник этого чарующего запаха?

И вот за поворотом тропинки, среди застывшего танца красок и форм, наклонившись навстречу шороху моих шагов, едва заметно под лёгким дуновением ветерка качается тяжёлый полураспустившийся бутон. Я подхожу и прячу лицо в душистых розовых лепестках. Их запах необычен, он странно волнует и тревожит.

Всё глубже, глубже раскрывается навстречу мне волшебная чаша, трепещут и наливаются, набухают внутренние, скрытые от чужих глаз лепестки. Тихий вдох моей свободы отдаю я потаённым бледно-розовым губам, касаясь их своими. Сладкий трепет радостного возбуждения алой молнией пронизывает тело, и я забываюсь в тёмной волне нестерпимого наслаждения.

… Внезапный толчок эхом отдаётся в моей упругой оболочке. Обрывки фееричного видения разлетаются подобно лопнувшему воздушному шарику. Мой уютный мирок беспорядочно сотрясается, кажется, даже пространство вокруг меня сжимается, хаотические рывки вызывают тревогу. Не знаю, как реагировать на ситуацию, меня снова охватывает возбуждение, но на этот раз не радостное, а какое-то дикое. Новые, необычные ощущения подсказывают мне, что грядут большие перемены в судьбе, неизвестность волнует и пугает. Ясно одно: нужно мобилизовать все силы, чтобы суметь противостоять неведомому грозному вызову. Мои органеллы начинают вырабатывать адреналин и кортизол, давление цитоплазмы возрастает.

Толчки учащаются, следуют один за другим, и вдруг мембрана, отделяющая меня от мира, тает под напором вязкой жидкости, и меня подхватывает её поток.

Открывшаяся передо мной картина поражает до глубины души. Казалось, что я один существую в мире Господина, и его забота — растить меня единственного. Как же я заблуждался! Вокруг в могучем потоке спереди и сзади, слева и справа, сверху и снизу мчались в пульсирующих струях сотни, тысячи, мириады подобных мне, трепеща хвостиками.

Ум молчал, ошеломлённый мистическим экстазом происходящего, а интуиция подсказала единственно правильное решение — вперёд без колебаний и сомнений! Наступило время для исполнения моего великого предназначения. Хвостик затрясся в бешеных вибрациях, пульсирующие волны помогали продвигаться вперед, неопределённость исчезла, в неистовом порыве я рвался навстречу непостижимой цели, а там будь что будет. Я мчался вдаль на волне неисповедимой веры в благие намерения Господа, зная, что он меня не оставит.

Ещё толчок, и внезапно канал, по которому я стремился в неизвестность, окончился, а вместе с ним то невидимое, но вездесущее, что было во мне и окружало, и поддерживало меня — это присутствие Господа.

Боже, зачем Ты изверг, оттолкнул, отринул меня? И что я буду делать в чёрной пустоте за Твоими пределами?…

Я приготовился погрузиться в вечный мрак. Но вместо тьмы вокруг разлилось нежное сияние, будто занавеси красного бархата расступились передо мной. Ощущение поля не исчезло, но кардинально изменилось. Теперь пространство было насыщено ласковыми, мягкими, зовущими тонами, оно будто бы обнимало меня со всех сторон и влекло вперёд, в яшмовую долину. Да, Господь оттолкнул меня, но лишь для того, чтобы отдать другому божеству, господу… Госпоже?…

Пространство вокруг стало свободней. Толпы собратьев поредели, многие отстали, некоторые, обессилев, останавливались, другие падали вниз.

Откуда-то из рубинового полумрака навстречу нам стремились крохотные изящные эльфеи, источающие сладко-тревожный запах и зовущие вперёд к неизвестной, но уже близкой цели. Неужели она там, за горами, которыми оканчивается яшмовая долина?

Горы приближаются, растут до бледно-розовых небес…, или, наоборот, с этих небес спускаются горы? А, всё равно, лишь бы найти проход между ними! Быть может, он там, откуда летят эльфеи?

И вот за поворотом горы расступаются, образуя проход, отверстие, врата, уже третьи на пути. Я из последних сил устремляюсь туда. Чувства подсказывают, что великое плавание заканчивается. Врата расступаются… и какая-то слабо светящаяся плёнка преграждает мне путь. Призрачная рябь пробегает по её поверхности, а внизу – множество маленьких, неподвижных телец моих собратьев. «И что, это цель, это конец пути?! Нет! Может быть, для них, но не для меня!!!». – И я одним рывком преодолеваю пл ёнку.

… Совсем другой мир. Передо мной открылось громадное пространство, его края теряются вдали… там, где мягко сияет величественное светило, его бархатистые изумрудные лучи манят и зовут к себе. Невидимыми волнами переливается и крепнет могучее нечто, что нежно обнимает и несёт меня вперёд, к ласковой зелёной звезде. Сил почти не осталось, но струи оксамитового поля влекут всё дальше, к громадной сфере Солнца, которая на глазах распрямляется, превращаясь в вертикальную стенку без конца и края. Изумрудные лучи не обжигают, да это и не лучи вовсе, а длинные извивающиеся ворсинки, их кончики отрываются и становятся летящими вдаль эльфеями. Всё ближе, ближе… оказывается, это совсем не солнце, а какое-то громадное живое существо, и я испытываю к нему необъяснимую симпатию, влечение, тягу. Рядом плавают несколько таких, как я, и не могут приблизиться к этой поверхности, будто их отбрасывает невидимая преграда. Неужели и меня ждёт такая участь? А ведь мне очень надо попасть Туда, правда, не знаю, зачем. Но все мысли заглушает мощная волна эмоций: «Я пройду, я — Избранный!». Что-то надо сделать, а что именно?

И тут пробки выскакивают, из моих цилиндров вылетают свёрнутые в клубки нити и берут на абордаж изменчивую гладь, которая на глазах истончается. По поверхности стены пробегают волны, всё глубже и глубже, шире и выше, и вот передо мной распахивается вход… нет никакой преграды… меня зовут, приглашают, тянут внутрь. Волны тягучей ароматной жидкости несут меня вглубь этого огромного мира, Вселенной, Универсума, где, кажется, есть всё, что можно представить, и даже то, чего нельзя. А ласковые, влекущие струи неслышно шепчут: «Для воплощения не хватает только тебя, ты — Ключ к нашему миру, ты — его Господин. Ты — Избранный».

Мимо проплывают звёздные скопления, туманности, чёрные провалы тёмной материи, всё ближе ядро галактики, яркое и странно удлинённое. Одна за другой раскрываются его полупрозрачные оболочки, и постепенно вырисовываются до боли знакомые очертания — такая же двойная спираль, что и у меня внутри… только какая-то иная, как бы дополняющая мою. Кажется, если сложить их вместе, получилось бы что-то необыкновенное, замечательное, чудесное.

Вот я уже совсем рядом с этой прекрасной женственной Спиралью, и мне доставляет невыразимое удовольствие возможность смотреть на неё обнажённые изгибы, выпуклости и впадинки. К тому же, мне кажется, что и ей приятно, когда я смотрю на неё. Впрочем, может быть, мне это только кажется.

Тем временем, пока я был увлечён этим восхитительным зрелищем, со мной тоже происходили какие-то необъяснимые изменения: я и не заметил, как отпал ненужный теперь уже хвостик, растворилась внешняя оболочка, и, что более чем удивительно, это не доставило мне никакого дискомфорта. Один за другим раскрылись и упали три чехла, в которые были упакованы мои драгоценные спирали, они напряглись и восстали подобно кобре, танцующей под дудочку факира. В сознании боролись два противоречивых чувства: одно — никогда не испытанное ощущение неудобства, неловкости, стеснительности, ведь раньше никто не видел мои обнажённые спиральки, да ещё в таком возбуждённом виде; и второе — чувство никогда не пережитого ранее наслаждения. И что чудовищно, и стыдно в этом признаться, это чувство я испытывал в присутствии сияющей женственной Спирали; я знал, что она ощущает меня так же ясно, как и я её.

Затем произошло нечто и вовсе невообразимое: Спираль стала вращаться и постепенно расплетаться на две. Неужели так приходит смерть? Что-то дрогнуло внутри, и внезапно я почувствовал, что и мои спиральки начали отделяться одна от другой. Это финиш? Для этого я мчался, не щадя себя, добрую половину жизни, изнемогал в изнуряющей гонке, мучился в поисках неведомой цели? И в результате — такой финал?

Странно, но я не ощущал ужаса наползающего небытия, во мне пело чувство радостного, всё нарастающего возбуждения. Моё сознание раздвоилось между разошедшимися половинками, которые сближались с половинками спирали, и приготовились исчезнуть в Непроявленном.

… Волнующее и чарующее поле нарастало с приближением сияющей половинки, мы закружились, сплетаясь, в волшебном танце. Моё сознание здесь и одновременно там, в другой танцующей паре. Как будто я родился снова, и два раза, нет, не снова, а свыше. Меня окутало то, сияющее и женское, и дало мне силы, о которых я не мог и мечтать, а я отдал ему своё, всё, без остатка. Теперь нас двое в одном новом, превосходном, великолепном, сияющем. И в этом едином целом я раб и господин, и она – госпожа и рабыня. И там ещё двое в одном. В просветлённом сознании возникло ослепительное видение: меня, нас уже четверо, восьмеро, тысячи, миллионы, мириады, и репликация…

…вынырнуло из несуществующего, неосязаемого, ненаблюдаемого Ничто в громадный, объёмный простор, который протекает во времени. Вокруг меня облако таких же, как я, крошечных, туманных, размазанных по краям то ли шариков, то ли точек с одинаковой массой, отрицательным зарядом, и крутимся мы в одну или в другую стороны. Все одинаковые, различить нас невозможно, и это нормально в нашем мире, по-другому и быть не может. И пространство, в котором мы находимся, ограничено круглыми стенками, за которыми не существует ни что-то, ни ничто. В одной из стенок есть отверстие, неизвестно, для чего оно, если никуда не ведёт. Все мы висим в этом вместилище без движения, а единственное, что напоминает о существовании, — это вращение.

И вдруг что-то неуловимо изменилось в пространстве, и мгновенно во мне. Казалось бы, я осталось таким же, но в то же время изменилось. Вокруг — те же точки-шарики, подвешенные в пустоте…, но теперь они все крутятся в одну сторону — справа налево, или против часовой стрелки. Если «смотреть сверху». А, вот в чём дело! Сейчас я тоже стало вращаться в эту же сторону. Значит, кто-то или что-то извне нами управляет. А сами мы не можем ни поменять направление вращения, ни пошевелиться.

Ещё мгновенное изменение пространства, будто оно само начало двигаться, и мы вместе с ним. Или нет, будто что-то через пустоту тянет нас к отверстию – кого-то быстрее, кого-то медленней, и мы по очереди исчезаем в нём. Это предопределено, и по-другому мы не можем и не действуем. Кто-то заранее детерминировал наши поступки.

Облако нас медленно перемещается к стенке с отверстием, которое будто притягивает всех. Процесс замедляется, потому что мы отрицательно заряжены, а одноимённые заряды отталкиваются, и, чем теснее друг к другу мы становимся, тем сильнее возрастает взаимное отталкивание. Так или иначе, к дыре мы подходим по одному.

Вот я уже совсем близко к ней, и отчётливо ощущаю, как сильно она меня притягивает. Оказывается, здесь размещён большой положительный заряд, и он привлекает моих «отрицательных» собратьев.

Моя скорость возрастает, я попадаю в какой-то невидимый вихрь и стремительно влетаю во вход. Сознание по-прежнему работает чётко, и я уверено, что это вход в Непроявленное, откуда я появилось, а сейчас должно вернуться туда. Значит, так надо Тому, кто меня проявил в этом мире, а для чего — это не моего маленького ума дело.

Движение становится ещё стремительней, ускорение возрастает, стенки сжимаются всё теснее. Сей миг произойдёт коллапс, и меня не станет. А мне как-то всё равно…

Узкие стенки внезапно раздаются вширь и превращаются в гигантскую воронку, пределы мира остаются далеко позади. Оказывается, за ним есть ещё один мир, и он гораздо больше первого. Необозримое пространство без конца и края, только впереди вертикальная стена, а на ней – концентрические окружности, тёмные и светлые, с размазанными краями, будто переходящие друг в друга. И моя цель, конец моего путешествия — это стена, я должен остаться на ней. Всё ближе, ближе эти загадочные окружности, и вдруг я вижу, что они состоят из множества моих собратьев, осевших напротив отверстия на стене. Почему же они расположились в виде окружностей, а не сплошным пятном?

Времени думать почти не осталось, я подлетаю к стене, и надо решать, куда же мне «приземлиться». Внезапно в сознании молнией проносится мысль: «Если они сели в разных местах, а не в одной точке, значит, у них была свобода выбора. Следовательно, свобода выбора, свобода воли есть и у меня!».

И я волевым усилием направляюсь в ослепительный Центр, сияющий…

Дорогие читатели, в этой главе мы попытались, может быть, несколько заумно, временами непонятно, а местами довольно ясно представить виды сознания различных объектов нашего мира, как естественных, природных, так и созданных руками человека, описать эти виды. В первом очерке речь шла о ксенопсихике сложного технического устройства — авиадвигателя самолёта серии АН, искусственного существа (помните, как поёт Юрий Антонов: «… только в полёте живут самолёты…», и это правда, поскольку на земле они не живут, а существуют).

В третьем очерке мы постарались представить себе уровень сознания элементарной частицы — электрона во время прохождения его через узкое отверстие (диафрагму) под действием электростатического поля и образования дифракционной картины (зоны Френеля).

Герой второго очерка — живое, даже очень, существо, с которым Вы неоднократно имели дело. Наверное, Вы и сами догадались, о чём (или о ком) идёт речь.

Конечно, это только попытка, более или менее удачная, исследовать сознание этих объектов с помощью несравненно более развитого инструмента — человеческого сознания. Этот метод вносит, безусловно, определённые аберрации в картину истинного состояния изучаемого сознания, поскольку оно рассматривается через ауру человека. Но мы всё-таки позволили утешить себя мыслью, что доля истины в изложенном выше всё же имеется. Об этом свидетельствуют, в частности, некоторые общие свойства всех трёх описанных (и любых других) полей сознания.

ПЕРВОЕ. Эти виды сознания существуют объективно и субъективно, как и многие миллионы других видов, обитающих в мире. И каждый объект нашей Вселенной — от электрона до Метагалактики — имеет сознание.

ВТОРОЕ. Всем видам сознания, следовательно, и различным объектам, обладающим ими, присуща свобода воли, данная им при Сотворении. Даже у электрона есть возможность выбора. Наиболее полно свобода воли выражена у человека.

ТРЕТЬЕ. Свобода воли не безгранична. Бесконечна она только у Создателя. Сотворив всё сущее, Он наделил объекты и субъекты Вселенной оптимальным сочетанием свободы и ограничений, соотношение которых зависит от ролей объектов в Божественной Игре.

ЧЕТВЁРТОЕ. Разница между понятиями «объект» и «субъект» условна. При увеличении степеней свободы в сознании и соответственном уменьшении ограничений объект приобретает свойства субъекта. В нашем частном понимании субъекты – живые существа, всё остальное, существующее в мире, — объекты. В Божественной действительности, не зависящей от нашего субъективного мнения, всё живое. Ключевой признак живого в широком смысле — способность обмениваться информацией.

ПЯТОЕ. Сознание обладает свойством аддитивности. Сознание объекта, являющегося компонентом какой-либо системы, представляет собой часть всего сознания системы. Например, ксенопсихика авиадвигателя — это часть сознания самолёта как целостной системы. Элементы разума электрона являются компонентом сознания атома, молекулы, человека, Земли, Солнечной системы, Метагалактики, и, в конечном счете, онтологического эргрегора (Бытия).

Однако на определённом уровне сложности системы свойство аддитивности перерастает во фрактальное качество сознания. Из этого прямо следует, например, тот факт, что сознание человека представляет собой гораздо большую величину, чем составляющие его поля сознания отдельных электронов, молекул, клеток организма, что достаточно легко уяснить, если сравнить сознание человека с таковым у электрона, входящего в состав молекулы человеческого тела. Это положение является прекрасной иллюстрацией известной философской парадигмы о переходе количества в качество (см. также п. «Четвёртое»).

Таким образом, из рассмотренного выше неизбежно следует вывод, что на тонких уровнях бытия мир наполнен многими миллионами форм сознания, которые имеют волновую природу и непрерывно и постоянно взаимодействуют друг с другом, и, в зависимости от количества степеней свободы (свободы воли) оказывают меньшее или большее влияние на голотропное единство Вселенной.

При взаимодействии различных полей сознания в принципе возможны два варианта: поля взаимно усиливают друг друга (синэргизм), или, наоборот, ослабляют (антагонизм). С этой точки зрения Подушка поистине является другом человека, поскольку потенцирует положительные аспекты его сознания в процессе интерференции и минимизирует негативные компоненты поля человека через механизмы образования противофазы и стоячих волн. Поэтому мы с вами принадлежим к числу избранных, счастливых обладателей уникального артефакта, объекта, а, скорее всего, субъекта, гармонично сочетающего в себе два, казалось бы, несовместимых, полярных качества — Подушки.

Казалось бы, взаимодействие информационных полей должно происходить в строгом соответствии с законом интерференции, но, по-видимому, он далеко не полностью описывает реальную картину процесса. Дело в том, что явление интерференции — одно из основных понятий волновой механики, которая оперирует определённым классом объектов, а именно физических полей (звуковых, электромагнитных и т. п.), переносящих энергию. Основу же различных форм сознания представляют собой безэнергетичные информационные поля, имеющие свойства субъектов. Как было упомянуто выше, существенный вклад в их взаимодействие вносит фрактальный эффект. А если принять во внимание тот факт, что взаимодействие информационных полей, принадлежащих всем без исключения объектам и субъектам, существующим в мире, происходит одновременно и мгновенно, несмотря на то, что объекты эти могут находиться в разных местах Вселенной на расстояниях в десятки миллиардов световых лет и больше, не кажутся удивительными и некоторые достаточно сумасшедшие представления психофизики.

Например, о том, что Вселенная является одной-единственной голограммой. И, в зависимости от того, как эту голограмму «проигрывать», можно получить ту или иную форму реальности. И, чтобы иметь нужную реальность, надо проигрывать голограмму заранее определённым образом, имея в качестве инструмента достаточно развитое, структурированное сознание. Видимо, таковым является и сознание человека, созданного Творцом по Его образу и подобию. По замыслу Божиему человек задуман венцом вторичного Творения, исполняющим в нём функцию Бога в Творении первичном, всеобщем. Поэтому человек, подобно Всевышнему, обладает свободой воли. Во вторичном Творении.

Каждое человеческое сознание обладает набором программ для проигрывания Вселенской голограммы. Вот только, к сожалению, эти программы в абсолютном большинстве случаев ущербны. Описание причин их неполноценности не входит в рамки этой книги. Остаётся только констатировать, как это ни печально, что реальность, вызванная к жизни пакетом таких программ, оставляет желать много лучшего.

К счастью, наша Подушка позволяет корректировать эти программы, и, соответственно, индивидуальную реальность в лучшую сторону. В общих чертах условия создания нужной для нас реальности, технологии «проигрывания» Вселенской голографической пластинки освещены выше, в главе «Немного физики». Ещё раз подчеркнём, что при использовании подобных технологий необходимо соблюдать определённые правила техники безопасности, исключающие нарушение Заповедей Божьих, законов Вселенной. Иначе… все мы знаем трагическую историю падения Люцифеора, изгнание Адама и Евы из рая, гибель Атлантиды.

И в заключение возблагодарим Господа за чудесный подарок — Подушку, которая несёт нам здоровье, молодость и успех, является мощным усилителем нашего сознания, желания, намерения. У кого чего много, тому и прибавится…

НОВЫЕ ЧУДЕСА СРЕДИ НАС

Сразу оговоримся: это чудеса для тех, кто не знает о наших Подушках, для обычных людей – пациентов и врачей, их лечащих, а для счастливых Обладателей Подушек – это повседневные, уже ставшие привычными факты оздоровления, исцеления и омоложения, которые известны нам из собственного опыта, из рассказов Светлодаровцев, а также из сайтов нашего Клуба. Это для нас многочисленные истории выздоровления стали делом само собой разумеющимся, а люди, незнакомые с волшебными микросферами, ведут себя подобно Фоме Неверующему, пока не возложат персты свои на затянувшиеся раны, спрятавшиеся вены, ушедшие пролежни, посвежевшую кожу, вернувшийся румянец. Или не услышат от своих друзей и знакомых о прозревших глазах, возвратившемся слухе, ушедшей навсегда аллергии, потемневших волосах, вернувшемся сне.

Истории исцеления, как правило, начинаются с того, что врачи не могут помочь больному, и традиционная (в кавычках) медицина расписывается в своём бессилии. Тогда люди прибегают к помощи целителей, сенсов, экзорцистов, используют методы нетрадиционной медицины. В том числе технологии, предлагаемые клубом «СВЕТЛОДАР», которые основаны на применении микростеклосфер. И когда после общения с Подушкой раньше или позже наступает ремиссия, а затем и полноценное выздоровление, люди, а часто и врачи, считают это чудом.

Но они не знают о том, что чудеса – это проявление неизвестных нам законов природы. А мы-то с Вами – Светлодаровцы – знакомы с некоторыми из них благодаря Подушке. И для нас их проявление – обыкновенноечудо. Потому, что мы приняли эти законы в своё сознание с Верой, и они стали частью нашей реальности. Но удивительнее всего, что микросферы исцеляют и тех, кто пока не осознаёт, что такое Вера (маленькие дети), и даже тех, кто в текущем воплощении не имеет ни человеческого сознания, ни человеческого тела (животные). Эти чудесные законы действительны для всего живого.

Итак, только факты:

Кот – долгожитель (14 лет). Ему прищемили хвост железной дверью, раздавили до мяса. Хвост два раза намазали кремом, кота положили на стельку с МСС. Потом кот сломал лапку. Его положили в коробочку на МСС, и в течение недели лапка зажила без помощи ветеринара. Потом кот отравился, перестал есть и пить (бедняга! Как в песне: «Только чёрному коту и не везёт»). Опять его положили на МСС, и на следующий день он стал пить молоко, а через два дня и есть. Хозяйка кота радуется: «Вместо того, чтобы умирать, он всё лучше и лучше себя чувствует».

Ещё более долгожительный кот (15 лет) Он очень капризный (ещё бы: такой возраст!) и любит лечиться. Умная и любящая хозяйка догадалась надеть на него напульсник, и он (кот, естественно) сразу перестал мяукать, жаловаться. «Поест и ходит себе с напульсником, спокойный такой. И что характерно, напульсник у него даже не твердел! И он комфортно себя с ним чувствовал», – говорит хозяйка.

Любопытная деталь: на коте напульсник не твердел. Этот феномен объясняется, видимо, тем обстоятельством, что кошки, в отличие от большинства млекопитающих, нуждаются в подпитке негативными энергиями. Поэтому кошки лечат своих хозяев, питаясь патогенной энергией их болезней. Поэтому и взаимодействие кошек с МСС иное, чем у человека. И, более того, они в буквальном смысле видят информационное содержимое наших изделий. Об этом свидетельствуют, например, слова хозяйки одной кошки о своей любимице: « …она бегает, бегает, потом прыгает на диван и как бы взглядом по подушке ловит кого-то, и прыгает на неё, и впивается в подушку».

Обладатели Подушек и других изделий с МСС давно заметили, как трудно согнать кошку, собаку или других животных с этих изделий. И как любят Подушку маленькие дети. Ни те, ни другие не понимают человеческой речи, поэтому что-либо внушить им невозможно. Значит, как говорят, здесь что-то есть!

Кстати, о детях. И даже о тех, которые в животике у мамы. Рассказывает хозяйка одной Подушки. «Моя дочь при беременности пользовалась подушкой, и она ей очень помогала. Если ребенок беспокоил её в животе, она клала её на живот или рядом, и ребёнок сразу успокаивался. При рождении, когда ребёнок очень плохо спал, мы клали подушечку или рядом с ним, или на животик, и он тут же быстро успокаивался и спал хорошо. Особенно она нам помогала, когда резались зубки».

Подушка помогала мальчику, когда пучило животик, и когда болело горлышко.

В этой семье два мальчика: старшему три года, младшему – год. И всё это время они пользуются продукцией клуба «Светлодар». Маленький очень любит подушку и без конца носит её повсюду. А старший – всегда спит с ней, либо рядышком кладёт, либо подмышку».

Впечатления одной бабушки.

«Итак, когда внук родился, сразу купили ему маленькую подушечку. Родился сморщенный, просто смотреть не на что. Спит прямо с рождения, с двух недель на этой подушечке. Сейчас ему 4 месяца, весит 8,3кг, рост 67см. Его когда приносят в больницу, дают 9 месяцев, врачи даже не верят. Он у нас мальчик сбитый, хороший. Он в свои 4 месяца узнает всех, как 6-ти месячный ребенок».

Прямая речь.

«У ребёнка было повреждение пищевода. Ему было 8 лет, и он был на зондовом вскармливании. С февраля: март, апрель, май – мальчик стал самостоятельно глотать чай, кушать, появился аппетит, стал просить есть. Начал переворачиваться, прошли пролежни, начал владеть руками и ногами.

У него матрас и подушка. На матрасе он лежит всегда».

«В августе моей внучке врачи диагностировали 100% глухоту. И в августе мы поехали с ней в санаторий. Идём по дороге, сзади машина сильно тормозит, и моя Маша даже вздрогнула, а я обалдела. Потом громкий стук где-то, и она поворачивается, то есть, реагировать стала. Вернулись в Москву, дочь потащила её проверять – появились какие-то проценты слуха. У неё шапка и напульсник, она ими пользуется в субботу и воскресенье.

У маленького Ванюши есть подушечка и напульсник. Вечером берёт ложиться спать, а утром встаёт и сразу кладёт на батарею. Никто не напоминает, сам абсолютно. И когда поехали на дачу, в пакете с игрушками он повёз с собой подушку и говорит: «Как же я спать без неё буду?».

«Внучке 10 лет, а она уже носит очки, кроме того ночью боится спать без света. Когда она стала пользоваться повязкой на глаза («очки» с МСС), глаза у неё начали потеть, она говорила, что у неё в глазах вода. А бабушка сказала, что с потом выходят микробы. Кроме того, прошли ночные страхи. И после одного месяца использования повязки на глаза внучка уже не носит очки, прописанные врачом».

Естественно, такие хорошие результаты у детей наблюдаются, потому что их организм постоянно развивается, и качество метаболизма (обмена веществ), находится на значительно более высоком уровне, чем у взрослых. Однако такая интерпретация соответствует действительности лишь частично. Если мы вспомним, что Подушка влияет на человека преимущественно на полевом уровне, объяснение может быть более полным, потому что у детей биополе является в большей степени подвижным, лабильным и изменчивым, и в меньшей – инерционным. Поэтому любое энергоинформационное воздействие влияет на ребёнка быстрее и интенсивнее, чем на взрослого. Если же мы привлечём к рассмотрению вопроса парадигмы генетики, то станет очевидным благотворное воздействие МСС именно на генетический аппарат ребёнка, который в силу более короткого периода существования, чем у взрослого, накопил гораздо меньше поломок. Образно говоря, каждый ген действует как некая программа, включающая наработку, синтез определённых гормонов, ферментов, энзимов, медиаторов, рилизинг-факторов и других биологически активных веществ, а также инициацию множества других параметров организма, включая динамический стереотип и модели поведения. Однако эти программы имеют не только начало, но и конец. Многие из них не срабатывают именно из-за поломок генетического аппарата, обусловленных воздействием различных экологических факторов: радиации, химических веществ, поступающих с воздухом, пищей, травм, стрессов, вирусов и бактерий. Или, скажем, из-за кармических причин. Такие гены называются репрессированными. И всё это вызывает дефекты в организме, различные патологии, заболевания, преждевременное старение, неблагоприятно сказывается на судьбе человека. А где же, образно говоря, пусковая кнопка и конечный выключатель? Наверно же, не в молекулярной структуре самого гена.

Ответ на этот вопрос дают новейшие направления науки о наследственности – эпигенетика и волновая генетика /25/.Упрощённо говоря, согласно их положениям сценарий жизни конкретного человека (и любого другого существа белковой формы жизни) разворачивается, проигрывается вначале на полевом уровне, в структуре волнового генома– особого вида биологического поля, в пространственно-временной области которого расположены вещественные носители наследственной информации – рибонуклеиновые кислоты, кодоны, гены и хромосомы. И именно с полевого уровня отдаются команды на реализацию различных программ, на запуск тех или иных генов.

И как же избирательно повлиять на этот волновой генетический код, чтобы включать необходимые для организма программы и заблокировать нежелательные? – В настоящее время существует множество направлений, методов и технологий, в разной степени успешно (или неуспешно) решающих эту проблему. Чётко и однозначно ответить на этот вопрос невозможно в силу самой природы волнового генома. Как уже было отмечено выше, «На квантовом уровне события не происходят в определённое время и определёнными способами, но скорее они «склонны к тому, чтобы произойти», т.е. существуют потенциально» /22/. А мы с Вами знаем один очень простой и эффективный способ, чтобы эту склонность, эту вероятность увеличить, подтолкнуть. И это – помощь Подушки. В наших изделиях с МСС весьма удачно совмещён принцип всех времён и народов – «Подобное лечится подобным»» – с необычайной широтой рабочего спектра полей и частот. По сути, Подушка является всеволновым отражателем. В том числе, видимо, она работает и на полевом уровне волнового генома. Конечно, пока это только гипотеза, но в её пользу свидетельствуют, в частности, описанные выше случаи системного исцеления и омоложения, не укладывающиеся в прокрустово ложе доктрины традиционной медицины. Поскольку в структуре генома есть гены, влияющие на его временные характеристики, логично предположить, что энергоинформационное взаимодействие этих (и любых других) генов с МСС приводит к некоторой коррекции, модификации, оптимизации их свойств, что благотворно сказывается на всём организме и внешне выглядит как омоложение(для взрослых) и ускоренное излечение детских патологий.

Однако результаты общения с Подушкой не менее впечатляющи и удивительны у взрослых. Микросферы лечат и функциональные нарушения (обратимые), и органические (необратимые в традиционной медицине), даже злокачественные опухоли.

Как правило, одним из главных признаков любой болезни являются болевые ощущения. В зависимости от вида заболевания боль, а в широком понимании и дискомфорт, и другие неприятные ощущения возникают раньше или позже. В неврологии и психиатрии также известны состояния душевных страданий, которые можно назвать болью – это депрессии, бред, галлюцинации, сенестопатии. С эзотерической точки зрения боль возникает при нарушении циркуляции энергии в меридианах и энергетических каналах эфирного тела человека и животных. Как таковой болезни ещё нет, но нарушение проводимости энергоканалов приводит к блокировке нервных импульсов в соответствующей области нервной системы, прекращению регуляции органов и систем, и, как следствие, возникает болезнь на уровне физического тела.

Поэтому, если в процессе лечения каким-либо способом (исключая искусственное обезболивание) боль прекращается, это свидетельствует о возобновлении энергообмена, и, следовательно, об устранении причины заболевания на энергетическом уровне. Примечательно, что при пользовании Подушкой боль уходит, или, по крайней мере, уменьшается в течение первых же сеансов. Поэтому вполне логично предположить, что Подушка прежде всего восстанавливает нормальную циркуляцию энергии в области патологии.

К сожалению, во многих случаях заболевание длится многие годы, иногда даже десятки лет, и человек перестает ощущать боль, поскольку отмирают нервные окончания непосредственно в очаге патологии. Нам известны и такие истории болезни, когда пациент, безуспешно использовав все доступные методы лечения, обращается за помощью к нашей Подушке. И очень огорчается и даже пугается, когда вместо долгожданного облегчения к нему приходит боль. Человек не понимает, что исцеление начинается с реанимации нервной системы, и боль – первый признак выздоровления.

Но к счастью такие случаи очень редки, потому что светлодаровцы – люди творческие и знающие, и понимают, что очень часто здоровье возвращается через обострение.

Покопаемся-ка в нашем сайте. Вот что говорит Надежда Вячеславовна, медработник: «Я знакома с противоожоговыми кроватями и знаю, насколько они помогают при ожогах, и микросферы присутствуют в этих кроватях, и я сразу поняла, в чём тут дело. В первую очередь из этой продукции я взяла ободочек, стельку и напульсник. Затем решила приобрести подушку. Подушка мне очень понравилась! Я пришла домой и сразу сделала «прокачку», как рекомендовано в брошюре. Я повторяла эту процедуру два раза в день. И вы знаете, у меня стало стрелять в ногу, в область лодыжки, стреляет и стреляет. Два дня так продолжалось, и стала уменьшаться боль. Сейчас я делаю «прокачку» свободно два раза, и уже ничего не стреляет. И знаете, раньше у меня очень сильно отекали ноги, так как я долго сижу за компьютером. Сейчас у меня всё прошло, ножки у меня как палочки стали.

Я в восторге от этой продукции. И вообще мне кажется, что в ней находятся живые существа, это какие-то живые микроорганизмы. С ними просто нужно разговаривать».

К счастью, такие реакции, как ощущение боли и вообще обострения, очень редки. Чаще всего улучшение наступает без кризиса и с первых же сеансов.

Вот свидетельства бывших больных или их родственников.

«Мама старенькая, ей уже 90лет, носит шапку, а я ей туда напульсничек. На улицу она уже долго не выходит. А тут смотрю с балкона, моя старенькая мама вышла на улицу и кормит уличных котиков. Я так обрадовалась, но ничего ей не сказала. На второй день опять вышла, правда, ненадолго. И вот уже три дня она выходит на улицу, и голова у неё стала меньше кружиться».

«Я купила подушку. Мама поспала с ней одну ночь и сказала, что не спала так 50 лет. Ещё я купила для мамы наколенник. У неё проблемы с коленной чашечкой. Мама кладет его то на одну ногу, то на другую. Наколенник сразу твердеет, боль снимается.

Сейчас я на голодании и практикую. Взяла подушку. Мне кажется, есть эффект, подушка снимает интоксикацию, причём без пота. Я не потею совершенно, но интоксикация снялась, прошла головная боль. На вторые сутки голодания она, обычно, довольно сильная».

«Я привязываю наколенники на ноги, потому что хирург нанёс травму на обе ноги. Я привязываю их, и как мне теперь хорошо, как я сплю».

А вот как уходит тромбофлебит, исчезает катаракта и глаукома, проходит одонтогенная инфекция. Приведём эти свидетельства, как говорится, языком оригинала.

«Я думаю, если вена у меня никак не исчезает, а я слышала, что Светлана Валентиновна рассказывала, что у одного мужчины вены чистые стали, я подумала, дай я стельки к своей вене привяжу, и буду спать со стельками. У меня давно уже эта вена вылезла и уже сине-зелёная стала. А сейчас эта вена месяц, наверное, уже меньше стала и бледно-бледнозелёная, и каждый раз она уменьшается и уменьшается.

И вообще, ноги у меня перестали болеть, и с позвоночником легче стало, кровь у меня шикарная. Сейчас сдала анализы – как у семнадцатилетней, может, замуж выйду».

«Мы с мамой ходили к врачу-окулисту, ей планировали делать операцию, у неё и катаракта, и глаукома. Две недели мама спала в очках, спала на подушке, целый день ходила в ободке – это я её заставляла. И вот сегодня нам отменили операцию, и вопрос об этом даже не стоит. Врач доволен результатами, внутриглазное давление абсолютно в норме, даже не верхняя граница.

Маме 86 лет. Она очень счастлива, довольна, что операцию делать не надо».

«Я купил эти очки. Я работаю: сутки-трое, ночью спать не приходится. У меня был жёлтый налёт на глазах от печени – он пропал. Я сплю на матраце и на подушках, ещё и в шапке». (Конечно, имеется в виду наша продукция).

«У меня воспалился зуб, думала даже удалить. Я была на конференции в Орле, там в пакетике засыпали микросферы, я их приложила к зубам и ходила так. Через неделю зуб перестал болеть. А недавно пошла к врачу коронки ставить. Врачу говорю: проверьте – корень у меня воспалённый был. А он отвечает – нет, корень здоровый. В другую поликлинику пошла специально, говорю врачу: проверьте, у меня был больной зуб; а врач отвечает – нет, он вылечился.

И ещё, на спине появились большие бородавки. Я подумала: раз зубам помогло, почему же там не поможет? Вначале пояс одевала, а потом положила пакетик с микросферами. Смотрю, к концу дня что-то у меня влажно стало. Оказывается, всё вытекло, остался только след.

А недавно на руке появился бугорок такой. И я опять так же сделала. На ночь пакетик замотала лейкопластырем – и ничего нет, даже следов не осталось».

– Эти искренние и бесхитростно рассказанные истории свидетельствуют о том, что Подушка избавляет людей от таких проблем, которая современная «традиционная» медицина решает только с помощью ножа хирурга.

Таких примеров можно приводить множество, их, вероятно, столько же, сколько счастливых обладателей Подушек и другой нашей продукции. И хочется закончить этот рассказ о чудесах исцеления впечатляющей историей об излечении от раковой опухоли.

«Мне в прошлом году диагностику такую сделали, что мне срочно необходимо на операцию. Я решила, что не хочу, не могу, не пойду на эту операцию, и на месяц её отложили. Потом ещё раз позвонили, вам надо идти в онкологию, а я сказала, что мне не надо. Врач опешил. Тогда мне сказали, чтобы я пришла и хотя бы отказалась от операции. Ещё мне сказали, что лечить они не могут, а только резать. Я сказала, что резать я не дам. Прошло три месяца, я ещё раз сделала УЗИ, и врачи сказали, что никакого улучшения нет. Я подождала ещё три месяца, и всё это время лечилась подушкой, и глиной. И вот в конце апреля я пошла ещё раз к врачам, и мне сказали, что операция уже не нужна, у меня остались только фиброзно-жировые образования. Подушку я постоянно прикладываю, ношу».

– Вот так всё очень просто, как в сказке. Поносил Подушку, и опухоль исчезла. Но ведь это не сказка, это реальная история реального исцеления реального человека.

И эта история, впрочем, как и предыдущие, никак не укладывается в формат так называемой «традиционной» медицины. Да и она сама говорит об этом открытым текстом, признавая, например, что не существует средств для рассасывания катаракты, а помутневший хрусталик надо удалять хирургическим путем, что проблема тромбофлебита решается с помощью склерозирования соответствующего участка вены или полного её удаления, а больной корень просто вырывают. А что касается злокачественной опухоли, то в таком случае часто не помогает и операция… А наша Подушка, как видите, решает эти проблемы изящно и просто на уровне, недоступном медицине, с помощью, скажем так, «безотходной технологии». То есть вместо того, чтобы рвать, резать, удалять, Подушка позволяет сохранить, регенерировать, возродить заболевшие органы и ткани.

P.S. От автора. Я писал эту главу, как говорится, на едином дыхании, и во время творческого порыва забывал о нормальном питании – «недоедал и недопивал». И вот, закончив рукопись, ощутил недюжинный аппетит, и, решив восполнить упущенное и загладить некоторую вину перед родным желудочно-кишечным трактом, прошёлся по полкам ближайшего супермаркета, накупив всяких вкусностей. Вышед из оного, я направился было домой, но неожиданно повернул налево, к павильону с разными кавказскими лакомствами, где приобрёл чебурек с мясом. При этом я подумал, что покупал их уже не первый раз, и даже летом, а сейчас зима, и никакой угрозы для ЖКТ этот чебурек не представит. Придя домой, я отдал должное приобретённой гастрономической гамме, в том числе и вышеназванному кавказскому продукту. После трапезы я уселся в кресло перед телевизором и увлёкся каким-то мистическим триллером. И вот, когда чёрный маг воткнул чародейскую иглу в живот кукле, я почувствовал где-то в своём теле неопределённый дискомфорт. По мере втыкания следующих игл этот дискомфорт локализовался в животе, уже моём. Поначалу я поразился: неужели эта магия действует на меня через экран? Но потом я понял – виноват злосчастный чебурек. Между тем боль постепенно нарастала, достигая средней величины и принимая схваткообразный характер. «Желудочных» таблеток я никогда не держал, а сушёный и толчёный куриный пупок кончился полтора года назад. Между тем боль постепенно нарастала. Я лёг на живот, но это не помогло. Тибетская сутра тоже не подействовала. Перспектива выпить два литра бледнорозовой от марганцовки воды вовсе не радовала. Почему-то вспомнился анекдот в одном рисунке. Глухая полночь. Безлюдно. Под порывами ветра тоскливо мигает одинокий фонарь. Прижавшись к высокой холодной кирпичной стене спиной, крестообразно раскинув лапы, на одной ноге, поджав другую к большому животу, стоит кот, обречённо взирая на злобного пса в белом халате и шапочке с красным крестом. Пёс держит в верхних лапах громадную клизму, гораздо большую, чем котовый живот, и глухо рычит сквозь кривые клыки: «Щас будет котаклизма». С конца спринцовки медленно капает вазелиновое масло…

И тут я вспомнил, о чём писал последние дни. Нежно, будто нецелованную девушку, помял её и с надеждой приложил к своему животу. Девушка тут бы не помогла. Хотя… это тоже вариант.

И через пятнадцать минут боль стала стихать.

Оказывается, есть пророк и в своём отечестве! То есть, не мудрствуя лукаво и тихо и буднично выполняя повседневную работу, Подушка скромно и просто помогла мне. Без установления диагноза, бактериального посева, возможного глотания зонда, а то и хуже – колоноскопии, десятка, а то и больше, разных анализов, и, естественно, значительной суммы. Кажется – просто болит живот, а ведь каждый день отовсюду слышишь (и видишь) как в больницы с пищевыми отравлениями попадают целые семьи, группы в детсадах и институтах, свадьбы и роты.

В данном (моём) случае Подушка решила две проблемы. Первую – явную и ясную: восстановила нормальный процесс энтеробиоза и «на корню» устранила боль. Вторую – скрытую и гораздо более серьёзную, собственно, причину начинающейся болезни – токсины, содержавшиеся в злосчастном чебуреке. Современная медицина не поверила бы такой возможности, но мы не нуждаемся в её мнении. Можно, конечно, объяснить действие Подушки, привлекая понятия квантовой химии, рассматривая, например, особенности линейных комбинаций атомных орбиталей в органических молекулах, или, допустим влияние МСС на особенности гибридизации sp и sd-орбиталей, а также на вероятность перехода валентных электронов из состояния со спином +1/2 в состояние со спином -1/2. И так далее, и тому подобное…Ограничимся простым и ясным фактом: Подушка нейтрализовала действие ядов и токсинов, содержавшихся в испорченном мясе, превратив их в безвредные, а, может быть, даже и полезные вещества.

И последнее. Из случившегося я извлёк два вывода.

1. Не ходите налево. И не только за чебуреками. А если всё же пойдёте, то хорошенько посмотрите по сторонам. По другим.

2. Если у Вас заболит голова, или, нога, или душа, прикладывайте к ним Подушку. Она обязательно поможет.

СНОВА ЭРОТИКА

Поезд резко набирал ход, рассекая ночную тьму пронизывающими лучами бессонных прожекторов. Глухой сдвоенный стук колёс всё чаще повторял сам себя, постепенно входя в резонанс с тревожным ритмом сердца. Вагон мягко раскачивался, словно баюкая беспокойный ум. Мобильник показывал второй час ночи. Позади осталось утомительное ожидание границы и таможни, и смены колёс в депо, и ещё одной границы и таможни. В паспорте медленно высыхали красные лабиринты штампов, свидетельствующие о том, что я пересёк границу Унии. Пора переставлять стрелки на час назад, на среднеевропейское время.

Народ в соседних купе постепенно засыпал, а ко мне Морфей почему-то забыл заглянуть. Видимо, сказалось перенапряжение более чем суток пути с пересадкой. Стук колёс становился всё глуше, странно напоминая шум невидимых крыльев, которые медленно и незаметно поднимали вагон к тёмному шатру неба с серебряными гвоздиками звёзд. «Странно, — с усталым удивлением подумал я, — кто-то написал роман «Возвращение со звёзд», а я возвращаюсь к звёздам. Неужели я оттуда родом? И просто забыл об этом?»

Стены купе бесшумно распахнулись и уплыли в стороны и вниз, будто выпавшие из гигантских крыльев перья, а я летел уже без них. В груди росло ощущение распирающей силы, словно изнутри бил родник чистой, освежающей струи, невидимого потока, который плавно толкал моё тело вверх. Тяжести не было, и я не знал, что это такое, ритмично и спокойно падая всё выше и выше. Прохладные струйки призрачного огня струились по спине, стекая серебряными нитями к звёздам. Я широко раскинул руки — так было удобней парить в просторе, и обнимать его, и сливаться с ним. Теперь пространство влилось в меня тёмной струёй, и стало мной, а я — им. Я был везде — и нигде. Звёзды слились в искрящийся над моей головой венок. Их мерцание становилось всё ярче…

Сияние солнечных лучей проникло сквозь веки и разбудило меня. Вокруг разлилась сонная тишина. Поезд стоял на безлюдной утренней станции. Шестой час, а июльское солнце уже припекает. Ну, ничего, только тронется поезд — заработает кондиционер. Пора идти умываться, пока пассажиры спят, а потом можно ещё подремать — в столицу мы прибываем в 10.20.

Будто огромный котёнок, играя, чуть слышно толкнул меня мягкой лапкой в левый бок, и овладевшая сознанием дремота окончательно развеялась. Поезд неслышно тронулся, стуком колёс отсчитывая всё новые километры на запад. Казалось, навсегда позади остались заросшие бурьяном поля, полуразрушенные придорожные строения, сгнившие крыши деревянных сараев. Теперь за окном мелькали аккуратные, словно на шахматной доске, клетки угодий, где яркая зелень сменялась приглушёнными жёлто-бурыми тонами созревшего урожая или застывшими серыми волнами пахоты, подготовленной под второй посев. Маленькие уютные домики и большие, но скромные двух-трёх-этажные строения ещё спали в окружении компактно припаркованной сельхозтехники и легковушек, видимо, по числу членов семьи. Серые ленты автомобильных трасс, покрытые чёткой разметкой и направляемые видными издалека стройными столбиками дорожных знаков, пронизывали зелёные чащи ухоженных рощ и лесов. Ни одного щита, рекламы, билборда. Их не было видно и в маленьких уютных городках, встречающихся по пути. Остановочные пункты, мимо которых мы пролетали не останавливаясь, сверкали будто бы вымытыми с шампунем мостовыми, аккуратно выложенными фигурной плиткой. Но даже и с закрытыми глазами я ощущал, не знаю, чем — душой, сердцем, всем телом, что как-то необычно изменилось всё вокруг — воздух, свет, звук, пространство, даже сам светоносный эфир.

И я тоже изменился. Не по своей воле. В душе царил странный, компактный, с горьковатым привкусом праздник, медленно смещавшийся в некую часть душевного пространства, которую я не мог идентифицировать, ибо что-то тщательно скрывало её от мысленного взора. Но это обстоятельство не мешало мне ощущать постепенно нарастающий в душе комфорт. Я ехал к тёте, которую не видел больше года.

До этого я не был у неё много лет. Долго и тяжело болела мама, и тётя приезжала к нам, помогала мне в уходе за ней. А теперь мамы нет, и я волен приезжать к тёте, когда захочу. И когда она меня пригласит. Потому что без приглашения очень трудно получить шенгенскую визу.

Не спеша и как-то задумчиво я инсталлировал в мобильный среднеевропейское время, и только теперь осознал, что я уже в другом мире, и внезапно ощутил, что изменился и сам. Мне предстояло стать своим среди чужих, и думать, и чувствовать, и видеть, как они. И, по возможности, говорить. А это очень трудно — за несколько часов изменить свой динамический стереотип, имея за плечами опыт предыдущей жизни. Но почему-то мне очень хотелось этого, и, когда я осознал это намерение, на сердце стало тревожно. Я попытался найти причину этой тревоги, но внутренний голос неодобрительно молчал.

Поезд замедлил ход и почти беззвучно затормозил. Милава. Последняя остановка перед столицей. Ничем не приметная маленькая станция, похожая на все предыдущие. По обе стороны — та же приглушенная зелень соснового бора, будто скрывающая некую тайну. Слева узорчатые шатры сосен тянутся до горизонта, а справа — далеко за верхушками, словно в тумане переливаются, движутся, мерцают разноцветные силуэты то ли домов, то ли сказочных дворцов, будто бы парящие в воздухе.

— Или это мне показалось? Нет, в чистых лучах восхода сияли хрустальные шпили, зелёные купола, величественные башни, старинные замки. Прозрачные волны утренней свежести, накатываясь одна за другой, неуловимо изменяли призрачные контуры волшебного видения, и в такт этим переливам нежилась и голубилась моя душа.

… Поезд мягко толкнула невидимая рука, и он всё быстрее помчался к Городу. Одно мигновение век — и чудесный мираж исчез, будто бы его и не было. Да и правда — его не было ни для кого из малочисленных пассажиров, смотрящих в окна, никто не видел этого дивного дива. А почему же мне показали это волшебное зрелище?

Пространство каждый миг даёт нам тайные знаки. Это и случайно увиденная телепрограмма, и фрагмент радиопередачи, подсмотренные в автобусе через чьё-то плечо несколько строчек в газете и раскрытая в задумчивости книга, звонкие голоса детей и тревожный крик ночной птицы. Писк комара и кирпич с крыши. И беззвучный шёпот ангела-хранителя. Тому, кто не хочет слышать его голос, в конце концов посылают кирпич.

Эту информацию мне дали подобным образом, как бы случайно, и не так давно, и теперь я стараюсь эти знаки видеть, и слышать, и ощущать. Картинка, которую мне показали на маленьком полустанке — это несомненно знак для меня. Другое дело — какую весть он несёт? Может быть, столица посылает мне привет. И, в любом случае, это хорошее знамение.

Мегаполис начался незаметно: маленькие уютные городки сливались в один большой пригород, исполинские свечи труб взмывали вверх между мрачными громадами цехов и складов, монотонный рёв автомагистралей постепенно уступал место сдержанному шуму улиц, пёстрые ленты которых оживляли звонки трамваев. Слева медленно проплыло новое здание Восточного вокзала. Зелёное одеяло дачных массивов неторопливо уходило вниз, колёса застучали в пустоту – мы въехали на мост. Величественный Винай — пятая река в Европе, — неспешно катил серо-голубые волны по течению. Жёлтые полосы пляжей были пустынны. Постепенно приближался левый, крутой берег. В коридоре вперемешку стояли люди и чемоданы. Ещё пять минут — и вагон замер у перрона Северного вокзала.

Я не спешил со своими чемоданом и сумкой: пусть сойдут те, кто торопится, кого встречают. Раньше и меня встречала тётя. Раньше, когда она была моложе, да и поезд останавливался на Восточном. А теперь я освоился, и еду к ней сам. Правда, сейчас это долгое путешествие на трамваях, с пересадкой, и обратно через Винай, на правый берег.

И вот я стою на чистой, словно бы вылизанной мостовой. Интересно, как это у них получается? Ведь до меня здесь с утра прошли уже сотни людей. И уборщиков не видно.

Мой мир остался в вагоне. А тут царил другой мир. Родной речи уже не слышно. А чужой язык — и в разговоре людей, и в объявлениях информатора, и в надписях на платформе, и в рекламе, которой всё больше на пути от перрона к городу.

Резкий свет дневных ламп всё больше бледнел перед расширяющимся светлым пятном в конце туннеля. Ещё несколько шагов… гостеприимно распахнувшиеся автоматические двери… и яркий солнечный свет заставил прищурить веки.

Приглушённый шум большого города. Автобусное кольцо. Стоянка такси. Разноцветные пятна реклам и витрин. Ухоженная зелень сквера. Люди, спешащие и неторопливые, стоящие у киосков и сидящие на удобных лавочках, одетые так же, как и там, дома, и лица, такие же, как у нас…

Однако, что-то в этих лицах не так, как в наших. И дело не в небольших специфически национальных отличиях. И вообще не в чертах лиц. И даже не в глазах. Глаза, в общем, такие же, как и у наших соотечественников — светлые и тёмные, карие и голубые, серые и зелёные, рассеянные и сосредоточенные, радостные и хмурые, добрые и печальные, живые и погасшие.

А, вот в чём дело! Ещё не перестроился. Подвела инерциальность мышления. Смотрел я на эти глаза, а видел ещё те, что дома. Печальные и злые, агрессивные и погасшие, тусклые и вовсе никакие. Как в новелле А.С. Грина «Дорога никуда». А в этих, чужих, зарубежных, европейских я не увидел никакого негатива. Радостные, весёлые, добрые, ласковые, мечтательные… разные. И от них не хочется прятать свои, отводить взгляд.

Где-то у выхода за углом должен быть киоск «Рух». Здесь продают прессу и талоны для проезда в трамваях и автобусах. Купил два «коротких», годных для двадцати минут поездки, и пошёл на посадку к трамваю. Шестнадцатый маршрут, судя по расписанию, через девять минут. Прошёл шестой, третий, и точно по графику подъехал мой. Двери беззвучно отворились. Людей было мало, и я сел на удобное для меня с багажом место. Кстати, за багаж здесь не платят. Конечно, если это не холодильник или клетка для слона.

Прозвенел короткий звонок, и через пять секунд двери так же бесшумно закрылись. Едва слышное шипение кондиционеров сливалось с приглушённым урчанием двигателя. Длинный вагон катился по рельсам совершенно беззвучно — ни дикого визга колёс на поворотах, ни стука на стыках, напоминающего шум включённого перфоратора. Как говорят наши вагоновожатые, отдыхая в пробках и мечтая о будущем — «бархатный путь».

Я немного помедлил с регистрацией поездки, и подошёл к компостеру только перед следующей остановкой. Я не был вполне уверен, что доеду до места пересадки за двадцать минут, и таким образом сэкономил около двух минут. «Теперь точно хватит времени», — подумал я, вкладывая талон в приёмную щель компостера, если только это довольно сложное электронное устройство можно так назвать. Невидимые губы втянули талон внутрь, раздалось стрекотанье принтера, и талон с напечатанным временем посадки выскочил из щели.

Через восемнадцать минут (успел!) я вышел на остановке у громадного, напоминающего горную гряду вокзала «Будава центральная». Снова подземный переход, толпы людей, и четвёртый выход слева. Да, я не ошибся, здесь остановка нужного мне трамвая, 22-го или 24-го. Не успел я посмотреть расписание, как неторопливо подкатила «восьмёрка». Этого маршрута я не знал вообще, и он не ходил в этих краях никогда (на моей памяти).

На электронном табло рядом с номером трамвая пробегали названия остановочных пунктов: Ротонда…Цепной Мост…Улица Мотылкова… конечный пункт — Рондо ди Венти. Это мне подходит.

Здесь посадка была более трудной: центр мегаполиса, главный вокзал столицы, начало рабочего дня — масса людей. Но всё-таки зайти в салон, даже с двумя местами багажа было гораздо легче, чем в нашем трамвае — пол вагона (без единой ступеньки) был на одинаковом уровне с посадочной платформой. Окинув взглядом салон, я направился было в свободный уголок, но тут же девушка с небольшим рюкзаком за плечами, улыбнувшись, уступила мне место. Так же улыбнувшись, я поблагодарил её, и, усевшись поудобнее, вспомнил наш общественный транспорт… Переполненные вагоны, стоящие старики, мамы с детьми, беременные женщины — и раскованно, закинув ногу за ногу, сидящие молодые люди и девушки. Им и в голову не приходит уступить место больному, слабому, старому. А те, у которых есть немного совести… стыдливо отворачиваются к окну или закрывают глаза, делая вид, что дремлют. Конечно, есть и такие, у которых жива душа, и такие место уступят. Но исключения лишь подтверждают правило.

Поглощённый такими, не очень весёлыми мыслями, я не сразу заметил, что мы слишком долго стоим на остановке. Или между ними? Инстинктивно сработали стереотипы матрицы: это пробка… неизвестно, сколько мы здесь проторчим… а у меня скоро закончится время двадцатиминутного билета. В груди росла смутная тревога. Но тут же я пробудился от матричной реальности: в Европе пробок не бывает! Я вспомнил, что тётя рассказывала мне о единственном случае такого рода за два десятка лет. На левом высоком берегу рядом с мостом прокладывали подземный путепровод и наткнулись на глубинный ручей. Произошёл грандиозный выброс воды, которая попала на силовые кабели, проходящие невдалеке в грунте… короткое замыкание — и без электроснабжения остались тяговые подстанции. Тем не менее, через полчаса трамваи двинулись.

И наш трамвай тронулся, резво набирая скорость. Крыши домов уходили вниз, гудение мотора становилось тоньше, всё более напоминая свист авиационной турбины. Казалось, мы сейчас взлетим.

И действительно, вагон взмыл над широкой водной гладью, оставив позади обрывистый берег. Узкой полоски моста почти не было видно из окна, и, казалось, мы летим высоко над миниатюрными гребешками волн, спичечными коробками, катеров, изящными скорлупками яхт. Далеко справа виднелись стройные свечи труб теплоцентрали, слева, в полукилометре вниз по течению, будто огромная оранжевая змея, полз по железнодорожному мосту пассажирский поезд, поблёскивая чешуйками окон.

За три минуты мы промчались над миром реки и достигли правого берега. Миновали зелёный массив зоопарка, два стройных узорчатых шпиля католического храма, тёмно-салатную шапку православной церкви, и, повернув направо, въехали на Мотылковску. Ещё несколько минут — и вот улица Сенницкая, где мне нужно встать.

Трамвай, коротко звякнув на прощанье, поспешил вдаль, к финишу маршрута — площади Рондо ди Венти. А я не спеша покатил уставший чемодан к своей цели — небольшому четырёхэтажному домику на улице Тобильской. Запылённые, пластиковые колёсики чётко отстукивали ритм по выложенному плиткой тротуару. Из-за живой зелёной изгороди, обрамлявшей небольшой аккуратный парк, доносился плеск фонтанных струй, временами заглушаемый весёлыми ребячьими голосами. Ещё поворот направо, мимо супермаркета… мимо косметического салона… ещё раз направо, под арку, и снова направо, к скромному подъезду с домофоном.

Уютный старый дворик, серые ленты дорожек, проложенных по зелёной равнине декоративной травы, одиноко стоящие колонны дубов и вязов, изумрудные коконы можжевельника и туи — и разноцветное бельё на капроновой верёвке, будто сигнальные флажки на корабельном лине.

Я нажал на кнопку домофона, и через секунду щёлкнул замок: тётя ждала меня, и, не спрашивая, открыла дверь. В старом доме нет лифта, но на второй этаж подняться нетрудно.

Тётя, кажется, совсем не изменилась, да и очки всё те же, только пастельные тона, положенные временем на лицо, потемнели. И запах сигаретного дыма стал тоньше.

А вот квартиру не узнать — после капитального ремонта она будто бы увеличилась во всех измерениях стала просторней и светлее.

Вот только в глазах у тёти света не прибавилось. Возрастная катаракта не миновала и её. А макулодистрофия обоих глаз в последние годы быстро прогрессировала из-за постоянного курения. У нас такая патология не лечится. А здесь, в Европе, шансы есть. Поэтому мы послезавтра идём в офтальмологическую клинику, в окулистику, как здесь говорят.

В этой клинике тётя познакомилась недавно ещё с одной «нашей» — Людой. Она бывшая ленинградка. На шесть лет моложе тёти, но заболевание глаз не менее серьёзное: лейкома вследствие хронического кератита, или, как говорят в народе, бельмо. Теперь Люда стоит в очереди на операцию по пересадке роговицы. Количество пересадочного материала весьма ограничено, и очередь растягивается на несколько лет. Но Люда познакомилась в клинике с медсестрой, и та обещала ей помочь в продвижении по очереди.

…После тёплой ванны я совсем размяк, и, отказавшись от завтрака, направился отсыпаться: сказалось утомление более чем полутора суток пути. Сон был тяжёлый и какой-то комковатый, и ничего мне не снилось.

Проснулся я уже под вечер от странной тишины: не было слышно стука колёс; и тут же вспомнил, что уже приехал, и меня ждёт ужин. Из кухни доносились приятно волнующие желудочно-кишечный тракт запахи. Тётя знала толк в кулинарном искусстве, и её муж был счастлив. Был, к сожалению…

После ужина я разобрал чемодан. Тёте я привёз грузинский коньяк и блок хороших сигарет (хотя в Европу можно ввозить только две пачки). Кому-то коробку конфет, кому-то вафельный торт. Тем зелёный чай и кофе в зёрнах, этим вечерний крем и красящий шампунь. А тому — большую бутылку перцовки. А Люди (и тёте) — несколько пузырьков абрикосового и персикового масла.

К слову, стоимость вышеперечисленных продуктов здесь ненамного отличается от наших цен, Единственное исключение — сигареты, которые дороже наших (тех же марок) в четыре…пять раз. Поэтому народ всеми правдами и неправдами старается провезти как можно больше этой отравы.

…Мы засиделись за ужином допоздна — я выспался днём, а тётя вообще привыкла ложиться после полуночи. Тем более, что завтра не ожидается никаких важных мероприятий — погуляем, сходим на дачу.

Уже около двух часов ночи, а сон не приходит. Конечно, через несколько дней мои циркадные ритмы войдут в норму. А пока я вспоминаю прошлое. Тётя возила меня и на юг, в горы, и на север, ближе к морю, где у её подруги Сони есть большое поместье среди соснового бора, на окраине которого течёт речка Радуница, а за ней раскинулся большой луг. Две виллы, мягкий морской климат, чистый воздух, отличная экология — отдыхать здесь очень приятно! Правда, когда стоит жара или трещат морозы, повышенная влажность доставляет дискомфорт, но к этому можно привыкнуть.

А далеко отсюда на юге, в маленьком курортном городке Прикопане, уютно расположившемся в предгорной котловине на высоте 600 метров, климат совсем иной – с резкими перепадами зимних и летних, дневных и ночных температур и целебным горным

воздухом, спускающимся со снежных вершин, молчаливым полукругом обступивших городок. В их названиях причудливо смешались славянские, германские, венгерские фонемы: Носал, Каспар, Гемонт, Башня Мысленицка. С лёгкой грустью вспоминаю хрустальный звон чистой, прозрачной, до ломоты в зубах холодной воды горных ручьев, гуральский овечий сыр с едва уловимым ароматом альпийских трав, разноязычный говор пёстрой толпы туристов на узких улочках старинного срёдместья , первозданную тишину на смотровой террасе за костёлом, затерявшемся в горной долине.

…Я проснулся поздно утром. Тётя что-то делала на кухне. Мы никуда не спешили: всего-то надо было зарегистрироваться в районном самоуправлении на временное проживание, а на обратном пути скупиться в ближайшем маркете. Ну, и прогуляться на дачу.

В вестибюле администрации мы зарегистрировались в автомате, получили квитанцию с номером очереди в нужный кабинет, подождали 15 минут, пока на табло не вспыхнул наш номер. Сама процедура оформления заняла ещё 5 минут, и, получив удостоверение о временной прописке с большой красной печатью, мы покинули гостеприимные пределы.

(Я вспоминаю, как в советские времена, да и потом, после развала, до тех пор, пока европейцам не разрешили въезд без виз, мы часами сидели, а часто и стояли под дверью кабинета в ОВИРе, в душном, тёмном, узком коридоре, и без конца и без очереди заходили в этот неприступный для нас кабинет «нужные» люди, как инспектора приводили «своих», как по полчаса никого не принимали, и из-за запертой изнутри двери доносился смех и какие-то непонятные звуки. Вследствие этих и великого множества иных, невообразимых причин и фантастических обстоятельств мы попадали в пространство по ту сторону двери лишь к концу приёма. А всего-то «священнодействие» регистрации тёти по месту временной прописки длилось от силы 10 минут. Если, конечно, инспектору не захотелось бы вдруг выпить чаю или съесть шоколадку, или срочно поговорить по телефону, разумеется, в течение не более получаса. Иногда во время такого неотложного разговора глаза служащего случайно останавливались на нас и выражали крайнюю степень удивления: кто это и по какому праву находится здесь, и отвлекает его внимание, и вообще, люди ли это? А мы с тётей сразу же ощущали какой-то необъяснимый дискомфорт сродни комплексу неполноценности и ловили себя на мысли о существенной разнице между людьми с белой и чёрной кожей…).

Ощущение нереальности происходящего охватывало меня всякий раз после приезда сюда. Вот и теперь, после 20-ти минутной, всего лишь, процедуры прописки оно овладело мной с новой силой. Человек, в принципе, существо инерциальное, живущее в пределах гомеостаза, и когда из-под него, из-под его сознания внезапно выбивают более-менее значимую опору, в этом сознании возникает дискомфорт. И такой дискомфорт возник после успешного и кратковременного посещения администрации. Казалось бы, не потеряно полдня или больше, как в старые, «добрые» советские времена, ноги не устали, глаза еще не отвыкли от дневного света, и голова не отяжелела…Ан нет! Что-то тут не так! И не может такого быть! – бормотало в каком-то уголке души матричное сознание. И когда мы, пройдя всего-то 20 метров, увидели небольшую, по нашим меркам, очередь, человек в 15, это сознание ощутило вновь выбитую было подпорку. В начале этой очереди прямо на тротуаре стояли несколько ящиков, стол и двое мужчин в белых халатах. В голове возникла автоматическая неконтролируемая мысль: «Вовремя мы попали! Наверно, кур дают! Хорошо бы взять два веса». И так же автоматически я поторопился занять очередь. На душе сразу полегчало, и синдром дереализации меня покинул.

Затем включилось логическое мышление, и я подумал, что здесь не продают кур на асфальте. И уток. И индеек. И лосей, и аллигаторов, и белых медведей. По определению, не продают. Потому что здесь царит рыночная экономика, а не базарная. А меня подвели матричные советские стереотипы, так прочно въевшиеся в сознание, что они стали его частью.

И действительно, тётя, которая пошла узнать, что дают, сказала, что какая-то волонтёрская медицинская организация бесплатно производит измерение уровня глюкозы в крови, общего холестерина, артериального давления и концентрации углекислого газа в выдыхаемом воздухе. И тут нас не заставили долго ждать. То, что на далёкой родине отняло бы у меня в лучшем случае полдня и известную сумму в национальной валюте (всё-таки четыре анализа!), здесь я получил бесплатно и всего-то минут через двадцать.

…Матрица попросила о перезагрузке. И последний удар пришёлся по совсем неожиданному месту. – Я сначала и не увидел, кроме двух парней-волонтёров, высокую стройную девушку в белом халате. Когда подошла моя очередь, она повернулась ко мне с тампоном в руке, чтобы протереть палец. Тайное пламя её глаз заставило мгновенно вспыхнуть мои щёки. Два раза в этой, текущей, жизни, в молодости, ко мне приходила эта девушка, женщина, существо с очами ангела, ланитами, как ветви цветущего персика, устами цвета алых парусов, телом Венеры, рождающейся из пены морских вод. Появлялась на несколько месяцев, чтобы уйти навсегда. До её прихода я и представить себе не мог, что такая влекущая женственность, такая идеальная красота может существовать в реальности. Бывало, я и раньше влюблялся, но что такое любовь, я узнал только с ней. Поэтому её уход для меня был трагедией – и первый раз, и второй. Я смутно ощущал, что появлялась она из прошлого и исчезала в нём же, наказывая меня за плохое поведение в предыдущих воплощениях.

И вот вдруг нежданно-негаданно она вернулась в третий раз. Это поразило меня до глубины души. Для чего мне это явление сейчас, в моём пенсионном возрасте, и здесь, в чужой стране, языка которой я толком и не знаю, и как мне объясняться с ней, молодой, едва ли двадцатилетней, красавицей, стоя в очереди на сдачу крови?

Лёгкий укол в палец прервал мои раздумья. Девушка прижала к ранке тампон и передала меня другому волонтёру с дыхательной трубкой в руке. При этом она взглянула на меня с явной симпатией, как на старого друга, и ещё с каким-то непонятым мною чувством. Меж тем диагностическое действо продолжалось, и через несколько минут я получил формуляр с результатами анализов. Они были совсем неплохие, но сердце моё почему-то упало, и, когда я обернулся, волшебного создания не было видно, а кровь забирала другая девушка.

Это, несомненно, был знак, но какой? Сердце тревожно молчало, и в свои права вступил ум. Может быть, это напоминание об осторожности, может, манифестация, анонс Её третьего пришествия, или же простая, но необходимая для соблюдения всех духовных и физических законов, заповедей Божьих, окончательная доработка, «доборка», если хотите, этого массива кармы, и полного искупления вины перед женщинами моих прошлых жизней? Пока ум терялся в догадках, информация не шла.

После обеда мы побывали на даче, зашли в суперсам, и тётя направилась на кухню. Я помогал, как мог, и ужин мы соорудили неплохой. Тётя собрала кое-какие бумажки для завтрашнего визита к врачу, и мы улеглись спать, потому что в клинику надо было прийти к восьми часам.

Я не обмолвился, употребив слово «прийти». Ведь Будава – столица европейского государства, огромный город-миллионник, мегаполис. Чтобы проехать его на общественном транспорте из конца в конец, нужно 3-4 часа. Но тёте повезло – она живет в получасе её неторопливой ходьбы от клиники.

Которая входит в состав громадного комплекса центрального военного госпиталя. В советские времена здесь лечили только военных, а теперь принимают всех.

(Матрица ожила и шепнула на ушко: «Лишь бы были денежки». А вот и нет! В стране эффективно действует система страховой медицины, и многие обследования и операции делаются здесь бесплатно. – Здесь я действительно оговорился: не бесплатно, а за 15 американских центов в день. Приблизительно столько стоит медицинская страховка. Сколько это выходит за год – нетрудно сосчитать /0,15 * 365 =54, 75$/).

Так вот, этот госпиталь – сложнейшая многоуровневая система, имеющая возможность функционировать в условиях военного или чрезвычайного положения автономно, без поддержки внешнего материального и энергоснабжения. Это основное огромное многоэтажное здание с множеством амбулаторий, клиник, операционных и других блоков, системами энергообеспечения, связи. Несколько отдельно стоящих сооружений и зданий, включающих различные склады и хранилища продуктов, медикаментов и медоборудования, горюче-смазочных материалов, скважины с системой водоподготовки, автономный энергоблок; две вертолётные площадки, две автостоянки, сквер, парк, за зелёной стеной которого спрятались от расхожих глаз некоторые объекты неизвестного назначения. И это только то, что расположено на поверхности. А о том, что находится под землей, остается только догадываться.

По мере нашего приближения к громаде госпиталя поток людей, несмотря на ранний час, всё возрастал. Но все службы работали чётко. Невзирая на толпу перед гардеробом, мы за пять минут сдали верхнюю одежду, и, пройдя по широкому коридору, поднялись на лифте на второй этаж, где расположилась сама «окулистика» и отдельно – её операционный блок. Сначала мы зашли в «избу» (регистратуру), чтобы зарегистрироваться. Опять же, несмотря на множество пациентов, тётя довольно быстро «отметилась» в избе, и мы расположились у 46-го кабинета, ожидая вызова. Длинный, более семидесяти метров, коридор уже был полон пациентов, а в очереди у нашего врача сидело всего пять человек, чему я, было, обрадовался, но тётя разочаровала меня, сказав, что приём и диагностика здесь длятся долго, и нам придется провести (в разных кабинетах) несколько часов.

«Сегодня должна дежурить Эржибет, – сказала тётя, – наверно, она вышла куда-то с пациентом». На мой вопрос, кто такая Эржибет, она ответила, что это та самая медсестра, с которой её познакомила Люда.

Мы стояли у очередного кабинета, когда из глубины коридора к нам неслышно приблизилась девичья фигура в белом халате. «А вот и она, легка на помине», – сказала тётя. Пока она здоровалась с Эржибет, пол поплыл под моими ногами, унося назад сорок четыре года. Та же затаённая нежность девичьего лица, чуть заметный пушок на ланитах цвета утренней зари, трогательная доверчивость никем ещё не тронутых губ, взгляд серых глаз, рожденных в любви, постать, подобная той берёзке из рощи… Почему же твое имя Эржибет, а не Ира?

Пока тётя представляла нас друг другу, я частично успел возвратиться из той невозвратной страны прошлого. Нежная, полная несказанного прохладного тепла рука задержалась в моей на несколько мгновений, достаточных для поцелуя. Не знаю, был ли он полным огня, или пронизывающим как молния, но в этих чудных глазах напротив я прочитал ответное чувство.

«Очень приятно познакомиться с пани»,– сказал я на её языке, и эти слова были правдивы, как никогда в моей жизни. Губы, подобные распускающемуся бутону розы, в ответ произнесли что-то очень похожее. Глаза зрелой, цветущей красоты излучали нежность, волшебные изгибы бровей над ними вызывали непреодолимое желание прикоснуться, щёки, подобные бархату созревшего персика, просили о поцелуе, высокая грудь не требовала поддержки. «Боже, да это же Света, та же самая, что и сорок лет тому…» И я вновь вспомнил тот чудный вечер, что и не забывал никогда, в Запорожье, в задумчивом парке «Дубовый гай». Прохладу нежных рук, обнимающих меня, волшебную тяжесть стройного трепещущего тела, дурманящий аромат щекочущих лоб волос, чарующий овал милого лица, тронутый закатными лучами, тревожный стук сердца, то ли моего, то ли её, а, может быть, нашего, земля, плывущая под ногами…

Эржи сказала, что должна идти дальше по своей работе, и ещё вернётся минут через сорок, но почему-то не уходила, а что-то советовала тёте по поводу её глаз. Я не всё понимал, но это было не важно, я всей душой ощущал серебристый тембр её голоса, и мне было приятно и тревожно. Она немного приблизилась ко мне, и наши взгляды встретились. В тот же миг с сердца спала некая тяжесть, будто отключился какой-то невидимый тормоз, и снова я взял её руку и поцеловал. Тень улыбки тронула её уста, и в этот миг я уже знал, что мы будем близки.

Тётя как-то странно посмотрела на меня. Эржи помахала нам рукой и отошла за следующим пациентом, а я стал разбираться в себе. Если пять минут тому я ощущал некую ранее незнаемую полноту вокруг себя, будто бы пространство приобрело новые измерения и какие-то совершенные качества, а сердце, оставаясь в груди, расширилось за пределы тела, то с уходом Эржи эти новоприобретённые измерения схлопнулись, словно веер страниц раскрытой книги превращается в плоскость, когда её закрывает читатель.

И кто же этот Читатель книги моей жизни, какую новую страницу открыл он для меня сегодня? Началась она неожиданно и превосходно, а вот чем закончится? Одно ясно – и ум здесь согласен с сердцем, – это третье Её пришествие. В народе говорят: «Бог троицу любит». Наверно, это Бог услышал, наконец, мои молитвы и прислал Её. Ведь мне Её так нехватало в течение всей текущей жизни…

Мысли текли плавно и гладко, и душа, радуясь новому ясному дню, на небосводе которого взошло сияющее в своей красоте светило, раскрывала алые паруса надежды и любви. Наивная, будто ребенок, коему предстоит войти в царство Божие без усилий и забот, она не заметила в бескрайней синеве маленькое облачко на краю горизонта…

В перерывах между врачами тётя рассказала, что Эржи живет в небольшом городке в тридцати километрах к юго-востоку от Будавы. Она разведена и сама воспитывает двоих детей. Монике 25 лет, она заканчивает ВУЗ и сейчас на преддипломной практике в другой стране. Полу 23 года, он на третьем курсе. Их трёхкомнатная квартира куплена в ипотеку. Сто тысяч евро уже выплачено, осталось заплатить столько же. Поэтому Эржи работает в госпитале и подрабатывает в небольшой частной клинике. Три… четыре дня почти непрерывного труда и пара дней отдыха, когда она может съездить домой. Такой режим очень утомителен и способен истощить молодой организм. «А Эржи – тут тётя внимательно посмотрела на меня, – скоро исполнится сорок шесть».

Я не знал, чему верить – глазам или ушам. Вот этой стройной, изящной, юной женщине, практически девушке – уже сорок шесть?… Ослепительно белые, будто жемчуг, ровные зубки, шея, как у той, египетской красавицы, царицы Нефертити, ни единой складки и даже морщинки на будто сияющей каким-то внутренним светом коже. Через две недели я узнал, что у Эржи всё-таки есть морщинки, и был очень счастлив, что увидел их, и не только на лице… А сейчас, в клинике, я обрадовался тому, что Ей сорок шесть, а не двадцать, и тотчас же поразился такому несуразному, глупому чувству. И начал разбираться с мыслями. Оказывается я эгоист. Мне-то стукнуло шестьдесят четыре, разница между нами – восемнадцать лет. Это очень много, но всё же гораздо меньше, чем, скажем, тридцать восемь! Значит, шансы у меня есть.

«И, конечно, Эржи уставала всё больше – продолжала тётя, – работала на износ. Врачи нашли у неё новомодную болезнь – синдром выгорания. Такими вот терминами они пользуются, если не хотят признавать собственную несостоятельность».

И тут на помощь пришла Люда. После смерти мужа она осталась одна в двухкомнатной квартире. Поэтому, познакомившись с Эржибет в клинике, она предложила ей жить у себя. И та, подумав, согласилась.

К сожалению, не всё так хорошо сложилось в их отношениях, и чем дальше, тем больше. И в недалёком будущем я узнал об этом от Эржи.

А пока…мы уже собрались уходить, когда через служебный проход, запыхавшись, почти вбежала моя новая знакомая. Скороговоркой рассказала, почему так задержалась. Да нам и так было ясно, что в таком учреждении часто происходят различные случайности, и, как правило, нехорошие.

Эржибет проводила нас до главного входа, чмокнула тётю в щёку и посмотрела на меня. А я отставил свой ум в сторону, и, забыв о приличиях и этикете, в третий раз поцеловал Её руку. Ответом было едва заметное пожатие Её пальцев.

Тётя наградила меня грозным взглядом, но промолчала. Пока что. А когда мы остались вдвоём, выговорила мне, как нашкодившему мальчишке. Мол, в Европе женскую руку целуют, едва прикоснувшись губами, и сразу же отпускают, не задерживая в своей. Тем более, только один раз. А если дама, к тому же, незнакома…в общем, я совершил ужасный поступок.

Я покорно соглашался с тётей, а в душе расцветала тонкая, нежная радость.

Когда перед мысленным взором пробегают в прошлое ленты суперсериала под названием «Моя жизнь», одним из самых ярких воспоминаний детства и юности приходят ко мне часы и минуты пребывания в тёмном кинозале. Незадолго до начала сеанса киномеханик ставит пластинку, и в зале звучат острые, пряные мотивы лезгинки. Темп мелодии взрывчато ускоряется, свет медленно гаснет, и на пике темперации вспыхивает волшебный экран. И каждый раз я, затаив дыхание, ловил этот момент. Призрачная игра чёрно-белых теней завораживала, и мне казалось, что там, за полотном экрана, вершится другая, таинственная жизнь, и это полотно– незримая грань между нашим и тем, чуждым миром.

И вот однажды, когда спираль лезгинки закручивалась всё туже, экран вспыхнул всеми цветами радуги, и я не то что затаил дыхание, но и вообще забыл, что надо дышать. Шёл фильм «Майские звёзды» – цветной, полный праздничных красок и феерических зрелищ. Тогда, в шестилетнем возрасте, я воспринимал это действо как нечто волшебное, чарующее, нездешнее. Конечно, в наши дни, на фоне достижений информационных технологий, оно воспринимается как среднее, наивное, довольно таки заурядное шоу. Но тогда этот фильм стал для меня откровением, мир вокруг неузнаваемо преобразился, изменился и я. Как сказал бы махровый эзотерик, произошла реинкарнация в текущем физическом теле.

Неисповедимы пути Господни. Святой Дух приходит, не спрашивая. Так и в обычную, будничную, серую жизнь врывается праздник Любви.

Только два дня тому я пережил впечатляющий эустресс (т.е. , положительный стресс), оставив позади унылый мир постсоветского квазисовка. Реальность благополучной, сытой, правовой Европы приняла меня в свои объятия. (Конечно, и ……

Да нам и так было ясно, что в таком учреждении часто происходят различные случайности, и, как правило, нехорошие.

Я покорно соглашался с тётей, а в душе расцветала тонкая, нежная радость.

Только два дня тому я пережил впечатляющий эустресс (т.е. положительный стресс), оставив позади унылый мир постсоветского квазисовка. Реальность благополучной, сытой, правовой Европы приняла меня в свои объятия. (Конечно, и европейцы чем-то недовольны, на что-то жалуются, например, на безработицу. Но, откровенно говоря, их среднестатистический безработный живёт несколько благополучнее, чем наш среднеоплачиваемый рабочий или служащий. Нам бы ваши проблемы…). И вот новый, восхитительный, волшебный эустресс. Алые паруса надежды наполнялись свежим, волнующим ветром сказочных перемен. И душа, вложив свою детскую ручонку в длань Ведущего, понеслась вдаль, в океан неизведанных еще страстей. Мир вокруг, конечно, не чёрно-белый, но какой-то бледно-, тускло-, запылённо цветной внезапно преобразился, радуя сердце сочными, насыщенными, чарующими красками, которые расцветали всё ярче, выплывая из-за горизонта времён.

Господь сказал о детях: «…таковых есть Царство Небесное» /8,19:14/. И моя душа по-детски доверчиво утвердилась в надежде, что на крыльях этой, новой любви воспарит в Божье Царство.

С того дня и часа расписание моего существования подчинилось жизненным ритмам Эржи. Я жил и дышал ради Неё, думал только о Ней, и даже во сне Она приходила ко мне. Как нестерпимо долго тянулись часы и минуты, исполненные нестерпимого, жгучего ожидания Её звонка или свидания с Ней. И, особенно, те, первые дни после нашей встречи, ведь я ещё не знал, когда увижу Её снова. Будто мальчишка, влюбившийся первый раз и не понимающий, что с ним происходит, я парил на розовых крыльях надежды и представлял Её в своих объятиях отвечающей на мои поцелуи, а потом словно срывался вниз и камнем падал в мрачный океан отчаяния и неверия, считая тайные знаки Её внимания плодом фантазии. На самом же деле препятствий для нашей встречи было достаточно – это и напряжённый график работ Эржи, и плохое временами самочувствие Её хозяйки – Люды, и моей тёти, и её консерватизм, и, в конце концов, моё пребывание в чужой стране, незнание языка. Ведь не мог же я позвонить едва знакомой женщине и сказать по-русски или по-украински, что я хочу с ней встретиться, заранее зная, что не пойму Её ответа. Мне оставалось только ждать и надеяться.

И мои надежды оправдались. Через восемь невыносимо долгих дней и ночей, когда я уже освоился с новой обстановкой, начал понимать пару слов из десяти и произносить несколько простых предложений, тётя, задумчиво глядя на меня, сказала, что Люда и Эржи приглашают нас послезавтра в гости. Я обрадовался и встревожился одновременно, и сразу же понял, почему – ведь я придал этому визиту очень большое, первостепенное, сверхважное значение. А такие высокие оценки, рейтинги событий, заданные установочно, ментально, непременно обрастают толстой шубой эмоций, не всегда положительных. К сожалению, таково свойство человеческого ума.

Как то пройдёт наша встреча, что я смогу сказать Эржи, что донести невербально? Каким образом выразить Ей свои чувства? – И я засел за словари. Конечно, вряд ли можно за несколько дней выучить язык в таком объёме, чтобы сказать женщине, насколько она мне нравится, открыть Ей своё сердце, признаться в чём-то большом, чистом, светлом. И, однако, надежда в моей душе всё росла. Ведь главное в успехе любого дела – намерение, которое у меня было очень сильным, ведь в случае удачи меня ожидал бесценный приз, при мысли о котором захватывало дыхание и темнело в глазах – любовь Эржи…

И вот настало утро того жаркого июльского дня. Сон в эту ночь был подобен полёту встревоженной птицы. Снилось много, но я ничего не помню. Аппетит вообще пропал. Я ощущал себя абитуриентом, которому предстоит сдать решающий экзамен. Или не сдать. Вот уж не думал, что, дожив до седых волос, я буду должен пройти такой экзамен…

Нас ждали к двум часам на улице Дружбы народов (название – наследие социалистического прошлого). Можно было проехать четыре остановки на 108-ом бусе, но погода была хорошая, и мы с тётей решили пройтись пешком. Путь пролегал через старинный парк Корышевского. Под ногами приятно скрипел крупный песок извилистых дорожек, ухоженные цветники на полянках сменялись журчащими ручейками и опрокинутой синевой неба в озёрной глади. Яркие жёлтые искры беличьих шубок будто солнечные блики танцевали в тени задумчивых великанов, прохладные ветви которых, как ласковые руки, тянулись ко мне и неслышно шептали в уши: «Успокойся, всё будет хорошо. Мы знаем. Она тоже волнуется». Шум улиц постепенно замирал в тихом шелесте листьев, июльский зной затерялся в густой зелени крон, и ко мне пришло спокойствие.

…Я вспоминаю далёкий 93-й год, выездные, прилично за городом, курсы одной из восточных оздоровительных практик с элементами медитации, уютный курортный посёлок, дорожки и аллеи тихого парка, где мы гуляли после занятий, листва, чуть тронутая позолотой позднего сентября. Насыщенный густой синевой свод глубокого неба и оранжевое яблоко яркого солнца виделись мне будто бы через чёрную вуаль, наброшенную на душу невидимыми, но цепкими щупальцами депрессии. Я тяжело переживал разлуку с маленьким сыном, с которым мне позволяли видеться раз в месяц. Когда мне открывали дверь, сын бросался мне на шею и шептал: «Папуська, лапуська». Я крепко обнимал его, истосковавшись за месяц разлуки, и кружил, забыв обо всём на свете. И внезапно вспоминал, на каком свете я нахожусь сейчас, ощутив спиной колючие ледяные иглы ненавидящего взгляда злобных глаз.

Тогда мы с сыном быстренько уходили в раскинувшийся рядом лес, и куда-то исчезала боль, и в душах наших воцарялись мир и спокойствие, и счастье лёгкими радужными крыльями обнимало нас. Мы снова были вместе, и нигде на земле уже не существовало ни беды, ни горя. А деревья вокруг тянулись к нам своими чистыми зелёными руками, и плакали, и радовались вместе с нашими душами.

И теперь, гуляя под липами парка вместе с сёстрами-целительницами, экстрасенсами Тамарой и Наташей, я с тоской вспоминал о далёком сыне. «Милый, синий мой стриж, где ты и с кем сейчас? Дома ли, в школе, с ребятами, в лесу, в гостях – где угодно, только не со мной… Душа твоя в плену тёмных сил, духовные глаза закрыты тёмной повязкой ненависти, злобы, клеветы, и ты сам уже начинаешь отталкивать и ненавидеть меня, обессиливая под потоком изощрённой лжи. Тебе так нужна отцовская любовь, и твоя душа задыхается без неё. А что остается делать мне, зажатому прокрустовым ложем советского кодекса законов о браке и семье, по которым отец – ничто, а мать – всё? Даже если матерью владеет дьявол…» «Душа моя болит смертельно» – вспоминал я слова Христа, а в груди будто бы ворочался тяжёлый раскалённый камень.

Сёстры видели мои страдания и обострённо, как сенсы, ощущали эту нестерпимую тоску. И старались помочь, как могли, как умели. «Смотри, вот этот дуб тянет к тебе свои ветви, он так хочет помочь и тебе, и сыну, что забывает о себе. А вон за ним стройный рыцарь в зелёных латах, ясень, наверно, отдаёт тебе свою силу, обнимая невидимыми руками. Посмотри, если увидишь, вот эти берёзки гладят тебя по голове прохладными эфирными листочками, даря тебе женскую нежность и ласку».

И теперь, в другой стране, в другом парке, другие деревья тянули ко мне невидимые эфирные ветви-руки, успокаивая и вселяя надежду.

…Уличный шум становился сильнее – мы подходили к трассе имени Вашингтона. Сразу же стало жарче и теснее в груди: даже обязательные по европейским стандартам катализаторы в выхлопных трубах не могли полностью обезвредить ядовитые газы автомобильного стада. И тут я вспомнил оживлённую улицу недалеко от своего дома, которую переходил, отправляясь в город. Ревущие стаи автомобилей, мотоциклов, тракторов и Бог знает какой ещё самоходной техники на колесах, будто съехавшей со страниц фантастического триллера. Сумасшедший гул, клубы сизого дыма, ядовитые чёрные выхлопы, испарения плавящегося асфальта, едкая вонь палёной резины. Да и переходить такую улицу небезопасно: даже ясновидящий не может знать, соблюдает ли сидящий за рулём правила дорожного движения, к примеру, не поедет ли он на красный свет…Вспоминается рисунок из какого-то чёрного комикса: кладбище, на переднем плане могила с надгробным камнем и эпиграфом на нём: «Этот несчастный переходил улицу на зелёный свет».

После таких воспоминаний дышать сразу стало легче. Тем временем тётя подвела меня к странному, на мой взгляд, сооружению, протянувшемуся метров на шестьдесят над широкой трассой. Это был пешеходный переход, возведённый в виде коридора. Мы миновали лестницу и подошли к дверям лифта, которые тут же гостеприимно распахнулись. Поднявшись на десять метров, мы вышли в коридор, совершенно изолированный от внешней жаркой и душной атмосферы над улицей. Внутри работали кондиционеры. На противоположном конце перехода мы снова воспользовались лифтом, и, выйдя из него на другой стороне трассы, снова окунулись в зелёную прохладу, теперь уже на тенистой аллее Дружбы народов. Справа светлые утёсы домов сменялись уютными двориками с живописной зеленью и детскими площадками; слева, за прохладной лентой неширокого канала распахнулось изумрудное одеяло дачного массива.

Мы подошли к третьему подъезду семиэтажного дома, который здесь считается шестиэтажным, потому что цокольный, фактически первый, этаж называется «пьетро», а следующему за ним присваивается номер один.

Тётя набрала на пульте домофона цифры «37», и нам открыли дверь подъезда. Мы поднялись на лифте на третий этаж, где нас встретила Люда. Широкий светлый коридор далеко простирался влево и вправо, объединяя все подъезды (секции) дома. Более тёмным оттенком выделялись двери квартир, перемежавшиеся иногда расширителями с окнами во всю стену. Одна из дверей была приоткрыта. Люда пропустила нас вперёд, я пропустил тётю, и мы вошли в прихожую.

Прежде, чем я увидел Эржи, я ощутил словно бы сильное дуновение, проникшее в тщательно охраняемое пространство моей души. Во взгляде чудных серо-зелёных глаз неизъяснимо сплелись нежность и грусть, надежда и тревога. Удивительно, но такие же ощущения испытывал и я, и наши чувства соединились в некоем волшебном резонансе, многократно возраставшем от секунды к секунде. Пик этого резонанса наступил, когда в моей руке оказалась Её ладонь, тёплая и в то же время прохладная. Спустя мгновенье я произнёс заученную и заранее подготовленную фразу: «Можно поцеловать руку пани?». Эта фраза была адресована не только Эржи, но и, неявным образом, моей тёте. Дескать, теперь я соблюдаю этикет и правила приличия.

Чарующий взгляд Эржи был красноречивее любых слов: Ей не нужны приличия, не нужен этикет. По моей спине пробежал холодок, и внезапно я понял, что мы начали странную и чудесную игру – у нас одно поле, одни ворота и один мяч, который мы не отнимаем, а, наоборот, передаём друг другу, чтобы как можно быстрей забить его в эти ворота. И название этой игры – Любовь.

Эржи ответила мне: «Можно». И я поцеловал Её запястье робко и нежно. Один раз. Но не сразу отпустил Её руку, задержав в своей на несколько секунд.

Мы прошли в большую светлую комнату, где был сервирован стол для лёгкого обеда четырёх персон. Солнце окончательно перевалило на южную сторону, и на волнующиеся от лёгкого ветерка гардины накладывалась странная игра света и непостижимых форм: на окно падала тень высоких деревьев, о чём-то неслышно шепчущихся на обочине аллеи.

Из кухни, куда удалились тётя и Люда, доносились звуки и запахи, возбуждающие аппетит. Вернее, должны были возбуждать, но, когда я сел рядом с Эржи на диван, я забыл об аппетите, и о пище вообще, и, кажется, о том, что надо дышать. Точнее, я дышал теперь не воздухом, а тем тонким, неощутимым ароматом (не духами!), тем незримым сиянием, тем волшебным обаянием, что излучала Она. Какое-то невидимое облако накрыло меня с головой, в глазах потемнело, а душа закипала пенным фонтаном легкого игристого вина, именуемого любовью. Внезапно мне захотелось отбросить все условности и приличия, и делать то, чего страстно желало сердце, и с чем соглашался ум, тем более, что я знал, что Эржи тоже этого хочет. Но мы были не одни, и условия игры надо было соблюдать.

Я взял с собой Подушку, и теперь, сидя на диване рядом с Эржи, перемежая слова русского языка с чужими, рассказывал Ей о чудесных свойствах стеклосфер. Хотя Подушка была большая, мы после каждого вопроса и ответа будто бы незаметно касались рук друг друга, и между нашими пальцами проскакивала незримая искра, от раза к разу притягивая нас всё больше, всё сильнее. Внезапно я понял, что этот, совсем недавно чуждый мне язык стал мне родным, подобно тому, как незнаемая, незнакомая ещё десять дней назад женщина другой страны превратилась в милое, родное, желанное существо, стала частью меня.

…В комнату вошли наши женщины, толкая перед собой сервировочный столик на колёсах. Ощущение нереальности происходящего охватило меня с новой силой. «Всё как в лучших домах Лондона» – вспомнился мне вдруг навязчивый позднесоветский слоган. Я положил на стол коробку наших фирменных сладостей, неизменно вызывающих восторг и на родине, и за рубежом, в том числе и в Орле, и в Москве. Также впечатление произвёл этот «Солнечный веночек» и на наших хозяек – немного позже, за десертом.

Женщины мило болтали, я же, в основном, слушал, пытаясь понять чужую речь, и лишь иногда вставлял несколько слов на украинском, русском, а то и на том, другом языке. Кушанья были простые и изысканно приготовленные, и я отдал должное кулинарному искусству хозяек. Позже, вспоминая эту встречу, я внезапно понял, почему всё было так вкусно: Эржи готовила обед для меня, и вложила в пищу свои чувства. А сейчас, вкушая гастрономические изыски и энергетически, своим вниманием, делая вклад в общую ауру застолья, я поистине был в этом мире не от мира сего, потому что тот, тонкий мир был до краёв исполнен восхитительным блюдом под названием «Эржи», и душа моя расцветала и нежилась в эманациях этого блюда. И чем больше я впитывал в себя эти чудные эманации, тем насыщеннее они становились.

Тем, другим зрением я провидел некую тонкую оболочку, окружающую Её, будто бы кокон, сплетённый из разноцветных волокон, сверкающих на глубоко насыщенном изумрудном фоне. Некоторые из них, цвета алых парусов, получали непостижимое продолжение в виде живых лучиков, стремящихся ко мне. Всё это виделось через мою ауру, также наполненную зелёными тонами, волнующуюся и переливающуюся, как и у Эржи, бликами радужных красок. Сияющие лучики исходили и из моей оболочки, и, встречаясь с Её алыми стрелами, танцевали, играли друг с другом, сплетались и расплетались, беззаботные, будто дети. И что особенно удивительно, мы оба чувствовали каждое их движение, и это доставляло нам неизъяснимую радость. А наигравшись вдоволь, они поднимались выше и ткали вместе с подобными себе некую сферу, переливающуюся всеми оттенками зелёного…

Обед был завершен достойным десертом, и мы перед расставанием решили сфотографироваться. Сначала я снял женщин в разных вариантах, а затем мобилку взяла тётя. Мы с Эржи стали близко друг к другу, и я, осмелев, обнял её за талию. Она не возражала, и только теснее прижалась ко мне.

Я ценил каждую минуту, каждую секунду, каждый миг пребывания с Эржи, и был несказанно рад, когда Она собралась уходить вместе с нами, торопясь на ночную смену. На улице посвежело, полуденный зной уступил место прохладному вечернему теплу, солнце едва пробивало бронзой лучей зелень листвы, и безмолвно шелестящие кроны смыкались высоко над нашими головами задумчивым сводом. Казалось, в вечерних сумерках он продолжался в бесконечность, и я согласен был идти в этой бесконечности, потому что был счастлив, а это случалось со мной так редко…

Внезапно я ощутил нежные пальцы Эржи, охватившие мою руку. Это длилось одно мгновенье, алое мгновенье, но как чудесно оно растворилось в той зелёной бесконечности, захватив моё дыхание. И снова я понял, что мы будем близки.

108-й автобус уже стоял на пристани, как там называют остановку, и, гостеприимно распахнув двери, ждал Эржи. Этот маршрут был очень удобен для Неё, потому что через шесть остановок и восемнадцать минут, без пересадки, доставлял Её прямо к центральному входу госпиталя. Эржи всё-таки пробежала несколько метров, чтобы успеть наверняка, и уже из окна помахала нам рукой. Мы помахали в ответ, двери захлопнулись, бус плавно отчалил от пристани, а мы с тётей пошли следом, не спеша.

Мы шли молча: я боялся расплескать исполнившую меня радость, а тётя, видимо, ощутила переполняющие меня чувства, и тихо радовалась за меня.

Теперь я понял, что имели в виду великие учителя человечества, единодушно призывая его, человечество, «быть здесь и сейчас». Да, я и раньше знал, что не годится сожалеть о прошлом или мечтать о недостижимом будущем, или направлять внимание, и, соответственно, отстёгивать энергию туда, где нас нет, потому что «там лучше». Сейчас, сию минуту моя точка сборки находилась в состоянии либрации относительно «ослепительного мига» настоящего в пределах плюс-минус нескольких секунд, а поле сознания сжалось до размеров эфирки. И поэтому моё сухое и абстрактное знание неуловимо превратилось в ощущение полного, безграничного и бесконечного счастья. И внезапно пришло понимание живого, непосредственного детского счастья. Дети не отягощены памятью далёкого прошлого, потому что его у них ещё нет, и они не умеют мечтать о таком же далёком будущем. А их нехитрые, простые желания чаще всего исполняются через какие-нибудь минуты или часы, исполняются на сто процентов. Захотел мамину грудь – на тебе грудь, полную молока и материнского тепла. Увидел красивую игрушку – тебе её купили (если есть деньги). Соскучился по папе – и он берёт тебя на руки и подбрасывает вверх, а ты испуганно и радостно кричишь: «Исё, исё!» и взлетаешь снова и снова в потоке отцовской любви.

Теперь всем своим существом я ждал третьей, решающей встречи. Этого же хотели тётя и Люда. Женское чутьё подсказало им, что наши с Эржи чувства взаимны, и искренне желали нам счастья. Но помимо всеобщих благих намерений и устремлений существовала ещё и обыденная реальность: Эржи трудилась на двух работах, а в редкие выходные Ей надо было съездить домой, повидаться, по возможности, с детьми; Люда собиралась съездить к мужу на кладбище; тётя водила меня по гостям. Поэтому ответный визит был нанесён дней через десять.

Мы с тётей усиленно готовились к приёму дорогих гостей, чему немного мешала необычная для августа жара – 30 градусов по Цельсию. У нас на родине такая температура вполне приемлема, а в этих местах с гораздо более высокой влажностью воздуха и климатом, близким к морскому, она переносится гораздо труднее. Хорошо, что наш дом был старый, с приличной тепло- и звукоизоляцией, и в комнатах температура не превышала двадцати пяти градусов; но всё-таки дискомфорт ощущался и здесь.

Поэтому, когда Эржи и Люда, разгорячённые и впитавшие августовский зной, вошли в наши гостеприимные пределы, они сразу же попросили воды. Я предложил им испить воды из-под фильтра, который привёз тёте, но она налила гостям минералки. Мы прошли в комнату, Люда передала тёте два знаменитых на всю Европу вафельных тортика «Ведель», а Эржи протянула мне букет алых роз, которые так чудно оттеняли сияние изумрудных глаз. Сомнения, что тревожили меня ещё недавно, развеялись окончательно, и в третий раз я ощутил и сердцем и душой, и ум был согласен с ними, что мы будем близки.

Через десять минут дамы снова ощутили жажду, и тут Эржи поинтересовалась, что это за вода, которую предлагал я. Вода эта была очищена с помощью простенького бытового фильтра «Арго», производимого в Новосибирске, и гостям понравилась. Эржи спросила, можно ли посмотреть этот прибор, и тут я понял, что решающая минута настала. Я повёл Эржи в кухню, где около мойки стоял фильтр, и начал объяснять, как мог, что он переносной, заполнен цеолитом и немножко активированным углём, и для фильтрации нужно открыть кран холодной воды, надеть на него пластиковую воронку, и вода будет поступать в корпус по трубке снизу, а из другой трубки, сверху, польётся уже очищенная.

Пока я говорил, странные ощущения овладевали мной. Казалось, кровь всё быстрее и горячее мчится по жилам, сердце бьётся, как застигнутая врасплох птица, в груди растёт радостное возбуждение. И что поразительно, я будто бы каким-то образом вышел из себя, своего тела, и смотрю на нас со стороны, и слушаю, как объясняю, что можно сделать струйку из-под крана тоньше, и тогда счётчик будет стоять на месте, а вода, хоть и медленно, будет фильтроваться.

В глазах медленно темнело, но я ещё успел увидеть, как Эржи смотрит на меня, слушая и не слыша, и будто бы чего-то ждёт. Расстояние между нашими сердцами сокращалось, и, отбросив ум в сторону, я сделал последний рывок. Наши губы встретились в жарком волнующем поцелуе и стали единым распускающимся бутоном страсти, руки обвили нас в тесном объятии так крепко, что дыхание стало прерывистым. Её уста вонзились в меня огненными стрелами, мои поцелуи опускались всё ниже и ниже, и этому стремлению мешало только платье. Тогда руки охватили Её нежные плечи, покорно поддавшиеся моему намерению ощутить Её спину своей грудью. Эржи отвернулась от меня, сделав полуоборот, и платье не мешало теперь моим пальцам, которые медленно и нежно опускались, лаская Её шелковистую кожу. Я поцеловал потеплевшую шею Эржи возле правого плеча, и Она порывисто вздохнула раз, другой. Мне захотелось ощутить это дыхание ниже, там, где оно рождалось, и пальцы снова заскользили вниз. В мои ладони доверчиво легли две упругие чаши, полные затаённого женского тепла, отдаваясь чувственной ласке пальцев и медленно набухая подобно распускающимся розовым бутонам.

Теперь я чувствовал Эржи не только руками и грудью, но и другой своей плотью, и это ощущение становилось всё более жёстким и тесным. Казалось, во мне проснулось что-то, или, скорее, кто-то новый, и он безраздельно руководит моими движениями. Мне страстно захотелось, чтобы и Эржи узнала поближе это новое существо; я взял Её ладонь и медленно опустил туда, где так тесно друг к другу прижались наши тела. Эржи вздрогнула, но не убрала руку, и прижалась ко мне ещё плотнее, чуть нагнувшись.

Всем своим новым существом я ощущал чувственную сладость и негу, которую дарили мне нежные пальцы Любимой. Обрывки окружающей реальности я видел словно через алый с багровыми переливами туман. В воздухе будто бы курился фимиам, испуская неведомые чарующие ароматы. А, может, это волосы Эржи источают эти волшебные запахи?

В воспаленном любовью мозгу рождались безумные мысли, от которых темнело в глазах и захватывало дух. В сознании пробегали сюжеты изощрённых позиций Кама-сутры, мелькали тантрические каты, и Ошо Раджниш во всём блеске своего безграничного мужского могущества торжественно и безмолвно провозглашал: «Позволь себе!»

Но не бывает же бочки мёда без ложки дёгтя. Какой-то мелкий, но вредный бес вклинился между сценами из порнофильмов и вытащил на свет Божий, то есть, на поверхность моего сознания, сюжет одного из телемостов между СССР и США с Владимиром Познером в198.. (не помню точно) году. А именно, торжественно провозглашённая на весь мир простой советской женщиной культовая фраза, да нет, скорее декларация, даже парадигма, определяющая суть такого общественного строя, как социализм: «В Советстком Союзе секса нет!», и вызвавшая гомерический хохот и плач по обе стороны океана.

А сейчас это откровение подействовало на меня как холодный душ. А вдруг Она обидится? посчитает меня этаким Доном Жуаном, привыкшим менять женщин как перчатки? и делать это на кухне?

Всем нам случалось попадать под холодный душ, и ёжиться по ним, и даже уменьшаться в размерах. Ведь при охлаждении тела сжимаются, не так ли? Но пока я думал, съёживаться мне или, нет, мой старый друг, который сладко (или несладко?) дремал последние четыре года, и внезапно к вящей моей радости проснулся, почуяв женское тепло, под холодными струями этих мыслей так же стремительно увял и сник.

И что мне оставалось делать? Имеем, то, что имеем?… Холодный ум вступил в свои права. Ведь за стенкой сидят тётя и Люда, и в любой момент они могут прийти сюда. Мне-то в принципе, всё равно. Но я должен был беречь честь любимой женщины. И хуже всего скомпрометировать Её в такой ситуации в начале нашего знакомства.

Струйка чистой отфильтрованной воды давно переполнила банку и лилась через край… Мы застыли в безмолвном объятии. Эржи медленно повернулась ко мне лицом. В Её глазах я мог прочитать всё, что желает увидеть счастливый мужчина во взгляде своей избранницы – страсть и любовь, надежду и покорность, грусть и радость, плеск далёких волн и сияние звёзд, и смех нерождённых ещё детей. И я был счастлив – здесь и сейчас.

Вздохнув, я сказал: «Иди в комнату, а я сейчас приду»». Эржи тихонечко вышла, а я закрыл воду, и, повременив для приличия пару минут, присоединился к женской компании.

Оживлённая беседа продолжалась недолго, потому что в воздухе всё явственнее проявлялся незримый, но настойчивый дух аппетита: дамы проголодались. Что же касается меня, то я совсем забыл о еде. Божественной амброзией и волшебным нектаром для меня была Эржи. Поэтому за столом я мало внимания уделял пище. Рассеяно слушал я щебетание дам. Ум находился в плену одной-единственной мысли – когда же мы останемся одни?

После десерта и чая Люда и тётя под каким-то благовидным предлогом удалились на кухню. Эржи сидела на диване, а я стал перед Ней на колени и положил голову Ей на ноги. Эржи задумчиво перебирала мои волосы, а я ловил губами эти ласковые пальцы. Потом она попросила сесть рядом, а сама, уютно свернувшись в клубочек, как котёнок, поджала коленки и положила изящную головку на мои ноги. Теперь я ласкал Её шелковистые локоны и зарывался носом в волнистые пряди. Мы ни о чём не говорили – Эржи совсем не знала русского, а я вовсе был не силён в любовной лирике на этом чужом, но родном теперь языке. Да нам и не надо было ни о чём говорить, мы без слов понимали друг друга, невербально общаясь на едином для всего мира логосе – языке любви. А наши руки, сплетаясь и расплетаясь и лаская друга, тоже вели свой безмолвный интимный разговор.

Не знаю, сколько мы так сидели, обнявшись и взаимно растворившись, но вдруг голоса на кухне стали громче, и я понял, что скоро дамы из кухни переберутся к нам. И тогда я сказал Эржи, тщательно подбирая слова, а если не находил их, то заменял русскими: «Если Ты хочешь, то приходи к нам в гости одна, без Люды, а я попрошу тётю, чтобы она погуляла в это время в парке. Приходи, когда Тебе удобно».

Эржи тихо ответила: «Хорошо»…Потянулась за сумочкой, достала записную книжку, посмотрела график своих дежурств. «Через два дня я буду с тобой» – почти беззвучно молвили Её прелестные уста.

Когда вернулись наши женщины, мы с Эржи чинно сидели – Она на диване, я на стуле, и о чём-то разговаривали. Тётя похвалила меня за хорошее знание языка, но я-то знал, что это была тщательно и заранее отрепетированная заготовка – как раз для такого случая.

Когда гости ушли, я сказал тёте: «Мы с Эржи хотим побыть вместе». Тётя ответила: «Ну что ж, погода хорошая, погуляете в парке, познакомитесь поближе». Я продолжал: «Да, мы хотим познакомиться ближе, и поэтому Эржи придёт к нам домой. И вот, у меня просьба к тебе. Может быть, ты сама погуляешь, или сходишь в гости на два-три часа?». – Тётя была несколько ошарашена, но не подала виду. Да, конечно, она была согласна…

Два дня пролетели быстро. Утром позвонила Эржи и назначила встречу в час дня на остановке. Тётя ушла в гости к Симе – подруге, тоже из бывших советских. Конечно, меня немного беспокоила совесть – ведь тётя плохо видела. «Но она же и раньше ездила к Симе» – успокаивал я себя. – Ведь надо ковать железо, пока горячо». Август дышал зноем, и на душе, и на сердце было горячо, и даже щёки мои горели.

Прошёл один автобус, второй…Из третьего вышла Эржи. Осмотрелась, но не разглядела меня в толпе. Я подошёл сзади и тихо положил Ей руку на плечо. Она обернулась, и мы поцеловались.

Я не посмел вести Её сразу домой, и предложил пойти в расположенный недалеко парк, обустроенный на месте пустыря. Живописный пейзаж, зелёный лабиринт деревьев и кустарников, изумрудный ковёр лужаек, на которых кое-где загорали отдыхающие, уютные беседки, обвитые плющом – всё располагало к сердечной беседе. Мы не спеша обошли фонтан с небольшим бассейном, где весело плескались дети, и устроились на уютной лавочке в уединённом уголке. Приглушённое журчанье струй способствовало нашему общению. Я взял руки Эржи в свои и положил их на колени. Тишина вошла в наши сердца, время куда-то отступило. Мы будто бы сидели так миллионы лет, и были знакомы целую бесконечность. Почему-то опять вспомнилась грозовая ночь и сети японских рыбаков, полные живого серебра. В душе родились слова:

И снова молния
Расколола небо…
В ночной тьме застыли
Мириады капель дождя,
Будто чьи-то лица:
Ушедшие, живые
И ещё нерождённые.
Взгляни сквозь тьму веков:
Может быть, увидишь
Чью-то родную душу?

Вам приходилось когда-нибудь встречать в жизни человека, с которым было приятно помолчать, не важно, были ли это мужчина или женщина, случайный знакомый или близкий, родной человек, ребёнок ли, взрослый? По опыту знаю, что такое случается очень редко, и это безмолвное общение надо очень ценить, потому что Бог хочет Вам что-то сказать, не говоря ничего. И если Вы научились ощущать окружающий мир, слышать беззвучный полёт бабочки, видеть пронзительное жужжание комара, предугадывать траекторию падающего кирпича, то непременно разглядите в этих безмолвных глазах напротив самого себя.

Помню, я фотографировал трёхлетнего сынишку, и на одном из снимков он улыбался мне с безграничной трогательной доверчивостью, это фото я назвал “Улыбка”. Что-то подобное я видел в глазах Джоконды. Будто бы очи Бога смотрели на меня глазами любимого существа и что-то хотели сказать мне. К сожалению, что’ именно, я понял гораздо позже… Поздно…

Хотя… неисповедимы пути Божии, бесконечно велика неизречённая Его милость, и ни одно мгновение жизни, отданное Господу, даже за миг до смерти, не пропадает напрасно. Поэтому я надеюсь…

И теперь, здесь и сейчас, под прохладной сенью чуть слышно шелестящих листьев, я вглядывался в бездонные глаза напротив, и чем глубже тонул в них, тем сильнее меня охватывало странное, невыразимое и бесконечно могучее ощущение чего-то трансцендентального, мощными волнами пронизывающего душу. При этом я не терял самого себя и глубокого чувства любви к Эржи, но Это было поистине безгранично и несравнимо ни с чем, испытанным когда-либо в жизни. Молнией мелькнула в сознании догадка, уверенность, знание: это Океан вселенской любви, бесконечной Любви Творца, и в этот миг Он дал мне шанс “Уразуметь превосходящую разумение любовь Христову…” /26,3:19/.

Стихли могучие валы Вселенского Океана. В глазах Эржи по-прежнему сияла любовь, но я заметил в них тень грусти. На мой прямой вопрос Она ответила, что Её взаимоотношение с Людой всё более обостряются, жить у Неё становится всё менее комфортно, и это начинает сказываться на работе.

Моё предложение было естественным, быстрым и радостным; хотя я и не говорил об этом с тётей, но был уверен, что и она будет согласна со мной: “Милая, переезжай к нам, мы будем так счастливы… Да и об автобусе забудешь: от нас до госпиталя 15 минут пешком”.

Лицо Эржи прояснилось, глаза снова засияли с мягкой силой, но тень сомнения не покидала их. “Я не знаю, как к этому отнесётся твоя тётя, ведь она же ничего не знает”, — тихо сказала Она. “Будь уверена, она только обрадуется, тем более, что Ты сможешь пристальнее следить за её зрением, — ответил я, — тем более, что я скоро уеду, и ей одной будет скучно”.

И тут же пожалел о том, что сказал. Но эти слова уже нельзя было вернуть; глаза Эржи наполнились болью. Мы ведь так недавно узнали друг друга, наши отношения стремительно развивались… и вдруг я говорю о разлуке.

Я не успел сказать Тебе об этом, да и не хотел. 17…18-го сентября в городе Орле, в России пройдёт первая международная конференция по применению микростеклосфер. Я приглашён на неё и выступлю с докладом. К тому же состоится презентация моей книги. И я просто обязан там быть. Ведь я же не знал тогда, что Ты есть, и что Ты будешь со мной, — словно оправдывался я, — а потом я снова приеду, вернусь к Тебе”. “Навсегда”, — хотел я добавить, но что-то остановило меня.

Лёгкая вуаль грусти, сомнения и даже ревности, чуть притушившая сияние любимых глаз, придала совсем иное очарование Её нежным чертам. “А ты знаешь, и мне надо будет уехать, правда, только на недельку. У брата родилась дочка, и он приглашает меня на крестины. Он живёт в Лондоне, поэтому полечу самолётом”, — сообщила мне Эржи. И тут же я понял, почему в Её глазах промелькнула ревность, потому что и сам ощутил таковую. Только к чему? к кому? К брату, к самолёту, к Лондону? И во второй раз я ощутил себя эгоистом. И, входя в роль, сказал: “Не лети, я буду очень беспокоиться о Тебе”. Она улыбнулась и приложила палец к моим губам: “А я и сама не хочу”.

Я поцеловал этот палец, затем ладошку, потом милую ямочку между Её ключицами, и наши губы встретились. Эржи прерывисто вздохнула, я крепко обнял Её, но Она слегка отстранилась, оставаясь в моих объятиях. Видимо, сегодняшняя размолвка с Людой не давала Её покоя, и надо было что-то решать с жильём, а на разговор с моей тётей Она не могла осмелиться. Я, как мог, успокаивал Её: “Мы же с Тобой верующие, наш Бог благ и милостив, вот увидишь, всё устроится”!

И тут я вспомнил сюжет одного американского фэнтези середины прошлого столетия под названием “Один доллар девяносто семь центов”. Автор, насколько я помню, Артур Порджес. Фабула рассказа состояла в описании тривиального любовного треугольника и нестандартного, невероятного, поистине фантастического разрешения этой тупиковой ситуации.

… Ранняя осень в тихом американском городке. Уютный двухэтажный коттедж с гаражом на две машины. Перед домом лужайка, за ней бассейн с ярко-синей, цвета сентябрьского неба, водой. На зелёном ковре газона мальчик и девочка весело играют с длинношёрстной красавицей колли, чья рыжая шуба будто бы соперничает с похожим на медный таз неярким солнцем. От их звонкого, весёлого смеха, кажется, рябит гладь опрокинутого в бассейн неба.

Рядом, притаившись в тени задумчивых лип, словно наблюдает за двухэтажным соседом простенький одноэтажный дом с одноместным гаражом. Том, хозяин поместья, одинокий молодой мужчина, орудуя метлой и граблями, убирает порядком запущенный участок, и изредка, как бы украдкой, поглядывает на искромётное веселье у соседей…

Звук мотора заглушил громкий ребячий смех. Дети наперегонки с собакой бросились навстречу подъезжающему лэндроверу. “Папа приехал, папа приехал!”, — радостно кричали дети, звонко лаял пёс. Из открытой двери, разрумянившись и чуть запыхавшись, вышла, почти выбежала стройная темноволосая красавица Келли. Казалось, она — старшая сестра этих ребят, но Том – то знал что она их мать.

Затаившись за можжевеловым кустом, Том наблюдал за счастливым семейством, вернее, только за Келли, чьи изящные долгие ноги, казалось, росли от самых ключиц. Бедняга Том давно и безнадёжно был влюблён в длинноногую соседскую жену, и не имел никаких шансов на её благосклонность, хотя был парнем хоть куда: Келли любила своего мужа, и это чувство было взаимным. Положение Тома усугублялось тем, что его страсть полностью ослепила душу и не позволяла не то что увлечься, но и просто увидеть какую-либо другую женщину, кроме Келли. Последнее время Том свалился в депрессию, не помогали ни врачи, ни таблетки. Он запустил работу и дом, и в конце его тоннеля сгущалась тьма. На своей шкуре он прочувствовал трагический смысл выражения “любовь зла”. Всё валилось из рук, и с большим трудом он заставил себя взяться за уборку. Том не любил пылесосов, и действовал только шваброй и тряпкой. Углы были оплетены паутиной, и в одном из них билось и жужжало что-то крупное. Том, подняв швабру, подошёл поближе, и жужжание превратилось в странный нечеловеческий голос, соединявший в себе писк мыши и мужской тенор. “Том, спаси меня, я буду благодарен тебе до конца твоей жизни, и сделаю всё, о чём ты меня попросишь”.

Том с изумлением увидел в углу крошечную человекоподобную фигурку, плотно опутанную паутиной, и рядом крупного паука, хищно подползающего к жертве. “Откуда ты знаешь моё имя? и кто ты такой вообще”? — “Том, помоги мне, сейчас паук набросится на меня, и настанет конец моему роду”!.

Швабра сделала своё дело — паук был раздавлен, и Том осторожно распутал маленького человечка, который свободно помещался на двух фалангах пальца.

— “Кто такие гномы, ты знаешь, — низкий тенор странно сочетался с писком, в совокупности производя впечатление машинного голоса, и от этих корёжащих уши звуков депрессия Тома стала незаметно отступать, крошиться, и яркие искры вспыхивали в самых тёмных уголках его души. “А я принадлежу к роду кремнеискателей. К несчастью, когда разразилась информационная революция, человечеству понадобились десятки тонн полупроводников, в том числе и кремния. Поэтому, к большому несчастью, люди заинтересовались нашей кастой, думая привлечь нас к поискам и добыче металлоидного кремния. К великому несчастью, мой народец попал в руки индигогенетиков, которые, ничтоже сумняшеся, решили ввести в кодоны нашего гена q55 фрагменты плазмид от мухи brachicera, думая, что это поможет мутантам находить глубокозалегающие месторождения кремния. Ничего из их затеи не получилось, но произошедшие мутации дали весьма неожиданные результаты: мы значительно уменьшились в размерах, и, к сожалению, стали беззащитны против пауков, ведь в нашем геноме теперь есть гены мух.

А к счастью, мы теперь неуязвимы для всего остального живого мира. Кроме того, усилились наши мистические способности, и желания теперь исполняются. И желания наших друзей. Том, ты спас мне жизнь, и теперь ты мой кровный друг до конца дней. Я знаю, у тебя есть тайная мечта. Расскажи мне о ней, и всё сбудется»!

Том вздохнул. «Есть у меня мечта», — вспомнил он слова Мартина Лютера Кинга. «Есть у меня мечта, — вздохнул он ещё раз, — но вряд ли ты, да и всё ваше племя, сможете её исполнить. Я люблю Келли, и хочу, чтобы она тоже любила меня, и была со мной. Но ведь это невозможно, потому, что она счастлива с мужем и детьми в своей семье. И даже если бы Бог согласился исполнить мою просьбу, я бы не смог просить Его об этом: разве можно причинить боль любимой женщине?».

Гном тоже тяжело вздохнул. «Ты прав, — задумчиво молвил он, — нельзя использовать насилие против тех, кого мы любим. Ведь это часть нас самих. Здесь наша этика и ваша человеческая мораль совпадают. И ещё одна причина, скажем так, технологическая. Я тебе не говорил об этом. Дело в том, что наша магия работает только для объектов и процессов стоимостью приблизительно до двух ваших единиц валюты. А человек ведь вообще бесценен, тем более, любимый»… Металлический тембр его голоса приобретал всё более жалобный оттенок. «Том, — почти умоляюще произнёс мутант, — попроси что-нибудь бытовое, ведь у вас сейчас много акций, и я вполне могу уложиться в твоё желание»! Но Том словно бы и не слышал его, погрузившись в несбыточные мечты о Келли.

Гном тихо сказал: «Я всегда буду с тобой, если возникнет в том необходимость. Код вызова я оставлю в твоём компьютере». Тихонько соскочил с пальца Тома, произнёс мантру вакуума и телепортировался в координаты еслины-долгины.

Хозяин и не заметил его исчезновения, сидя в каком-то трансе. Яркие искорки в душе угасли, и к Тому снова вернулась депрессия, несмотря на поздний вечер. Тьма в конце тоннеля наползала всё ближе. Том не видел выхода из ситуации. Беда его состояла уже не в том, что его не любила Келли, а в том, что он не мог её разлюбить. И даже гном-мутант со всей мистической силой незримо стоящего за его спиной могучего клана ничем не смог помочь. Только дьявол услужливо-назойливо предлагал ему специфический вариант выхода, чтобы разом покончить с душевными страданиями, которые стали невыносимыми. А заодно и с жизнью.

Входная дверь тихонько приоткрылась, послышались лёгкие шаги. «А я-то думал, что нечистый будет стучать копытами», — как-то вяло радуясь своей иронии, подумал Том, не поднимая головы. Некоим чувством, растущим в груди, он понял, что перешагнул незримый рубеж в другой мир, и возврата не будет. Шаги стихли, и на плечо Тома легла тёплая, нежная рука. Теперь он удивился всерьёз. «Ведь совсем не похоже на лапу дьявола. Каково могущество прогресса! Даже сатана вынужден к нему приспосабливаться!». Том приоткрыл глаза. На его плече лежала изящная женская ручка, и её розовая теплота оттеняла алый лак ногтей. Волнующий аромат Диора вовсе не напоминал запах серы. «Любимый, посмотри на меня, ведь это же я, твоя Келли, твоя навсегда»…

Том разом стряхнул остатки депрессии. Перед ним, мягко блистая тёмными озёрами глаз, босая, в лёгком халате, стояла его любовь, и неяркий свет лампы волшебным контуром намечал нежный овал её бедра.

«Ничего не спрашивай, ничего не говори, я с тобой здесь и сейчас, и навсегда, я люблю тебя», — Келли вспорхнула к Тому на колени и жарким шёпотом обжигала его ухо. Он медленно встал и взял любимую женщину на руки. Она обвила его шею чувственными поцелуями. Алый туман сгущался в их глазах. Халатик медленно соскользнул вниз, обнажая волшебные изгибы плеч, которые покорно поддавались желаниям пальцев Тома. «Положи руку сюда, — страстно шептала Келли, — ниже, ещё ниже»…

Тому снился сон. Его мечта сбылась. К нему пришла Келли, и сейчас, положив изящную головку ему на грудь, чему-то улыбается во сне. Том проснулся, открыл глаза. Чуть слышное дыхание любимой слегка щекотало его ресницы. «Первый раз вижу сновидение с такой детализацией, с таким внутренним светом. Жаль, сейчас я проснусь, открою глаза, и Келли уже не будет со мной»…

Том открыл глаза. Изящная головка лежала на его груди. Сонное дыхание нежно касалось его плеча. Том положил руку на шею Келли, и её затаённое тепло внезапно повергло его в дрожь. «Я проснулся», — шепнул он себе. Келли не исчезла. Бесконечно медленно он высвободился из её объятий и подошёл к окну. У соседей было шумно и весело. Дети строили игрушечный домик, а Келли подавала им детали из большого конструктора, и солнцем сияла её белоснежная улыбка. Вокруг них с весёлым лаем носился пёс.

Том перестал дышать и медленно-медленно повернул голову назад. Розовая, тёплая рука Келли чуть поднималась и опускалась в такт дыханию, волосы разметались на подушке.

Том снова посмотрел в окно. Келли вместе с малышами накрывала собранный домик игрушечной крышей, а муж снимал это важное событие на камеру.

Том никогда не думал, что волосы на голове и в самом деле могут шевелиться. Он считал, что это такая себе шутка, своего рода гипербола; но это оказалось вовсе не преувеличением. Его волосы ожили, а пространство вокруг головы будто бы кто-то начал мять. Том понял, что реально начинает сходить с ума. Где-то он слышал, что один из признаков шизофрении — это раздвоение (или растроение, и так далее) личности. Но личности самого больного. А теперь он видит раздвоение другой личности, а именно его любимой.

«Либо я действительно схожу с ума, либо мне это снится. Или это какое-то небывалое чудо». Том снова повернулся к дивану, машинально поднял халатик, посмотрел на спящую диву. Из кармана выпал конверт с письмом на его имя. «Дорогой Том, я так хотел тебе помочь! Я весь вечер, после того, как мы расстались, думал об этом, и прикинул, сколько стоит совокупность химических соединений, грубо говоря, веществ, из которых состоит человеческое тело. К моему удивлению, оказалось, что совсем немного — около двух долларов. И, к счастью, тело твоей возлюбленной — всего-то один доллар девяносто семь центов. Но — именно тело, а что такое тело без души, бесценной души, которая не продаётся и не покупается, той, что сотворил Бог? Я чувствовал, что проблема имеет решение, но найти его я не смог. И тогда я попросил у своего народа собрать Круги Великого Единства. Если придерживаться ваших, человеческих, представлений, то в определённые моменты, когда нам угрожает серьёзная опасность или возникает критическая ситуация, мы погружаемся в изменённое состояние души и мысленно объединяемся в одно великое эргрегорное сознание. Оно даёт ответы на все возможные вопросы, предоставляет любую информацию, обладает Супрасознанием.

Народ согласился на созыв Великих Кругов. И знаешь, что они ответили нам? Проблема решена. Проблема изначально не существует.

В вашем мире любой объект обладает какой-либо формой сознания, даже элементарная частица. По мере увеличения и усложнения структуры объекта иерархически развивается его сознание. Оно претерпевает качественный скачок, когда объект получает качество субъекта, иначе говоря, осознаёт самого себя, и его супрасознание становится Душой. Таким создал Господь человека, и этот закон не знает исключений.

Я начал собирать этот «объект» из суперструн, опираясь на структуры корней Вселенной, а когда закончил, из сна небытия восстала прелестная женщина, имеющая душу и любящая тебя, Том. Для этого я подверг мутации всего лишь десяток генов в восемнадцатой хромосомной паре.

Через пять минут она позовёт тебя. Счастья вам»!

Том обернулся, услышав шорох. Под его взглядом доверчиво распускались розовые бутоны её грудей. Келли просыпалась…

Я рассказывал эту историю на русском. Эржи ни разу не спросила меня, и я не знал, насколько Она всё поняла, но чувствовал, что Она сердцем ощущает мою любовь. Её глаза оттаяли, и Она расцветала в изменившемся вокруг нас пространстве, купаясь в алом эротическом океане.

В моей груди нарастало радостное и одновременно тревожное возбуждение. Я взял Эржи за руку, и мы пошли домой. Я набрал код на пульте, но домофон молчал. Значит, тётя ушла.

Мы остались одни. Эржи сняла туфли, опираясь на меня, и села в кресло, я опустился на колени и стал целовать Её пальцы и губы, слегка касаясь грудей. Я не мог оторваться от Её уст, хотя надо было вымыть руки, чтобы осмелиться на более интимные ласки. Наконец-то оторвавшись друг от друга, мы вместе пошли в ванную, и в промежутках между поцелуями я сам вымыл Ей руки. Моё возбуждённое дыхание сплеталось с Её порывистыми вздохами в какую-то неимоверную, темперированную глухими ударами сердца, мелодию алых тонов, в которые временами вплетались светлозелёные проблески. Широкие лямки лёгкого платья медленно сползали под моими пальцами с Её податливых плеч, постепенно открывая белую кипень полупрозрачных кружев. Затем по шелковистой коже соскользнули бретельки, я плотнее обнял Эржи, нащупав между лопатками невинный пластик застёжки.

Кружевная пена медленно опадала вниз, и Эржи внезапно попыталась замедлить это движение. Я остановился, на несколько секунд затаив дыхание, а потом прижал Её пальцы к губам. Невесомая ткань ещё на мгновение задержалась на левом соске, но я освободил его страстным поцелуем.

Розовые тюльпаны грудей на глазах набухали и раскрывались в моих губах. Такие нежные и упругие перси я не видел и у девушек. В своё время.

Эржи подняла руки, будто сдаваясь, я осторожно снял с Неё платье; Её груди словно бы стали отдельными существами; теперь, бесстыдно обнажённые, они жили своей, тайной, независимой от хозяйки жизнью, нескромно перекатываясь из стороны в сторону, и чувственно нежась под моим взглядом. «Помассируй перси», — прошептала моя принцесса, и краска залила Её щёки.

Не один десяток лет я владею лечебным массажем, знаю много приёмов поглаживания, растирания, разминания, перкуссии, постизометрической релаксации, и так далее, и тому подобное… Но ни разу такие приёмы я не применял на столь, скажем, специфической части женского тела. Пришлось включить фантазию. И она меня не подвела. Сказать, что Эржи осталась довольна, было бы слишком мало. «Кончу», — шепнула Она мне на ухо, хотя в комнате никого больше не было.

(В чужой стране постоянно, даже во сне, приходится учиться. И основной преподаватель — это язык. Как ни удивительно, больше всего информации доставлял мне оригинальный субдиалект, который трудно даже обозначит словами: что-то вроде порно-, эротически-, сексуально-, анатомически-, ругательского. Согласитесь, это звучит коряво, но я не лингвист и не могу придумать ничего получше. — Надеюсь, Вы поняли, о каком специфическом наречии идёт разговор. Так вот, произнесённое Эржи слово звучит точно так же и на моём языке. По мере того, как наши отношения развивались, мы узнали много новых слов этого субъязыка, и поистине удивительно, как эти слова облегчали наше сближение и насыщали яркими красками интимное общение).

Пока пальцы Эржи ловко справлялись с пуговицами моей рубашки, я занялся последним предметом женского белья, что оставался на Ней. А вот мои пальцы почему-то не слушались, и Эржи, чуть нагнувшись, сама освободилась от него. При этом послышался какой-то неясный шелест, и сердце моё почему-то дрогнуло. Я не стал разбираться в ощущениях, поскольку был плотно занят процессом. Понимание пришло несколько позже, когда я опустился перед Эржи на колени и стал целовать Её ноги. При этом я машинально поднял скромно лежащие на ковре трусики и понял, в чём дело. Критические дни у моей Любимой… Хотя они и завершались, но для меня этот факт стал каким-то психологическим барьером.

Мои губы поднялись до Её колен, и тут Эржи, засмеявшись, откинулась на девственную свежесть простыней, которые постелила нам тётя. Изысканную красоту форм невинного девичьего тела ненавязчиво подчёркивал мягкий дневной свет, и у меня перехватило дыхание. «И у этой девушки двое взрослых детей! Как в том фэнтези…», — пронеслась отрывочная мысль. И снова наступила чувственная тишина.

Моими руками и губами управлял уже не разум, а нечто могучее и сильное, чему я и тогда, и потом, и сейчас так и не подобрал названия. Но я чётко ощущал, что оно, это Нечто, является основой жизни и моей, и всего живого, и всего сущего в этом мире. И самого мира.

Мои поцелуи поднимались всё выше, но Эржи плотно сжала свои прелестные ножки. Ясно, и я был уже готов к такому варианту развития событий, и были готовы к нему и мои руки. Я прилёг рядом с Эржи, а Она подвинулась и обняла меня, положив голову мне на грудь. Её жаркое, волнующее дыхание согревало моё сердце.

Жизнь человека реализуется только тогда, когда она является творчеством; так и любовь становится настоящей, если её творят двое; и секс приносит ни с чем не сравнимое наслаждение, когда пронизан искусством, и каждый из участников одновременно актёр и зритель, и чтобы получить роскошь интимного общения, нужно подарить любовь партнёру, тогда взамен получишь в тысячу раз больше.

Эржи повернулась на спину, желая близости со мной. Но этот дурацкий шелест застрял в моём сознании, мешая мне налиться мужской силой. К тому же я был с Нею первый раз.

Да и возраст у меня далеко не юношеский. Коротко говоря, я оказался не на высоте.

Я утешал себя тем, что такое состояние возникает временами у многих мужчин, даже у молодых парней. И не стоит делать из этого проблему. К тому же Эржи шепнула: «Я люблю не секс, а тебя».

«Ну, что же, — вспомнил я слова Ильича, — мы пойдём другим путём». Поистине поразительна прозорливость вождя мирового пролетариата! Его слова, сказанные в порыве революционного энтузиазма, сослужили мне добрую службу в вопросе, неимоверно далёком от проблем создания партии рабочих и крестьян.

И ещё я вспомнил некоторый абзац из текстов легендарной «Кама-сутры» — как раз к месту. Он мне помог творчески подойти к процессу. И Эржи осталась довольна.

Знаете, не всякая женщина способна понять и простить слабость мужчины. И любовь этой, не всякой, особенно ценна. И в какой-то момент, после слов, сказанных шёпотом, я понял, что Эржи любит меня.

Догорал наполненный зноем жаркий августовский день. А в душе только разгоралась заря новой, волшебной любви. Отблески её я видел и в глазах Эржи. Мы стали близки, хотя наша первая близость была не полной. «Любимая женщина со мной. У нас всё впереди, и во второй раз я буду в форме».

Эржи достала свой блокнот и сказала, что следующий свободный день у Неё будет через трое суток, и Она снова придёт ко мне, около одиннадцати часов. Чудесная сказка становилась реальностью, и душа моя расцветала, чтобы стать частью нового будущего.

Три дня промелькнули быстро, и уверенное ожидание встречи приносило мне радость. Я чувствовал, что Эржи тоже ждёт свидания. Волны Её эмоций накатывались на меня незримым валом, и щёки мои пылали жаром.

В девять утра зазвонил телефон. Эржи каким-то неестественным, сдавленным голосом сказала, что Люда просит сопровождать её в поездке на кладбище и помочь убрать могилу мужа. Конечно, отказать нельзя. Поэтому наша встреча переносится на два часа дня.

Видимо, Люда стояла рядом с телефоном, поэтому Эржи не могла выразить свои чувства.

Я тоже немного расстроился. Впрочем, ненадолго: ведь мы всё равно будем вместе, с двух до шести, когда Эржи надо будет уходить на ночную смену.

Я с некоторым оттенком вины передал содержание разговора тёте, но она легко развеяла мою озабоченность, и сказала, что перенесёт прогулку в парке на три часа позже, погода ведь хорошая.

И снова радостное и волнующее ожидание встречи с любимой женщиной овладело мной. Я представлял Её милый образ с такой силой и чёткостью, что он затмевал картинку окружающей реальности. Казалось, что Эржи стоит рядом со мной и излучает светлые потоки своей любви, а я отдаю Ей с избытком свою энергию. Внезапно я вспомнил слова из Святого Письма: «Человек… прилепится к жене своей; и будут одна плоть» / 27, 2 : 24/. Ранее они казались мне примитивными; но ведь людям, жившим несколько тысяч лет тому, недоступно было более сложное объяснение. Теперь же я понял эти слова с точки зрения современной науки. Мужчина и женщина обладают взаимно полярными энергиями, и их отношения весьма наглядно подтверждают философию единства и борьбы противоположностей. Их тянет друг к другу будто магнитом, но их отношения раздирают противоречия. Энергетики этих двух суперрас комплементарны, то есть, взаимно дополняют друг друга, и, соединившись, порождают нечто новое, качественно отличное, и гораздо большее, чем просто умноженное на два.

Солнце уже прошло точку зенита, а жар августовского дня всё нарастал. Казалось, что природа совсем забыла, что после лета её ждёт осень. А в моей душе всё сильнее разгоралось призрачное бушующее пламя, которое затмевало зной душных городских улиц. К тому же я имел некоторое преимущество перед, так сказать, аборигенами, потому что на моей родине летняя жара в 30..35ºС — дело привычное; а Будава находится гораздо ближе к прохладному морю, и для её жителей такая температура вкупе с большой влажностью трудно переносится.

В салонах здешнего общественного транспорта в жару окна плотно закрыты и вовсю работают кондиционеры; но всё же на лице Эржи я заметил капельки пота, когда Она вышла из 108-го буса. Мы поцеловались, невзирая на окружающих, и под ручку пошли домой. Видно было, что Эржи устала — ведь Она с Людой ездила утром на кладбище, а там нет климатизации. А к семи вечера Ей нужно прийти в госпиталь на ночную смену. График весьма напряжённый, да ещё в такой зной.

Но я был уверен, что за эти три часа, что мы будем вместе, я смогу подарить Эржи покой и отдых, релакс и нежность. Как утверждает духовная медицина, человеку нужны крепкие, здоровые локти, чтобы обнять любимого, родного, близкого. А локти у меня были в порядке. И не только локти… Многолетняя практика массажа позволила мне развить соответствующим образом кисти и пальцы.

Два щелчка замка — и стальная дверь наглухо отгородила нас от остального мира, и в наши души пришла тишина. Здесь и сейчас… и нет никого и ничего вокруг, только лежащее на ковре платье, а на нём брюки. Я посадил Эржи на стул… несколько пассов, затем пара приёмов лечебного массажа, потом релаксирующие, постепенно затухающие на Её плечах вибрации… стальные пальцы стали нежными, будто мохнатые подушечки кошкиных лапок. Эржи расслабилась… а моё напряжение сконцентрировалось в той части тела, которую имеют только мужчины. Релакс постепенно переходил в откровенно чувственный эротический массаж, сползающий с плеч вниз к жаждущим ласки персям. Мои пальцы охватили твердеющие соски и нежно потянули их вверх. Выдох… я выбросил последние обрывки мыслей из головы и вошёл в здесь и сейчас. Время остановилось, кости черепа будто бы исчезли, сознание стремительно расширялось, не зная границ, и звонкая, оглушающая тишь растворила мозг. Теперь вся Вселенная была мной, и я был Вселенной. Гигантская энергия струилась по моим рукам к Эржи, и это была Любовь всего Универсума. Неимоверно сладостное, невыразимое наслаждение охватило нас… дыхание остановилось, оно не было нужно. Мы стали всем … и ничем.

(Потом, вспоминая это состояние, я понял, что такое безусловная Любовь Отца).

Я почувствовал, как на шее Эржи медленно пульсирует жилка. Мы вместе начали дышать. Мои руки, полные нежного женского тепла, соскользнули ниже, к восхитительно плоскому животу. (И кто бы мог подумать, что у этой юной женщины двое взрослых детей!)

Для этого мне пришлось немного наклониться вперёд, прижавшись обнажённым телом к плечу Эржи. Она подумала, что на Неё давит спинка стула (как она потом призналась), и отодвинулась, искоса взглянув на меня. Внезапно краска залила Её щёки, и Она спрятала их в прохладные подушки дивана. Я присел рядом и погладил какие-то беззащитные в своей наготе коленки, матово блестящие в мягком дневном свете. Казалось, они были плотно сжаты, но стоило мне положить между ними мизинец, как они стали медленно расходиться. Я поместил в это уютное пространство вторую руку… затем рядом с ними оказались мои губы, и мне захотелось поцеловать одну коленку, потом другую — повыше… ещё выше. Моё дыхание почему-то перехватило, а Эржи, приподнявшись, внезапно схватила меня там, где я совсем не ожидал, и крепко потянула к себе. Из моего тела рос будто бы огромный жаркий факел, и я желал хоть немного охладить этот пылающий столб. В глазах потемнело… я вдруг оказался между коленками Эржи, а Она всё сильнее тянула меня вверх. Внезапно это сладостное давление исчезло, и я ощутил своим раскалённым, готовым взорваться факелом прохладные, ласковые объятия, манящие вглубь. Они охватывали меня со всех сторон, и, чем дальше я продвигался, тем плотнее и теснее становились эти ласки. Нежное давление нарастало, и это доставляло мне всё большее удовольствие. Всё увеличиваясь, я продолжал своё прерывистое движение вглубь, пока оно не было остановлено некиим тайным сладким препятствием. В такт моим толчкам по телу Эржи пробегали волны, Её пылающие теперь объятия внутри и лихорадочно сжимающие меня руки снаружи, казалось, слились в единую оболочку любви, объемлющую меня со всех сторон, и, может быть, ещё в каких-то высших измерениях. Уста Эржи, что-то невнятно шепчущие, будто в бреду, теперь издавали непонятные звуки, похожие на стоны, их тональность непрерывно повышалась. И вдруг, когда я совершил особенно сильный толчок в пылающую глубину, эти стоны перешли в пронзительный крик: «И-ии-иии-и-и-иии». Тело любимой пронизала судорога, руки сжали меня до боли, впиваясь ногтями глубоко в кожу, живот Её содрогался в спазмах, а сердце билось, будто вспугнутая птица в клетке. Я не дышал в жарких объятиях, стараясь сопереживать и усилить Её наслаждение.

…Эржи тихонько приходила в себя, тело расслабилось, руки бессильно покоились на простыне. Как мне показалось, Она до сих пор принимала роскошь любви и старалась полностью вместить и пережить текущее в Неё удовольствие.

Я до сих пор не вышел из Неё, и в такт редким и мягким толчкам шептал в нежное ушко: «Люблю тебя…люблю тебя». Сердечко билось всё реже и тише, и грудь вздымалась не так высоко. Я нежно гладил Её роскошную, будто из китайского шёлка, кожу, готов был ласкать и пестить каждый сантиметр Её тела, и делать это часами.

Моя рука медленно поднималась по внутренней части Её бедра, легонько прощупывая тонкие пучки мышц, когда Эржи тихонько приоткрыла глаза. Казалось, они беззвучно вопрошали: «Кто я, где я, и что со мной сделали»? Отголоски былого наслаждения, чувственность и бесстыдство волшебно смешались в этом затуманившемся взоре. Эржи увидела меня, и глаза Её засияли любовью. Она вспомнила…

«Спасибо, милый… это было чудесно… я никогда такого не испытывала. Теперь я знаю, что такое рай», — Она медленно провела рукой по моей шее. В сердце цвела любовь, в нём не осталось места другим эмоциям, и поэтому чувство гордости за свои способности поселилось в моей голове: «Да уж, знаю я, как доставить наслаждение женщине, и умею это делать. Вот и сейчас постарался на славу. Видно бедная Эржи и не знала до сего дня, что такое настоящее наслаждение».

…Недремлющий брегет на стене одним ударом пробил пол-пятого. Тут же заиграла Эржина мобилка. Пора было собираться. Я сел на диване, потом медленно встал… и конкретно ощутил суть медицинского термина «ортостатические явления». Голова слегка кружилась в разные стороны одновременно. Пол как-то неуверенно, немного заваливаясь в левую сторону, рывками двигался навстречу. У Эржи дела обстояли и того хуже. Она небрежно накинула на плечи халатик и медленно, опираясь на мебель, передвигалась в направлении кухни.

Я собирался обиженно надуть щёки. «Ты меня стесняешься? после этого?» Но промолчал, потому что вдруг понял: Эржи хочет сохранить, не растерять то, что получила за последние полчаса, потому и кутается в халат, сама не понимая, что делает. Ведь это был не обычный похотливый секс — я не просил, не требовал, не брал, а давал Ей радость, наслаждение, любовь. «Только бери, сколько хочешь, сколько можешь, раскрой своё испуганное, замученное непосильным трудом, изменой, предательством сердечко, не бойся, пусть оно расцветает волшебным праздником любви. Тебе я отдаю всего себя, сейчас я просто орудие Твоего наслаждения, я стараюсь угадать Твои прихоти, желания, бесстыдность Твоей чувственности. А если я не всё угадаю, шепни мне, заливаясь румянцем, что, где и как Ты хочешь»… И вместе со мною в Неё входил Бог.

Я разогрел отбивные, заварил кофе так, как любит Эржи. Она украдкой поглядывала на меня, а я делал вид, что не замечаю этих взглядов. Я прекрасно понимал Её душевное состояние: ведь много лет, а вернее, никогда у Неё не было такого, и муж, утолив свою страсть, удовлетворённо отворачивался к стене, подставляя Ей пахнущие потом заросшие тёмной щетиной плечи. А Её бедная сестричка, спрятавшаяся в низу живота и робко надеявшаяся на своё, женское, счастье, теперь, налитая кровью, требовала, просила, умоляла о разрядке, которая не наступала. И её хозяйке приходилось полдня ходить, работать с этой тупой, ноющей, давящей тяжестью, и не только в животе, но и в голове. Куда уж там кофе! — «Вам в постель, или как»?

И вот сейчас Она сидит, ещё не принимая изменившейся, новой, счастливой реальности, в которой тело истаивает сладкой негой, а сердце парит на крыльях чудесной мелодии, будто птичка, выпорхнувшая из тесной клетки.

Я медленно наливал кофе в Её чашку, которая улыбалась мне смешным девичьим личиком. Изысканный аромат волновал наши души. Её взгляд всё чаще останавливался на мне, и, когда я вдруг в упор посмотрел в Её глаза, я увидел в них желание.

Я взглянул на часы. Без десяти пять. Ещё десять минут до условленного прихода тёти. Мы медленно наслаждались ароматным напитком. Внезапно я встал, подошёл к окну и задёрнул штору. В глаза Эржи я прочитал испуганную радость. «Встань»! – сказал я Ей. Она безмолвно подчинилась. Сорванный мною халат повис на спинке стула. На мне не было ничего. Я подвёл Её к кухонному шкафу и стал сзади. «Возьмись руками за верхнюю полку. И держись ровненько, не нагибайся. Сейчас всё будет быстро. И очень сильно. Ты этого никогда не испытывала. Но не бойся. Я буду делать это с любовью»…

Эржи вся затрепетала, когда я подошёл к ней вплотную. «Не опускай руки, — приказал я, — и поднимись на цыпочки». Сквозь стон, крик, плач прорвался горячечный, будто в бреду, шёпот: «Дай мне полотенце». Я исполнил Её просьбу. Она сложила полотенце несколько раз и зажала его зубами. Чашки на полке задрожали.

…Эржи повернулась ко мне лицом, медленно падая. Я обхватил Её руками, не давая сесть. Моё плечо стало мокрым и солёным. Эржи рыдала, содрогаясь в моих объятиях. Я гладил Её волосы, легонько покусывая мочку. Слёзы текли по моей груди, животу… всё ниже. Внезапно безумная мысль овладела мной, и на этот раз я позволил ей сбыться, потому что почувствовал, что Эржи разрешит мне всё. Я повернул Её содрогающееся тело к столу, поцеловал наполненные ужасом глаза и медленно-нежно прижал Её пальцы к противоположному краю.

Я взял Её сзади жёстко и плотно, даже чуть-чуть жестоко. Hard sex ― есть такое выражение. Для того, чтобы действовать в подобном режиме, нужно располагать определёнными физическими данными. И они у меня в этот момент были: я не помню ни одного случая в жизни, когда бы я вырос до таких размеров. У бедной Эржи не осталось ни одного свободного местечка: я занял всё. Кстати или некстати вспомнился этот анекдот о Красной Шапочке (как образчик народной субкультуры).

Бедная жертва уворачивалась от меня как могла, и я так и не понял, отчего она так глухо стонала — от боли, или по какой-то другой причине. Стол медленно разваливался на части. Вдруг Эржи замерла… и раскрыла настежь свои пылающие объятия, стремясь навстречу так безудержно, что теперь больно стало мне. По Её телу пробегали такие чудовищные волны, что временами казалось, будто передо мной не женщина, а змея.

На вершине мучительного экстаза Эржи странно содрогнулась и затихла. Стонов больше не было слышно, видимо, у Неё не стало сил.

Коротко звякнул домофон — это тётя открыла своим ключом дверь подъезда. Я понял, что Эржи успела, и поднял Её со стола. Но Она не могла идти — ноги заплетались. Мне даже показалось, что Она была без сознания. Я подхватил со стула халат (и зачем Она его одевала!), из него выпали трусики и колготки. Я нагнулся поднять их, придерживая другой рукой Эржи. Тётя медленно поднималась по лестнице. Я повесил халат и другие подробности на плечо Эржи, взял Её на руки и понёс в спальню. Поворачиваясь, я зацепил Её пяткой чашку, и кофе вылилось на стол. Правый глаз, смотрящий на меня невидящим взглядом, был весь в потёках мокрой туши.

Очень бережно я положил любимое тело на диван и поцеловал его в глубоко интимном месте. Это внезапно завело меня снова… но Эржи надо было уже уходить на смену. Я легонько похлопал Её ниже талии, Она открыла второй глаз, тоже с потёками туши и стала разбираться с колготками. Я быстренько оделся и вышел навстречу тёте, принёсшей для Эржи пончики и громадный, с Её грудку величиной, персик. На немой вопрос я ответил тёте: «Собирается в спальне». Тётя прошла в кухню. Кофе медленно капало со стола, развёрнутого углом к зашторенному окну. Тётя посмотрела на меня с безмолвным укором, и я зарделся румянцем.

Не один раз в жизни меня поражала способность женщин к быстрому восстановлению, мгновенной реабилитации, воскрешению, если хотите. Вот и сейчас, не прошло и десяти минут, как Эржи вышла, почти выскочила из спальни, на ходу поправляя причёску, и Её твёрдая поступь и сияние зелёных глаз, оттеняемых безукоризненно подведенными веками и пушистыми искуственными ресницами, вновь решительно меня удивили. Лишь румянец, подобный бархату созревшего персика, и особое выражение глаз, говорящее об остро пережитом счастье, выдавали Её состояние. Впрочем, тётю не проведешь… она не столько видела, сколько ощущала ликующую радость наших душ, поющих, будто туго натянутые звенящие струны.

Я приготовил для Любимой бутерброды, положил в пакет пончик и персик, представляя себе совсем другие перси-ки. Эржи с робкой радостью смотрела на мои руки. Видимо, никто раньше не собирал Ей на ужин такой вот паёк. Внезапно, когда мой взор упал на персик, а воображение услужливо вызвало образ похожих на этот фрукт частей Её тела, взгляд Эржи мгновенно изменился и сфокусировался на моём лбу. Я также мгновенно заметил это и посмотрел Ей в глаза. Тотчас же полученный мыслеимпульс был переработан, но информация почему-то не шла. Я продолжал смотреть глубоко в Её зрачки. Призрачный поток инграмм переливался в них виртуальными бликами. Я поддал глазами жару, и… вот, выскочило желание. Да что же это за день такой сегодня? То я хочу, то она хочет! И это после всего, что было?

Будто какой-то потайной ход открылся из подсознания в сознание, информация выскакивала блоками. Я и раньше замечал за Эржи какие-то странности, то ли в эмоциях, то ли в мыслях, в некоей особенной ментальной атмосфере. И вот, с Её взглядом последний пазл занял своё место. Всё стало предельно детерминировано, словно чёрный квадрат на ослепительно сияющем белом фоне. Неизвестно, как выразить это словами: эмпатия, телепатия, псевдопортация… Ясно одно: Она уловила, как я мысленно ласкаю Её груди и захотела этого на самом деле.

Бесплотный обмен мыслями ли, эмоциями, Бог знает чем! продолжался. Эржи увидела, что я увидел, что Она увидела. Может быть, Вы поймёте, если поставите на столе два зеркала напротив друг друга и посмотрите в их бесконечную глубину. «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю»…

Теперь глаза Эржи излучали какую-то непонятную успокоенность, удовлетворённость (не сексуальную), благодарение. Кому? чему? И внезапно я понял. В этой жизни, с мужем ли, без мужа, на одной работе, на другой, даже с горячо любимыми детьми Она в некотором высшем смысле была одинока. Её ранние попытки поделиться с родными, близкими богатством тонкого видения никем не были поняты и разделены, а у других людей вызывали непонимание, насмешки, а иногда и вражду. Знаете, трудно быть в этом мире не от мира сего. Эту участь в полной мере испытал Сын Божий. Но у Него же была связь, энергоинформационный канал бесконечной мощности, плотности и сечения с Отцом Небесным. (Это попытка описать Неописуемое терминами естественных наук). А что же говорить о простом (и даже не совсем простом) человеке, у которого сечение канала всего-то несколько квадратных сантиметров…

Так или иначе, Эржи духовно была совсем одинока, и сейчас, когда Она увидела меня, тихой радости Её не было конца. Одинокость осталась в прошлом. Правда же, так редко люди бывают близки друг другу духовно, душевно и интимно, сексуально. Это большое счастье, которое надо ценить и беречь.

Мы не спеша шли тихими аллеями небольшого парка, и каблучки длинноногой спутницы постукивали в такт моим шагам. Сзади осталась улица ди Венти, справа возвышалось уродливо-гротескное здание костёла, впереди парк ограничивала улица Иволинська, названная в честь городка, где жила Эржи. Мы повернули налево, там через кроны деревьев проглядывали мрачноватые контуры громады госпиталя. Встречные стали попадаться чаще, и это был специфический народ: при небольшом желании можно было различить две категории. Большую часть составляли родственники, вообще, посетители находящихся на лечении больных; и небольшую ─ амбулаторные пациенты, уходящие после процедур.

Как ни был я увлечён своей спутницей, всё же обратил внимание на пустую инвалидную коляску, которую толкал перед собой мужчина. Это, несомненно, знак! На колёса были навешены круглые чехлы, закрывающие все спицы вплоть до обода. Изображение на них являло оригинальную интерпретацию известного восточного символа инь-янь: две капельки-рыбки, одна белая, другая чёрная, извечно догоняющие друг друга. «Смотри, Эржи,  с трудом подбирая слова, объяснял я,  два колеса и две рыбки  это мы с Тобой, вместе плывущие по жизни. Коляска пуста  значит, среди нас больных нет. Колеса крутятся по часовой стрелке  поэтому наши отношения динамически развиваются».

Эржи удивлённо-радостно смотрела на меня. Она поняла, Она согласна.

Мы подошли к переходу перед главными воротами, когда зажёгся зелёный. Тут пошёл другой контингент  спешашие на ночную смену медработники. Мы миновали вестибюль; Эржи надо было спускаться вниз, в раздевалку для сотрудников, но Она медлила. Я стоял на месте.

Знаете, есть такой термин в квантовой теории поля, в хромодинамике  конфайнмент, в переводе с английского  заключение, удержание. Он характеризует состояние особых субчастиц  кварков, находящихся внутри адронов  тяжёлых частиц, образующих ядра атомов. Вычисленные «кончиком пера» с помощью аппарата квантовой хромодинамики, эти таинственные суперчастицы никогда не наблюдались в реальности  ни в высокоэнергетичных космических лучах, ни в экспериментах на ускорителях. Оказывается, кварки не могут существовать друг без друга: внутри адрона они «плавают» в совершенной свободе, но стоит только попробовать «вытащить» какой-нибудь из них из адрона, энергия его связи с партнёрами возрастает, и тянет его назад, в «семью».

Для наглядности представим, что адрон и кварк соединены резинкой. Чем больше расстояние, тем сильнее она натягивается. Но в отличие от обычной резинки, та, воображаемая, не разорвётся никогда, сила её натяжения может стать бесконечной, и кварк никогда не вылетит из адрона.

Весьма отдалённо наши с Эржи отношения напоминали в этот момент описанную картину. Мы были свободны, совершенно свободны в нашей любви, и, чем ближе были духовно, душевно и физически, интимно, тем больше возрастала наша свобода и наша любовь.

И наоборот, чем дольше длилась наша разлука, тем сильнее нас тянуло, будто магнитом, друг к другу.

…Эржи сделала движение, будто собиралась идти, но продолжала оставаться на месте. Время близилось к 19-ти часам, поток сотрудников возрастал, и Ей надо было уже принимать смену в окулистике. Но Она ждала от меня чего-то… чего? любви как процесса, любви как состояния? Первое было у нас сегодня и продолжалось несколько часов; второе не прекращалось ни днём, ни ночью с момента знакомства. Слова? Они все были сказаны, мосты ― сожжены, и пути назад не было.

Мы по-прежнему стояли в какой-то непонятной пустоте, время будто расступилось между нами подобно волнам Чермного моря при Исходе. Пустота возрастала в непонятной звенящей высокими нотами тишине… в следующий миг сияющее невидимым светом облако покрыло нас, и свет был между нами, и светом стали мы.

Много позднее я понял умом: это Господь, автор брачных союзов, стал Третьим между нами, и освятил наше чувство. Знаете, Ему не нужны штампы в паспортах, уверения в вечной любви, пышные свадьбы. Он увидел в наших сердцах отблеск того чувства, которое напоминало «…превосходящую разумение любовь Христову»… /26, 3:19/.

Невидимый кокон вокруг нас схлопнулся, и мы возвратились в текущее пространство-время. Но отблеск Божьей Славы навсегда запечатлелся в наших душах.

Мы договорились, что Эржи позвонит нам домой около одиннадцати вечера. А завтра утром Она уезжает к себе в Иволин на два дня, после чего едет сразу на утреннюю смену в госпиталь, а затем остаётся ночевать в комнате для приезжих. И три дня, и три ночи мы не будем видеться. Как долго это для страстной любви! Но ведь настоящая любовь только крепнет от разлуки…

Я постепенно приходил в себя после нескольких часов бурной страсти с Эржи, которые, пожалуй, были эквивалентны нескольким неделям обычной, размеренной жизни. С радостным удивлением я заметил, что сбросил пару килограммов (что подтвердилось дома на весах). И еще какое-то незнакомое, но весьма приятное ощущение посетило меня. Опять же, позднее, я понял, что оно возникает, когда замедляются и останавливаются биологические часы, и усиливается, если эти часы поворачивают вспять. Это непередаваемое, необычное и радостное чувство. Желаю и Вам пережить его.

И правда, когда я вернулся домой и пошёл провериться в ближайший центр здорового питания, японский прибор «Танита» сбросил мой метаболический возраст на восемь лет!

А вот Эржи было гораздо труднее ― ведь Она приняла ночную смену, и, хотя стационарных больных в палатах осталось мало, да и ночью они все должны спать… однако в таком учреждении как госпиталь, всё и всегда возможно, ведь здесь концентрация грехов и болезней, если можно так выразиться, во много раз выше, чем в среднем по городу, и, тем более, по стране.

Наверно же, Вы замечали, и не раз, заходя в лечебные учреждения, какая тяжёлая, трудно переносимая «атмосфера» царит там? Кстати, именно это негативное, патогенное, деструктивное информационное поле является причиной синдрома выгорания, которым страдают почти все медработники. Похожее поле господствует, с некоторыми нюансами, и в судах, и в тюрьмах, и в колониях, и в других подобных учреждениях.

Наконец-то, около одиннацати позвонила Эржи и сказала, что больных действительно мало, и они нетяжёлые, так что она сможет поспать. Я с облегчением услышал это и пожелал Любимой спокойно ночи.

У нас с тётей было немало домашних хлопот: убрать квартиру, помыть окна, постирать и вывесить во дворике бельё, поэтому скучать было некогда. Лишь вечером мы вышли под облачное в этот раз небо и с радостным удивлением ощутили привыкшими к жаре телами благословенную прохладу. Несмотря на комфорт физического тела мою душу охватила грусть: наступил сентябрь, и через две недели я должен был уехать. Временами душевные порывы полностью затмевали рассудок, и я решал остаться с Эржи ещё на два месяца, которые позволяла мне открытая виза, тем более, что Она также отказалсь от поездки, правда, не в Орёл, а в Лондон. Но в хаотической схватке в поле моего сознания разум взял верх. Мне чрезвычайно важно было участие в конференции вообще, и потому, что я должен был выступить на ней с получасовым докладом, и участвовать в презентации моей книги «Для тех, у кого жива душа», и встретиться с новыми друзьями, которых дала мне судьба на склоне лет. И показать им наброски второй книги, созревающей в моей душе. К тому же Эржи весьма серьёзно отнеслась к моему участию в конференции и к изданию моей книги, и не поняла бы меня, если бы я остался даже ради Неё.

А потом… я был совершенно свободен в нашем общем поле любви с Эржи, и это асимптотическая свобода представлялась мне бесконечной и в пространстве, и во времени. В рамках текущей визы я мог приехать в Будаву ещё на девяносто суток, и отпраздновать с Милой и Рождество, и встречу Нового, 2012 года.

Тем временем незаметно прошло три дня. Эржи приехала в госпиталь к утренней смене, чтобы, окончив её в семь вечера, остаться там ночевать, и утром поехать на другую работу, в частный медицинский центр. Встреча наша как-то неопределённо затягивалась, мы так долго не виделись, и внезапно я решил пойти к Ней на работу. Тётя одобрила мой план и посоветовала сделать это после четырёх, когда приём будет окончен, с чем я согласился.

Действительно, в клинике было пусто ― ни пациентов, ни врачей, ни сестёр. И ― о счастье! Эржи сидела в регистратуре одна, уставшая, на грани дремоты. Я остановился перед окном, Она как-то безучастно посмотрела на меня и вновь опустила взор. Мгновение спустя взгляд Её сиял, а улыбка лучилась солнечными искорками. Видно было, что Она тоже соскучилась по мне. Эржи пригласила меня внутрь, а сама вышла куда-то на минутку. Тут зашла другая сестра, посмотрела на меня, но ничего не сказала.

Эржи поманила меня из открытой двери, и мы не спеша прошли по коридору к выходу. Она была очаровательна в простеньком белом халате, из-под которого соблазнительно выглядывали округые коленки. Я мысленно снимал этот халатик, под которым почти ничего не было.

(кто сказал, что юность уходит безвозвратно? кто сказал, что молодость нельзя вернуть? стать вновь молодым? Биологи давно нашли в нервной системе теплокровных вещества, которые дают ощущение счастья ― так называемые нейромедиаторы, а именно серотонин, дофамин, норадреналин. В середине ХХ-го столетия было открыто, если можно так выразиться, второе поколение этих так называемых гормонов счастья ― опиоидные, героиноподобные вещества, синтезируемые организмом. Ученые назвали их эндорфинами. Дествительно, в экспериментах in vivo они повышали настроение людей вплоть до гипоманиакального состояния, создавали ощущение радости, счастья, при этом без тяжёлых побочных эффектов, присущих наркотикам, героину. Эндорфины оказывали выраженное положительное действие на все системы и органы, оптимизировали метаболизм, повышали стабильность и резервы гомеостаза, улучшали качество множества функций организма. Но никто не занимался изучением влияния этих гормонов на ход биологических часов, по крайней мере, честно признаюсь, лично мне такие труды не известны. Но зато мне хорошо известно ощущение молодости, свежести, силы, радости после некоторых событий и действий, о чём было сказано выше. И прибор «Танита» действительно подтвердил мои ощущения, отняв от астрономического возраста целых восемь лет.

Весьма вероятно, что кто-то где-то открыл третье поколение этих гормонов счастья, имеющих выраженное омолаживающее действие. Во всяком случае, не подлежит сомнению, что этот эффект подобные соединения, как открытые, так и ещё неизвестные, реализуют через генетический аппарат. Но мы же с Вами знаем, и испытали на себе действие микросфер на геном человека. И наша задача, и, сверх того, задача биологов, медиков, генетиков определить, как МСС влияют на наработку нейромедиаторов, нейрогормонов, эндорфинов и энкефалинов, и модифицируют кодоны и другие составляющие генетического аппарата с целью улучшения здоровья и приобретения новых качеств организма, в том числе и долголетия. Спящие, или «мусорные» гены, как по духовному невежеству назвали их некоторые учёные, несут в себе далёкий отклик Эдемского сада, когда человек был счастлив и бессмертен, и, одновременно, надежду на их активацию, которой будет способствовать наше общение с изделиями из МСС клуба Светлодар).

Выйдя из клиники, мы очутились в небольшом холле, куда выходили двери операционной и лестничной клетки, и заканчивался коридор, ведущий в другой корпус. Здесь же находился вход в «избу», то есть, упомянутую выше регистратуру окулистики. Эржи сказала, что будет ночевать не в комнате для приезжих, а в избе. «Приходи сюда в четверть восьмого и жди меня». Она взяла меня за руку, и от Её взгляда перехватило дух. Наши тела тянуло друг к другу будто магнитом, неодолимое притяжение сотворило из нас одну жаждущую, пламенеющую, чувственную плоть. Пол поплыл под ногами куда-то влево, сердца тревожно и глухо стучали, ускоряя ритм. Нас заставили опомниться только чьи-то шаркающие по лестнице шаги.

Я вернулся домой около пяти. Тётя, выслушав последние новости, улыбнулась с лёгким оттенком грусти: «Смотри, какую девку ты отхватил! Да она с тех пор, как вы встречаетесь, вся светится»… И тётя была права.

Два часа пролетели незаметно. Я побывал в душе, ещё раз побрился… и прочее в этом же духе. Собрал ужин для Эржи, и сам немного перекусил, особое внимание уделив пастернаку, сельдерею, петрушке и обычному луку. Говорят, они способствуют интимному общению. После чего почистил зубы, надел чистую праздничную рубашку, нанёс на себя немного изысканного аромата из изящного флакончика культовых духов позднего социализма «Быть может…». Сейчас эти духи производятся лишь в одном городе этой страны.

Земля бежала навстречу моим шагам, в сердце горело нестерпимое желание объединиться с Нею, стать единым, самодостаточным, холотропным с Её помощью, участием, откровением. Я ощущал, чувствовал, знал, что Она сию минуту, стоя под ласковыми струями душа, принимает от меня это причастие любви и единства со всем Универсумом. И так ощущали мы друг друга на расстоянии, которое неотвратимо сокращалось. И вдруг я представил, что произойдёт, когда между нашими телами не останется даже воздуха, дыхание остановится, и ключик войдёт в замочек, чтобы открыть дверь в Эдем.

Встречный поток заставил меня сойти с дорожки на проезжую часть. Автоматические двери главного входа почти не закрывались. Я повернул налево, поток редел; я поднялся по лестнице на третий этаж и стал у единственного окна в холле окулистики. Здесь было пусто. Ровно пятнадцать минут восьмого.

Через три минуты из дверей клиники вышла Эржи. Гроздь винограда, омытая дождём, свежий порыв ветра, девственность и чистота изумрудных глаз, которые обещали дарить любовь и наслаждение, короткие пряди непросохших ещё волос, полураскрытый халатик, небрежно накинутый на волшебную свежесть высыхающей кожи. И это всё для меня…

Через несколько минут это сокровище будет принадлежать мне, я стану ласкать это роскошное тело снаружи и внутри, буду натягивать его на пылающий факел своей любви так глубоко, что его искры вспыхнут в Её глазах, и отдамся Ей полностью, бесконечно и бесповоротно, а Она так же безвозвратно отдастся мне, и мой нефритовый стержень засияет в ласковом полумраке Её яшмовой долины.

Эржи подала мне полотенце и сказала, что мужской туалет находится на втором этаже. Спустившись, я вымыл руки, и, вновь поднявшись на третий, со страхом и трепетом постучал в дверь «избы». Лёгкий щелчок замка, дверь медленно приоткрылась… Эржи держала халат в руке.

Поворот ключа, и мы остались одни. Было жарко, и я снял всю одежду, что так мешала мне. Мною овладело странное ощущение. Я вспомнил наши с тётей недавние визиты в регистратуру, где за компьютерами сидели три медсестры и производили запись к врачам многочисленных больных, стоявших и сидевших на стульях и большом широком диване, не считая толпы в холле. И вот я в этой самой регистратуре, затерявшейся в громадном комплексе столичного госпиталя. Стою, не обременённый одеждой, а любимая женщина ласково и настойчиво тянет меня за руку к этому дивану, но уже разложенному и накрытому одной простынёй, и такому необъятно широкому, что ложись хоть вдоль, хоть поперёк. Эржи примостилась на краю, я тоже хотел присесть, но Она положила ладошку мне на грудь, и я остановился меж Её коленками. Мои руки опустились на Её плечи и по привычке, автоматически, начали делать массаж. Только обычно я стоял при этом сзади, а сейчас — спереди, и массаж не очень-то получался. Поэтому я стал делать массаж головы, затем лица. Мои пальцы разгладили лоб, прошлись по бровям и изящному носику, опустились на бархатные персики щёк и неслышно остановились на алых полумесяцах губ. Эржи легонько отвела от них мои руки и поцеловала меня в грудь, затем в живот, потом ещё ниже…

Волна нестерпимого, жгучего, ни с чем не сравнимого наслаждения, мучительно поднимающегося снизу вверх, прокатилась по всему телу, охватывая его тёмным пламенем. Когда его языки достигли мозга, он, защищаясь, ответил галлюцинацией. Откуда-то выплыл образ переспевшего банана, треснувшего по бокам и готового вот-вот взорваться, обрызгав всё вокруг жёлтыми каплями. Сквозь эту картинку просвечивала искажённая реальность, и единственным якорем в ней было лицо Эржи. Мучительная волна закипала во мне, ещё немного, и она рассыпется сверкающими брызгами… но вдруг я подумал об Эржи, я ведь не мог оставить Её без наслаждения… и усилием воли погасил эту волну.

Я сел рядом с Эржи, Она удивлённо посмотрела на меня. Через секунду удивление сменилось благодарностью. Она поняла. Я послал Ей соблазнительную мыслеформу, и Она залезла на диван коленками.

Прошёл ещё один час. Мы устали, и теперь тихонько лежали рядом, обнявшись. Нам не хотелось расставаться, но обстоятельства не были на нашей стороне. Мобильник показывал уже без двадцати десять, все посетители давно ушли, и ворота и проходная могли быть уже закрыты, а остаться на ночь я не мог ни в коем случае, чтобы не скомпрометировать любимую женщину. Если бы нас застали, Её бы немедленно уволили, а мне, весьма вероятно, запретили въезд в страну на несколько лет.

Я оделся в полумраке, потому что свет нельзя было зажигать, тихо позавидовал дивану, на котором будет спать Эржи, а Она позвонила тёте, что я выхожу. Когда я поцеловал глаза Эржи, мои губы остались солёными.

Щелчок замка, и я остался один. Истёртые ступени, тусклые в скудном ночном освещении, второй этаж, первый этаж, безлюдный вестибюль, автоматические двери, тротуар. Я сошёл на мостовую, уходящую полукругом вниз к широким воротам. Только бы они были открыты!

Но, увы, они были заперты. В проходной царил мрак, и я не сразу разглядел массивную дверь, поставленную на фиксатор. Она была полуоткрыта, между ней и стенкой оставалось сантиметров двадцать. Как раз столько, чтобы боком, выдохнув, пролезть сквозь эту щель. Я сделал это бесшумно, из тёмного пространства проходной никто не вышел. Через пять секунд я был уже за пределами госпиталя.

Вера в моём сердце укрепилась, видимо, Бог, который есть любовь, увидел её сияние в наших душах, и хранил меня.

Только я подошёл к остановке, находящейся в тридцати метрах от ворот, как подкатил 188-й бус. Мне надо было проехать всего одну остановку, и я не стал компостировать талон.

Ночная Тобильска была тиха и спокойна. Иногда встречались совершенно трезвые прохожие. Другая категория выгуливала собак, которые также были настроены миролюбиво. И через десять минут, сойдя с буса, я возвратился домой. Тётя с напускным равнодушием расспрашивала меня, как дела. Я описал ей внешнюю канву событий. А что я ещё мог рассказать? Интимные минуты общения я хранил в памяти, как новоприобретённую частичку души, о которой знала только Эржибет. И Господь.

Да, я ощущал, как расширилась моя душа, ведь Эржи стала её частью, и это чувство было непередаваемым, как будто само пространство изменилось, возросло, стало комфортным, и ночная тьма наполнилась мягким невидимым светом. Мы с тётей ещё попили чай, я временами что-то говорил, и излучал ту особую атмосферу счастья, которое рождает разделённая, взаимная любовь. Нет, это не удовольствие, не приятная усталость после секса, не удовлетворённая хтивость. Это ощущение царственного, священного, безграничного единства со Всесвитом. Оно непередаваемо, и поистине счастлив тот, кто пережил хоть раз этот мистический опыт.

Эржи позвонила в полдень и сказала, что у Неё всё хорошо, работы немного, и Она сейчас может отдохнуть. А после, где-то в пол-восьмого вечера, я могу увидеть Её на кругу трамваев на Рондо.

Между тем заканчивалась первая декада сентября. Осень вступила в свои владения, стало прохладнее, и на небе показались первые тучки. И в моей душе появились облака. Надо было покупать билет, и я поехал на Будаву Всходню, ведь до неё всего пять остановок от дома.

Я думал, что ремонты-катастрофы, маленькие концы света бывают только у нас, в странах бывшего Союза. Как же глубоко я ошибался! Только сойдя с автобуса, за сто метров до здания вокзала, я услышал оглушающие трели перфораторов и пронизывающее визжание пил, разрезающих каменные блоки. Все кассы были закрыты, а билеты продавали по ту сторону путей, на выходе к Рижскому проспекту, в маленьком временном павильончике, плавающем в облаках пыли. Хотя очереди не было никакой, с билетом мне не повезло, но об этом я узнал только при посадке, двенадцатого сентября. Против меня были оглушающий шум и плохое знание языка, и вовсе незнание конструкции старых европейских вагонов, и, очевидно, определённый интерес кассира продавать билеты в свои, а не украинские вагоны.

Три дня до отъезда. Эржи пропадает на двух работах. Тётя переживает за нас. Посмотрев блокнотик с графиком, Эржи сказала, что дежурит в окулистике в ночь с 11-го на 12-е сентября, а днём Она свободна и проводит меня на вокзал. Поезд отправляется в 14.20. Тётя пригласила Её к нам отдохнуть после смены, пока я буду собираться.

Время прошло быстро. Эржи, уставшая, пришла к нам в пол-восьмого утра. Тётя ещё спала. Я угостил Эржи чаем с пирожками, проводил в спальню и закрыл за Ней дверь.

Я упаковывал чемодан на кухне, чтобы не мешать женщинам спать. Никогда ещё это скучное занятие не было для меня таким неприятным. Всё валилось из рук. Мне казалось, что и чемодан не хочет уезжать…

«Воля против кармы», — сказал бы Патанджали, один из основателей классической йоги. Да, я чётко знал, что моя карма привела меня к Эржи, и мне надо оставаться с Ней и тётей. А воля настойчиво толкала меня на конференцию, и мои женщины поддерживали это решение. Ну что же, ведь это ненадолго, ведь я вернусь домой из России 20-го сентября, и снова смогу поехать в Будаву, к Любимой.

Тётя зашла на кухню, незаметно зевая, а потом и Эржи, вся заспанная и розовенькая, и оттого очень соблазнительная. Пока женщины умывались, я перенёс чемодан в комнату и, наконец-то, закончил это нудное дело, застегнув все молнии.

Улучив момент, я заскочил на минутку в ванную. Выходя, я заметил на полочке какой-то бесформенный тёмный комок. Оказалось, это колготки Эржи. Я удивился про себя, ведь на улице ещё так тепло, почти жарко. И спрятал колготы в комнате.

Тётя накрыла стол, мы пообедали и начали одеваться. Эржи почему-то стала суетиться и бегать из комнаты в комнату. «Милая, в чём дело? Ты что-то ищешь?», — с невинной озабоченностью спросил я. Эржи ничего не ответила, продолжая осматриваться. Тут вошла тётя. «Может быть, Ты это потеряла?» — развернул я колготки во всю длину. Эржи звонко рассмеялась, за Ней и я, а потом и тётя присоединилась к нам, ведь она видела хуже.

Меж тем она совсем не замечала того, что несколько раз бросалось мне в глаза после сумасшедшего дня, когда мы чуть не сорвали шторы на кухонном окне. Вот и сейчас Эржи как-то странно то ли ходила, то ли прихрамывала на обе ноги. И я спросил Её, в чём дело, когда тётя вышла. Она как-то странно улыбнулась и ответила: «А ты не понимаешь»? Я очень удивился, но по-прежнему не понимал. «Это ты виноват!», — с шутливым упрёком сказала Она. И тут я понял! Краска смущения и одновременно гордости за мои незаурядные возможности залила мои щёки.

Мы вышли во дворик — я с двухколёсным чемоданом, а Эржи — с сумкой, тётя — чтобы просто проводить нас. Меня она полностью доверила Эржи. Через десять минут мы были на трамвайной остановке, ещё через четыре — сели в нужный маршрут.

В салоне было не так много людей — час пик ещё не наступил. Мы зашли в заднюю дверь и уселись на два сиденья — одно за другим, потому что двойных сидений здесь не было. Я развернулся вполоборота к Эржи, благо возле нас почти никого не было, и так мы ехали в тревожном ожидании расставания. Наши руки сплелись на спинке моего сидения, и иногда, поворачивая голову до отказа, я видел печальные глаза Любимой.

Трамвай шёл точно по графику, и через 19 минут мы сошли с остановки вниз в подземный «перекрёсток семи дорог», как я его называл. Четыре выхода к трамвайным остановкам, два — к автобусным, пролонгированный, разделяющийся также на четыре (или даже больше) выхода на поперечную, Адмиралковску, улицу. И самый большой проход — к перронам Будавы Центральной.

Когда-то он был широк и пуст, а теперь оброс множеством киосков и витрин. Пространство между ними занимала толпа — масса пассажиров и просто переходящих улицу шириной около восьмидесяти метров. Мы прошли этот коридор до конца, но не увидели ни малейшего намёка ни на один вход, ведуший через двойные эскалаторы к более чем десятку перронов. Возвратились назад. Неудачно. Прошлись, пробираясь сквозь толпу, ещё раз туда-назад. Я с тоской вспомнил, как у нас в городе японцы организовали курсы айкидо. Как бы сейчас пригодились подобные навыки!

Время шло, а мы никак не могли найти вход. (Потом, окинув ретроспективным взглядом этот день, я понял, что город, а, может быть, только Эржи не хотели отпускать меня. И уже потом-потом-потом я каким-то образом сердцем своим прозрел, что город знал заранее, что далее случится с нами, как поведёт себя Эржи, и, не отпуская, любил меня, потому что я полюбил его. Так или иначе, это был знак, но я не то, чтобы не обратил на него внимания, но не мог поступить иначе).

После четвёртого неудачного захода мы вышли из этого лабиринта на поверхность, и, пройдя где-то метров четыреста, зашли с другого, восточного, торца вокзала, не загромождённого ни киосками, ни другим подобным мусором. И без затруднений нашли и нужный перрон, и нужный путь. Через несколько минут подали поезд до Киева. Четвёртый вагон мы нашли без труда… а вот своё купе я не нашёл, пройдя почти весь коридор. Вагон был заполнен почти до отказа, и, бросив чемодан и сумку в предпоследнем купе, я поспешил к выходу, продираясь, как мог, через толпу, чтобы обнять и поцеловать Эржи. Слов не надо было, мы смотрели друг другу в глаза, держась за руки.

Если ты спросишь меня,
Есть ли у солнца тень,
Я отвечу, глядя,
Прямо в глаза — да
А у тебя нет тени,
Потому что ты соткана
Из света и любви
Отчего же ты плачешь,
И почему так больно мне?

Что-то подобное, видимо, думала и Эржибет, проникая своим взглядом глубоко в мою душу.

Проводник сказал что-то вроде «Свистать всех наверх», и народ потянулся в вагон. Я запечатлел на губах горько-пряный аромат прелестных уст моей Милой. Наши руки никак не хотели расставаться, и в вагон я зашёл последним. Поезд тронулся, но я ещё смотрел из открытой двери на неотвратимо удаляющуюся любовь. Белое платье превратилось в пятнышко, которое поглотила тьма тоннеля.

Свершилось. Резко кончилась полоса моей жизни, и постепенно, под стук колёс, начиналась новая, тоже многообещающая. И мне надо было действовать в ней, одновременно пребывая в прежней — так я представлял себе ближайшее будущее.

Резкий дневной свет затмил тусклые плафоны узкого коридора — поезд вынырнул из тоннеля на левом, обрывистом берегу Виная, глухой перебор колёс перешёл в звонкий стук — мы въехали на мост. Всё те же спичечные коробки катеров, челночки лодок, скорлупки яхт — но будто бы изменилось течение времени. Я инстинктивно начал обратный отсчёт до того мига, когда я вновь обниму Эржи.

Моё купе оказалось последним, и я, извинившись перед пассажирами предпоследнего, забрал оттуда два своих места. И только сейчас разглядел реквизиты того пространства, в коем мне предстояло пребывать больше суток. Говорят, что европейское —это лучшее… но в этих, европейских, купе три спальных места, три полки расположены с одной стороны, и, если не поднять среднюю, то на нижней невозможно сидеть. А с другой стороны — голая стенка и ближе к окну — небольшая раковина с краном. И зачем она нужна? за всё время поездки мы, трое пассажиров, воспользовались ею всего пару раз.

Благо соседи попались хорошие, пожилая пара из Германии, поляки по происхождению. Муж, человек сдержанный, почти всё время молчал, и оживляла обстановку его словоохотливая супруга.

Она тараторила и по-немецки, и по-польски. Последнее наречие я понимал лучше, и односложно отвечал пани из чистой вежливости, потому что на душе было тяжело. Видимо, я ей чем-то понравился, потому что она беспрерывно угощала меня разнообразными вкусностями, сладостями и смаколиками. Я уже не знал, куда мне деваться от таких знаков внимания дамы при глубоком безразличии её мужа, выходил в коридор, но, когда надоедало стоять, вынужден был снова возвращаться в купе. Мне нечем было её угощать, и, когда она предлагала мне очередное лакомство, то одновременно вскармливала мой комплекс неполноценности. Дискомфорт души возрастал, и я собрался уже залечь на верхнюю полку, хотя не было ещё и четырёх часов дня, да помогла простая случайность, удачно и спонтанно использованная мною.

Стук колёс постепенно затихал. Первая остановка. Милава. Теперь я знал, что за несколькими станционными домиками и зданием вокзала, и сосновым бором, который прорезает узкая дорога, находится Иволин — городок, что светится невидимой аурой Эржи. И я буквально прилип к окну, стремясь разглядеть за верхушками сосен неприметную пятиэтажку, на втором этаже которой находится квартира этого светоносного существа, этого ангела во плоти, этой бегущей по волнам, что любит меня.

Но ни Её квартиры, ни Её дома, ни самого городка я не увидел — лес простирался вдаль, казалось, до самого горизонта. И не было над ним никаких разноцветных силуэтов сказочных дворцов, хрустальных шпилей, старинных замков, и не видел я, как месяц назад на пути в Будаву, того чудесного дива дивного…

Соседка по купе заметила мой необычный интерес к картинке за окном и поинтересовалась о причине. Я невпопад ответил, что там живут мои друзья. И в очередной раз я поразился женской интуиции, чутью. «У пана там наречена»? — спросила она. От неожиданности я сказал правду: «Да».

Моя собеседница как-то сразу потускнела, примолкла и перестала меня угощать. Я понял, что мадам хочет отдыхать, открыл среднюю полку, а сам полез на верхнюю, где мог валяться сколько угодно, не мешая другим.

Снова две границы, две таможни, теперь уже в обратном порядке, но опять до часу ночи. И смена колёсных тележек. В Киев мы прибыли по графику, около десяти утра. К счастью, мне сразу же удалось взять билет на проходящий поезд до моего города, и в одиннадцать часов я уже дремал на нижней полке.

Часы на Южном вокзале показывали без двадцати десять. Чудесно! мы снова уложились в график, и я успевал приехать домой на общественном транспорте, не пользуясь услугами такси.

Последующие полтора дня я откисал в ванне, отсыпался, собирался в новую поездку, в том числе, купил билет до Орла, о чём сразу же сообщил Лане. Она сказала, что сама встретит меня на машине. И, конечно же, позвонил Эржи, и сказал, что доехал нормально, что скучаю по Ней, ведь мы так давно не виделись. И что люблю Её. От слов Эржи трубка стала тёплой, будто Её нежная шея.

Я прибыл в город орлов ранним вечером. Лана уже ждала меня на своём новом авто. Странно, мы оба испытывали ощущение, будто давно не виделись, хотя я приезжал в Орёл в июле, до визита к тёте, чтобы вычитать текст книги перед набором в печать. И ещё мы оба чувствовали, будто знакомы не с октября 2010 года, а почти всю жизнь. Но меня не удивляло это мистическое чувство, потому что я верил в теорию кармы и концепцию реинкарнации. Правда же, и в Вашей жизни встречались люди, которые производили впечатление давно известных, знакомых, даже близких и родных людей? К этой же категории явлений я относил и феномен так называемой любви с первого взгляда. Той, которая овладела мной и Эржи.

Вечерний город был великолепен. Ласковые объятия ранней осени не душили жарой, а нежили бархатной прохладой. Лёгкие сумерки смягчали контуры зданий, окутывая их некоей таинственностью, и свет разноцветных окон привлекал каким-то мистическим очарованием. То ли накопившаяся усталость последних дней и событий, то ли общение с Ланой, а, может быть, предвкушение открытия конференции и презентации книги, и, скорее, всё вместе изменило состояние моего сознания. Большая скорость на хорошей дороге почти не ощущалась, и, казалось, мы плыли среди мягкого света подфарников и красных лучей стоп-сигналов. Разноцветие витрин, реклам, лайтбоксов производило впечатление какого-то волшебного неземного мира, и это ощущение усилилось, когда мы въехали, приплыли, прилетели на центральную площадь. Подсветка зданий, казалось, придавала их очертаниям некий тайный смысл, доступный лишь избранным. По сравнению с другими каменными громадами, окружавшими площадь, гостиница «Салют» была освещена умеренно, и это придавало ей скромное очарование уюта. В холле не было приезжих, женщина-администратор усталой улыбкой приветствовала нас. Мое проживание она оформила быстро. Лана заплатила за три дня. «Извини, — сказала она, — у меня ещё много дел сегодня, а завтра в десять начало. Увидимся на конференции». «Конечно, — ответил я, — и я тебе очень благодарен, что ты встретила меня на вокзале»!

Рука Ланы была тёплая и нежная. Мы попрощались. Я поехал на лифте на третий этаж. Номер был одноместный и довольно уютный, окно смотрело в тихий двор. Я ещё раз, теперь уже мысленно, поблагодарил свою хозяйку, распаковал сумку, принял короткий душ и приготовился ко сну. Вспомнил, что время здесь другое, и перевёл мобильник на час вперёд. Всё, пора спать! Утро вечера мудренее.

В 8.30 зазвонил будильник. Я выспался неплохо, но какая-то усталость ещё ощущалась. В начале десятого я был в банкетном зале. Посетителей собралось предостаточно, но очередь продвигалась быстро. Питание было организовано по принципу «шведского стола», и меня поразило обилие блюд и чёткая, слаженная работа официантов, которые быстро и вместе с тем незаметно восполняли их недостаток. Богатство гастрономических изысков поражало, и я пожалел, что отношусь к породе «сов», не имеющих утром аппетита. Ну, что ж, я решил компенсировать этот недостаток и положил кое-что из еды в пакет. Посмотрел по сторонам — никто не возражал. Положил пакет в холодильник у себя в номере и вновь спустился вниз.

Народ уже собирался в другом зале — напротив банкетного. Мне встречались и знакомые лица — некоторые из моего города, фото других я видел на рекламках, буклетах, брошюрах, разных сетевых компаний. Я хотел быть поближе к подиуму и сел за первый же от двери столик. Моими соседками оказались две женщины из Читы. Одну из них, Валентину, я запомнил хорошо и весьма ей благодарен: на второй день она провела мне иридодиагностику, конечно, бесплатно. И с высоким уровнем достоверности: 80% из того, что я знал о себе, она подтвердила. Единственное, о чём я в связи с этим пожалел — что не успел посмотреть её руку. Надо было загрузить различные реквизиты конференции в джип Лены. Поскольку все гости уже разошлись, я остался единственным мужчиной в холле, и, конечно, не мог отказать в помощи.

Так или иначе, я надеюсь, что Вы, Валя, читаете сейчас эти строки, и ещё раз благодарю за Ваш труд.

Я только успел познакомиться и разговориться с соседками по столику, как незримый и неслышимый фон, всегда сопровождающий любое собрание, начал изменяться, как бы повышаясь в тоне, и будто лёгкое движение воздуха произошло извне в дверь, находящуюся справа. Через несколько секунд в зал вошли три женщины, одна из которых мне кого-то смутно напомнила. В следующий миг внутренний голос с сильным ударением воскликнул: «Боже, да это же Лана»!

И в очередной раз мне приходится поднимать тему, упоминавшуюся выше, и опять актуальную, и уникальную по-своему. А именно, тему возрождения, перевоплощения, реинкарнации. Точнее, в одном физическом теле. И! следите за моей мыслью внимательно! Небольшое дополнение. В женском…

Женщина, вошедшая в зал, лишь слегка напоминала Лану вчерашнюю. А эту горделивую и вместе с тем изящную поступь, эту непринуждённую грациозность, эти, как бы сказать, волны какой-то неощутимой плотности, то сжимающие, то разрежающие энергетическую атмосферу зала, исходящие из облака невидимой ауры, я видел, чувствовал, ощущал впервые.

Вместе с ней вошли Лена и Зоя Николаевна, как я узнал позже, её заместительница по хозяйственной части, а фактически, начальница производства по изготовлению подушек и других изделий ООО «Альсария».

Лана несколько минут пообщалась с компьютерщиком и звукорежиссёром и подошла к микрофону. Зал затих. Было слышно, как жужжит потерявшаяся между оконными стёклами одинокая пчела. Стало так тихо, а аппаратура была так чувствительна, что мы услышали вдох Ланы.

«Первую международную конференцию по применению микростеклосфер для оздоровления нации объявляю открытой»!

Голос Ланы звучал торжественно, и зал, стоя, приветствовал её аплодисментами.

«Я рада представить Вам новый продукт, появившийся на российском рынке буквально год назад, ― продолжала она. ― Название его очень простое и вместе с тем значительное: АКтивная СИстема ОМоложенИЯ, или АКСИОМИЯ, которое буквально выражает то, что происходит с Вашим организмом, когда Вы пользуетесь этим продуктом».

Лана говорила очень просто и вместе с тем убедительно. Её слова проникали в душу и сразу же осознавались, отпечатывались в ней коротко, однозначно и ясно, сопровождаясь каким-то незаметным фоном, или, выражаясь терминами радиотехники, несущей частотой. И частота эта была высока и вместе с тем комфортна для восприятия. Будто бы слова подавались, фигурально выражаясь, на блюдечке. Я сначала подумал, что Лана использует для общения некую духовную практику, а потом вспомнил, что она ― известный арт-терапевт, и вся её жизнь, 24 часа в сутки ― это и есть её духовная практика. И для меня всё стало на свои места.

Тем временем нам раздали программы проведения конференции. Для тех, кто не был на этом историческом мероприятии, и для тех, кто был, приводим её содержание.

ПРОГРАММА

проведения конференции ООО «Альсария» и «Клуб СВЕТЛОДАР»
17-18 сентября 2011 года
г. Орёл

Место проведения: г. Орёл, ул. Ленина, 36, гостиница «Салют»

17 сентября 2011 года

09:00-10:00 — завтрак

10:00-10:15 — открытие Конференции:

– вступительные приветствия Крисько Светланы Валентиновны и Шураевой Елены Владимировны;

– представление участников Конференции;

– оглашение плана мероприятий дня;

– разное;

10:15-10:30 — формирование рабочих групп из участников Конференции;

10:30-11:00 — презентация маркетинга «Клуб СВЕТЛОДАР», выступление Крисько Светланы Валентиновны;

11:00-11:40 — обсуждение маркетинга по рабочим группам;

11:40-11:55 — составление тезисов о достоинствах и недостатках маркетинга;

11:55-12:25 — перерыв: «время чая», обмен мнениями;

12:25-12:50 — презентация маркетинга ООО «Альсария», выступление Шураевой Елены Владимировны;

12:55-13:35 — обсуждение маркетинга по рабочим группам;

13:35-13:45 — составление тезисов о достоинствах и недостатках маркетинга;

13:45-15:30 — обед;

15:30-16:00 — презентация компьютерной программы «Клуб СВЕТЛОДАР»;

16:00-16:30 — практическая работа с программой по рабочим группам;

16:30-16:45 – составление тезисов о достоинствах и недостатках программы;

16:45-17:15 — перерыв: «время чая», обмен мнениями;

17:15-17:45 — презентация компьютерной программы ООО «Альсария»;

17:45-18:15 — практическая работа с программой по рабочим группам;

18:45-19:15 — составление тезисов о достоинствах и недостатках программы;

19:15-19:45 — перерыв: «время чая», обработка данных обсуждения компьютерных программ;

19:45-20:45 — выбор маркетинга и компьютерной программы, вопросы к Шураевой Елене Владимировне и Крисько Светлане Валентиновне;

20:45 — окончание работы первого дня Конференции;

21:00-22:00 — ужин.

18 сентября 2011 года

09:00-10:00 — завтрак;

10:00-10:30 — презентация продукции «Аксиомия», выступление Шураевой Елены Владимировны;

10:30-10:50 — вопросы и ответы по презентации продукции;

10:50-11:30 — «Свойства наполнителя из микростеклосфер», выступление Шевчука Владимира Ивановича; «Физические аспекты влияния микросфер на организм человека», выступление Крисько Олега Валентиновича;

11:30-12:00 — вопросы и ответы по свойствам наполнителя и его влиянию на организм человека;

12:00-12:10 — перерыв;

12:10-13:40 — «Инновационная программа общественного здоровья для регионов России в форме государственно-частного партнерства», выступление президента холдинга «Долголетие» Чудакова Сергея Юрьевича;

13:40-14:40 — презентация продукции «ЭНОАНТ», выступление Булгакова Виктора Валерьевича;

14:00-15:45 — обед;

Обмен опытом работы

15:45-16:15 — «Чебоксарский феномен», выступление Тимофеева Вячеслава Петровича;

16:15-17:15 — вопросы к выступавшему;

17:15-17:45 — распространение продукции «Аксиомия» в Чите, выступление Бурцевой Валентины Андреевны;

17:45-18:15 — вопросы к выступавшей;

18:15-19:00 — перерыв;

19:00-22:00 — закрытие Конференции:

– подведение итогов Конференции;

– награждение лидеров продаж;

– ужин.

Затем слово взяла Лена.

Если Лана, президент клуба «Светлодар» и владелица сети «Аксиомия», была широко известна дистрибьюторам этой компании в странах ближнего и дальнего зарубежья, то Лену знали далеко не все в этом зале. Даже после её содержательного и энергичного выступления некоторым трудно было поверить, что на плечах этой хрупкой и красивой женщины, больше похожей на студентку-старшекурсницу, чем на генерального директора солидной фирмы, держалось производство нескольких десятков видов изделий из микростеклосфер с годовым оборотом во многие миллионы рублей.

Лана представила участников конференции. Меня приятно удивила как география, так сказать, проживания присутствующих, так и необычайно широкий спектр их социальных групп и профессий. По своему довольно богатому опыту работы в сетях я знал, что такое разнообразие ― залог успеха той или иной компании.

В число участников конференции входили, выражаясь современным языком, как физические лица, так и юридические, среди них и возможные партнёры. Мне запомнились яркие выступления президента российского холдинга «Долголетие» Сергея Юрьевича и представителя украинской компании «Эноант» Виктора Валерьевича.

А пока шла раскачка собравшихся умов, незаметно стимулируемая ведущей, я вспомнил недавно увиденную передачу канала «Discovery Science» ― «Почему? Вопросы мироздания», и, более всего, процесс рождения планетарной системы. В сознании вспыхнула картинка: в центре туманности всё ярче разгорается протозвезда, а остатки туманности уплотняются в отдельные сгустки. Вот некоторые из них, медленно ускоряясь, по спирали приближаются к звезде, падают и сгорают. Другие остаются на орбите и притягивают к себе всю оставшуюся возле них материю бывшей туманности. Эти тёмные до поры до времени сферы постепенно растут и уплотняются, и, наконец, наступает момент, когда они вспыхивают, уподобляясь центральной звезде, и те частички космической пыли, которые притягиваются протопланетами, становятся яркими падающими звёздочками. Эти раскалённые сферы, будущие планеты, проходят этапы своей эволюции, обзаводятся спутниками.

Пока в поле моего внутреннего зрения проплывали виртуальные звёзды и планеты, среди присутствующих формировались рабочие группы для обсуждения маркетинг-планов клуба «Светлодар» и ООО «Альсария». И тут я понял, для чего мне показали эту картинку — как аналогию. Центральное светило, излучающее свет и тяготение — это клуб «Светлодар», и его учредитель и президент — Светлана. (Заметили, как часто повторяется в этих словах корень «Свет»)? И наши славные шарики — микростеклосферы — тоже звёзды и планеты, только микроскопические, и отражают свет центрального лучезарного светила, этой сверхновой под девизом «Светлодар», то есть, дарящей свет. Потому что свет нельзя продать, нельзя задержать, нельзя остановить. Его можно только излучать и дарить. Так, как много лет делает это Лана.

К этому светоносному клубу люди приближаются, увлечённые светом. И становятся его частью. Так формируется структура сетей. А другие компании и фирмы, попадающие в сферу влияния этого светила, становятся партнерами, спутниками, подобно планетам Солнечной системы.

… «Мозговой штурм» был в разгаре. В рабочих группах оживлённо обсуждали маркетинг «Светлодара». Время близилось к двенадцати. Выступала моя землячка, лидер сетей клуба в Украине Светлана Литковская. Во время её доклада произошёл небольшой шум: Лана вполголоса говорила с двумя мужчинами, которые внесли в зал несколько тяжёлых тюков, упакованных в плотную бумагу. Лана указала место на подиуме, куда их надо было сложить.

Света закончила выступление, и Лана взяла слово. «Мы на десять минут прерываем наше обсуждение для презентации книги о микростеклосферах, только что вышедшей из печати». Лана взяла в руки небольшую книгу и высоко подняла её. «Название этой книги — «Волшебные микростеклосферы. Для тех, у кого жива душа». Приглашаю на сцену моего соавтора».

Для меня это было радостное и неожиданное событие, хотя я ожидал его не один месяц. Я держал в руках настоящую, пахнущую свежей типографской краской книгу, не «самиздат», отпечатанную на ризографе или ротапринте, как это практикуется в сетевых компаниях, а в типографии согласно классификации JSBN со штрих-кодом. И, что интересно, издателя тоже зовут Светлана.

Стоя рядом с Ланой, я услышал много приятных и лестных слов в свой адрес. От смущения я не всё запомнил, но это не было так важно. Самое главное — мою книгу от первых строк рукописи до выхода из печати всячески — и материально, и духовно — поддерживал спонсор. И этот спонсор — Лана. Я безмерно благодарен ей за то, что она помогла осуществить мою давнюю, ещё юношескую, мечту, — напечатать, опубликовать написанное, сочинённое мною. Фактически на старости лет я стал писателем. И, мало того, была достигнута договорённость о написании второй книги, о чём пойдёт речь несколько ниже.

Я стоял рядом с Ланой, и мне казалось, что мы находимся на боксёрском ринге, и рефери поднимает мою руку — руку победителя. А с другой стороны на месте поражённого соперника находятся лень и неверие, депрессия и болезни, свинцовые мерзости нашей реальности и энтропия, и за всем этим видится зловещий оскал князя злобы поднебесной — дьявола. Кратко говоря, имя им — легион. Но дух победил, и я победил.

После основательного, и, если можно так выразиться, содержательного и увлекающего в дремоту и сон обеда народ приступил к обсуждению компьютерных программ «Светлодара» и «Альсарии». Ближе к вечеру все участники получили информационный презент от Ланы — комплект из двух видеодисков и нашей книги. Несмотря на усталость, народ оживился — видимо, книга не оставила равнодушными присутствующих. Сейчас я вспоминаю — когда я начинал работу над нею, то поставил перед собой цель — заинтересовать возможно большее количество читателей. Я старался писать для учёных и гуманитариев, студентов и пенсионеров, здоровых и больных, дедушек и бабушек, россиян, украинцев и иноземцев, атеистов, эзотериков и верующих, изъясняющихся прозой и любящих верлибр. И тогда, в тот вечер, я понял, что этой цели я достиг. Это у меня получилось. И ярким подтверждением тому послужил конец второго дня конференции, когда ко мне за автографом потянулись десятки обладателей книги.

Увидев успех такого способа общения, я постарался сохранить, развить и расширить выбранный стиль, подчеркнуть его достоинства. Может быть, местами я перестарался, но, в конечном итоге, меня оправдывает то, что описанные события происходили в реальности, были пропущены через мою душу и освящены сердцем.

Застывшая музыка слов, игра теней, навязчивая липкость и лживость тьмы, бескомпромиссность света, нашего, и того, тонкого, в котором купается отлетающая душа, беззвучное присутствие хранящих Путь, два золотисто-золотых ангела по сторонам, за спиной — так иногда видится мне содержание этой книги.

Второй день конференции начался с презентации продукции под брендом «Аксиомия», которую представила Лена.

За ней с информацией о микростеклосферах выступили я и Олег, брат Ланы, физик-твердотельщик. Наши сообщения удачно дополнили друг друга: Олег описал свойства МСС как физик, учёный, а я ― как химик (и гуманитарий). Я мог бы рассказывать о наших шариках часами, но вынужден был ограничиться всего тридцатью пятью минутами (по сравнению с двадцатью, которые отвёл мне график конференции).

Когда я вспоминаю те минуты, вернее, то, что произошло перед ними, на ум приходит крылатая фраза Максима Горького: «Дети ― цветы жизни». «А как же тогда назвать женщин?» ― размышлял я, взирая на подавляющее дамское присутствие в зале. (В сетях, и, как ни странно, в эзотерических школах и духовных практиках преобладают женщины в соотношении примерно 1:5…1:10). Глядя на это изобилие, я рассеянно думал, какой метафорой описать это роскошное разнообразие. Вспомнив почему-то мёд, я подумал ― это разнотравье. «Нет, здесь больше подходит слово «оранжерея», ― решил я, украдкой посмотрев на изящный рисунок маникюрного шедевра, выполненного на ногтях соседки по столику. «Да нет же, это буйная бразильская сельва», ― подумал я, прослушав выступление одной экстравагантной особы, смахивающей на дикую орхидею. «И, в общем-то, неважно, как назвать этот цветник, ведь в любом случае всё поле, всю клумбу, всю оранжерею не уместишь в один букет. Тут как нельзя более уместно подходит принцип: «Из хорошего выбираем лучшее». И два самых лучших, роскошных цветка в этом саду прелестей я уже выбрал», ― вспоминал я обеденный перерыв первого дня, когда, выйдя из зала, случайно застал Лану и Лену оживлённо беседующих вдвоём, без третьих лиц. Помню, я неслышно подошёл сзади и нежно обнял обеих. Они не возражали… Тут проходил кто-то из Киева с цифровой камерой, и я попросил снять этот исторический эпизод для будущих поколений. Жаль только, что не могу сейчас найти этот снимок…

После презентации «Аксиомии», которую представила Лена, посыпались многочисленные вопросы. Кто-то выдвинул гипотезу о Божественном Присутствии в наших микросферах. Мне пришла на ум народная мудрость: «Бог Троицу любит». И время от времени почему-то я её повторял, готовясь к выступлению.

Я настолько сосредоточился на отпечатанном тексте, что перестал слышать голоса выступающих. Чёрные буквы рельефно выделялись на белом поле листа, и существовали отдельно от него, а снежная чистота бумаги внезапно превратилась в звонкую тишину сознания. Внешние звуки и образы накатывались разноцветными волнами на периферию поля, оставляя его центр девственно белым. Где-то на недосягаемой высоте, глубоко в вывернутом в триизнанку пульсирующем объёме существовало нечто моё, не знаю, первое ли, второе, которое бесстрастно, холодно и чётко отдельно от меня принимало к сведению, констатировало происходящее, отмечая отчуждёнными подвижками вероятностное падение квантов реальности. Внезапно этот утончённый инфинитум утратил свою монументальную супрасимметрию, строгий рисунок его индифферентных изохронов начал словно бы искривляться под действием тёмного порыва. Нарастающее в зал дуновение вызвало в сознании образ Бегущей по волнам. Помните, у Грина: «Я тороплюсь, я спешу»… Невыразимая женственная суть вывела меня из изменённого состояния. В зале царило оживление: закончились вопросы-ответы, и народ обсуждал новую информацию. Пять минут перерыва, затем мой доклад.

…И снова порыв тёмного ветра, несущего какой-то незнакомый, волнующий аромат. Сквозь оживлённое женское щебетание и сдержанный гул мужских голосов послышался нарастающий стук каблучков. Я едва успел поднять голову… глаза в глаза … холодный обжигающий пламень чёрных очей проник глубоко в душу. С великолепным изяществом обогнув столик, Мириам прошла в другой конец зала, где были свободные места.

Объявили мой доклад, и я вышел к микрофону. Выступление оставляло желать лучшего, потому что я был не в форме. И потому, что время от времени я смотрел в дальний конец зала, где сидела Мириам. Мне тогда казалось, и так это было на самом деле, что она внимательно меня слушает. Как и все присутствующие. И правда, Лана сказала потом, что в зале стояла тишина и было слышно, как жужжит пригревшаяся на солнце муха.

За мной выступил Олег с докладом о физических аспектах влияния микросфер на организм человека. Когда он говорил об информационном поле, ко мне внезапно пришла информация (можно назвать это откровением, ясновидением, если хотите; дело не в терминах, а в сути явления) о тайном для меня смысле той народной мудрости, упомянутой выше. Конечно, здесь не идёт речь о Божественном Триединстве Отца, Сына и Святого Духа, а о всеобщем принципе троичности, воплощённом на разных уровнях Вселенной. Классический тому пример ― существование в принципе ненаблюдаемых особых субэлементарных частиц ― кварков, электрический заряд которых равен 1/3 заряда электрона, считающегося наименьшей неделимой порцией, квантом заряда. Короче, это и был третий волшебный цветок из той великолепной триады, того роскошного букета, который я мысленно сорвал на чарующем поле нашего собрания. Видимо, таким образом Бог хотел показать мне, что такое безусловная любовь. Ведь одно дело ― сорвать понравившийся цветок и поместить его в вазу у себя дома, и совсем другое ― оставить его на клумбе, и наслаждаться цветом и запахом, не причиняя ему вреда.

Закончились наши с Олегом выступления, прозвучали вопросы и ответы, наступил короткий перерыв. Стоя за столиком, я ждал, когда будет выходить Мириам.

«Рад вас видеть. Спасибо, что пришли меня послушать», ― поздоровался я с ней. «Я тоже рада. Вы говорили об очень интересных вещах, и есть вопросы, которые возникли у меня как у медика», ― тихо и мелодично, будто и не было никого вокруг, молвили её уста, подобные алым лепесткам распускающейся розы, а тёмно-карие глаза безмолвно, казалось мне, шепчущие о чём-то другом, вызывали в памяти волшебные сюжеты «Тысячи и одной ночи». Нежное обаяние Шехерезады незримыми волнами накатывалось на меня от очаровательной собеседницы. В какой-то миг мне даже показалось, что реальность момента подобна зеркальной симметрии, и персонаж мудрой дочери визира писан с Мириам, она была прототипом Шехерезады. А как же временной разрыв более чем в 11 веков? И кто жил раньше, в конце-концов? С точки зрения обыденной нашей реальности вопрос звучит нелепо. Но ведь чудеса случаются иногда. А один мудрый человек сказал, что чудо ― это проявление неизвестных пока нам законов природы. И, может быть, в этой ситуации сыграли значительную роль наши микросферы?

Нежный румянец ланит Шехерезады… нет! Мириам, подобный сиянию утренней зари, чудесным образом гармонировал с шелковистой темнотой волос, описать которую не хватило бы и сотни оттенков чёрного, а брови цвета безлунной ночи были подобны крыльям взлетающей птицы.

Я почему-то забыл о дыхании. И о микросферах. Внешне обыденная речь Мириам и язык её сияющих тёмным пламенем глаз были так далеки друг от друга, что я с трудом мог воспринимать одновременно вербальную и невербальную информацию. Потом что-то включилось в мозгу, я слушал её и впопад отвечал, а мои глаза вели безмолвный и неравноправный разговор с бархатной бездной очей напротив.

Глядя на Мириам, я подумал, что свет свету рознь, и тьма тьме ― тоже. Бывает тусклый свет, манящий ко вратам преисподней, и сверкающая тьма, оттеняющая Божественный Свет и пронизанная его эманациями.

«Я, к сожалению, должна сейчас уйти, мне надо быть с детьми, мы только что вернулись из дома отдыха, ― продолжала Мириам, ― но я постараюсь прийти вечером, и мы немножко поговорим о микросферах». Я кивнул в ответ.

Извивы тёмного платья всколыхнули воздух подобно дыханию Эроса. Мириам повернулась и ушла, а я смотрел вслед её девичьей стати. Не верилось, что у этой девушки двое очаровательных деток.

Стук каблучков затерялся в гуле голосов.

После обеда нас посадили в автобус и повезли на экскурсию в ООО «Альсария». Ранее фирма размещалась рядом с бизнес-центром «Малиновая вода», где находится Орловский офис клуба «Светлодар», но вследствие резкого увеличения спроса на изделия с МСС значительно расширила производственные площади, переехав на край города.

Полные впечатлений, в начале пятого вечера мы вернулись в конференц-зал и продолжили работу. Мы получили много интересной информации, услышали о Чебоксарском феномене, узнали, как распространяется наша продукция в Чите. После награждения лидеров продаж Лана выступила с заключительным словом. Голос её звучал торжественно и чуть-чуть грустно. И нам всем тоже было немного грустно, потому что за два дня и одну ночь (ведь сетевики ― это люди напряжённого интеллектуального труда, и могут работать ночью и даже во сне) мы успели сформировать в сознании новый динамический стереотип, хотя и весьма трудоёмкий, но и, вместе с тем, наполненный подлинным творчеством, интенсивно развивающий и приносящий успех. В эти минуты я внезапно осознал, что помимо массы интересной и полезной информации, которую принесли эти два дня, конференция явилась школой нового, более высокого уровня работы и жизни в целом. И наша задача ― сохранить и развить качество подаренного нам творческого динамического стереотипа в реальной деятельности.

… Было прилично за восемь вечера, когда нас пригласили в банкетный зал на торжественный ужин. Столы, составленные гигантской буквой «П», буквально ломились от явств. Я и раньше знал, что Лана организовала и провела конференцию за свои собственные средства, и никто ей не помогал, но при виде такого количества гастрономических шедевров у меня захватило дух, и я потерял всякое представление о масштабе потраченных денег.

Хлеба и зрелищ требовали древнеримские плебеи от сенаторов, да и сами патриции любили всякие развлечения. И нас перед роскошной трапезой побаловали концертной программой. Я ещё раз убедился в том, что сетевики ― самый талантливый и творческий народ из всех социальных групп населения, сравниться с ними могут, пожалуй, только КВН-щики. Но! Они не умеют создавать сети! И этим всё сказано!

Чебоксарский феномен ― удачное высказывание. И он выразился не только в огромном количестве продаж, но и в глубоко самобытном, сверкающем свежими красками жизни, подлинном искусстве танца и песни. Выступление вокальной группы из Чувашии проходило под горячие, искренние аплодисменты присутствующих. Чувашские народные песни вызвали неподдельный восторг. Как и их прелестные исполнительницы.

Ладони болели от аплодисментов, головы отяжелели и желудки требовали своего. Поэтому я не почувствовал приближения Мириам, пока не увидел её серебристый плащ, выгодно подчёркивающий все оттенки чёрного, привнесённые ею из той отдалённой от меня линии жизни, на которой она пребывала. Будто и рядом, но из другой галактики.

«Если бы вы пришли раньше»… ― «Я не смогла так, как хотела, потому что не с кем было оставить детей».

У меня всё более крепло предчувствие, что последующие два часа я буду весьма плотно занят, и оставить этот вечер я не имею права ни перед собой, ни перед людьми, ни перед Ланой.

И вскоре это предчувствие оправдалось. А пока у меня было 15 … 20 минут для общения с Мириам. К сожалению, не больше. И я отвечал на её вопросы, не задавая свои. А мне хотелось это сделать. Но некоторым образом я заранее знал, какими будут ответы ― не в словах, а по сути. Некая двойственность, неопределённость тонко вибрировала в воздухе. Почему-то вспомнилось знаменитое соотношение неопределённостей Хайзенберга. Упрощённо говоря, чем точнее мы хотим определить координаты микрочастицы, тем меньшее представление будем иметь о её скорости. И наоборот, чем больше мы знаем о её скорости, тем меньше ― о местонахождении. Волновой пакет, определяющий координаты, попросту размажется по некоторому объёму пространства.

Казалось бы, какое отношение аксиома квантовой механики имела к нашему общению? Оказалось, самое непосредственное. Я внезапно понял, нет, не умом, а сердцем, что если приложу определённую энергию, усилие, внимание (называйте, как хотите) к реализации какого-то аспекта наших отношений, плавающего в виртуальной неопределённости, то он может проявиться в действительности. Но тогда тончайшая ткань реальности попросту разлезется, порвётся в другом, быть может, самом неожиданном месте.

Закон причины и следствия, принцип причинности, или, как я иногда позволяю себе его называть, принцип Тришкиного кафтана, неумолим, не обходим, и никогда не может быть нарушен. Это основа, фундамент, устои нашего мира. А если происходит невозможное, и этот принцип нарушается, то реальность катастрофически меняется, и через разрывы сознания, пространства, времени проглядывает совсем иной, незнакомый и грозный мир с его непостижимыми законами.

Занятый разговором с Мириам, я не сразу почувствовал чей-то взгляд. В некотором отдалении от нас как-то неуверенно переминалась с ноги на ногу женщина, видимо, не решаясь вмешиваться в наше общение. Я сразу понял, чего она хочет, увидев в её руке книгу. «Что вам написать?» — спросил я, и исполнил её просьбу. Через минуту подошла вторая, потом ещё… и ещё. Некоторых я спрашивал, иные сами придумывали текст, пожелания третьих я будто-бы угадывал. На третьем десятке автографов начала уставать рука, но это занятие доставляло мне незнакомую радость. Впервые в жизни я выступал в роли писателя, популярного (в узких кругах) автора.

Я надписал книгу Мириам и извинился за плотную занятость. Мы попрощались до следующей конференции. Так мне думалось.

… Люди постепенно расходились по номерам. Некоторые торопились на ночные поезда. В зале остались ведущие лидеры, которые до сих пор обсуждали с Ланой и Леной подробности маркетингов. Постепенно и это общество таяло, сморенное усталостью и наступающим сном. А, может быть, и ещё чем-то. С Ланой мы договорились встретиться утром в «Малиновой воде».

Мужчин в нашей компании и вообще было мало, а теперь я остался вовсе один, и по просьбе Лены загружал в её джип реквизиты, оставшиеся после конференции. Я поставил в багажник последний ящик. Лена подошла и закрыла крышку. Дверь в салон была открыта, но Лена почему-то не уходила. Глаза её странно блестели в лунном свете, на губах играла усталая улыбка.

Близилась полночь, и на улице было свежо. Мне вдруг захотелось узнать, не замёрзли ли пальцы Лены. Да, действительно, они чуть приостыли. А губы были тёплыми и мягкими. И подарили мне какой-то необычный пряно-горький аромат.

Лена захлопнула дверку, посигналила мне и тронулась с места. Перед поворотом прощально мигнули стоп-сигналы…

В десять утра я стоял у «Малиновой воды». Через несколько минут подъехала Лана, и мы помчались на вокзал. Ближайший поезд на юг отходил почти через час. Очереди у касс практически не было, и спустя пять минут я держал в руках билет, за который заплатила Лана. День был солнечный и тёплый, и мы присели на лавочку в привокзальном сквере. Неподалёку на стоянке кучковались таксисты, чем-то напоминавшие стайку взъерошенных воробьёв. Их развлекал загоревший колоритный бомж, просивший денег на проезд до родной Евпатории. Он живописал подробности, вызывая всё новые взрывы хохота. Его улыбка становилась всё более грустной, и он покинул таксистов, так и не дождавшись от них ни рубля. Посмотрел в нашу сторону, оценивая нас в качестве возможных «клиентов», отвернулся и пошёл в южном направлении, в сторону Евпатории.

Нам тоже немножко взгрустнулось, хотя было чему радоваться, и чем гордиться: конференция удалась на славу. И наша книга имела несомненный успех. Жаль только, что мы не успели как следует пообщаться, поговорить от души перед расставанием. А было о чём поговорить, кроме как о конференции, и о книге… Эх, попасть бы на психолитические сеансы к Станиславу Грофу с его трансперсональной медитацией, чтобы узнать, кем мы приходились друг другу в прошлой жизни!

И на всё общение судьба отвела нам в этот раз пятьдесят минут. Я не говорил Лане за недостатком времени о своих видах на вторую книгу, а теперь достал несколько листков с набросками, и, не объясняя ничего, начал читать. Лана ни о чём не спрашивала и внимательно слушала. Я окончил чтение и замолчал, также ничего не спрашивая. «Мне нравится, — после небольшой паузы сказала она, — пиши. Мы с Леной напечатаем».

Меня вдохновило это благословение, и я решил по возвращении домой форсировать написание текста. Фактически у меня оставалось три месяца до встречи с Эржи, и это время я решил использовать на сто двадцать процентов.

… Диктор объявил о пребытии моего поезда через десять минут. Я заглянул в глаза Ланы. В них стояло тёплое лето. Мы поцеловались, и я пошёл на посадку.

Вроде бы небольшое расстояние для скорого — 400 км, но девять часов в пути — это 45 км в час. Снова две границы, две таможни… И домой я вернулся поздним вечером.

Наступило 20-е сентября. Я отсыпался, приходил в себя, звонил Эржи. Да, они с тётей получили мою открытку из Орла, да, Она ждёт меня, да, Она любит меня. Я обещал ей вернуться к Рождеству. Но до него — целая вечность! А я уже так соскучился по Эржи. И тут я вдруг понял, что могу приехать и раньше — в начале ноября, и уехать, как позволяла виза, в середине января. Поэтому вновь началась корректировка планов на будущее, или, как сказал бы Вадим Зеланд, переход на новую линию жизни. Собственно, сам переход, когда человек принял решение, происходит мгновенно на уровне информационных полей, но, чтобы новая линия жизни активировалась, по факту перехода даётся энергия, которая, проходя по уровням Иерархии нашего мира, реализует их реквизиты в конечном итоге до воплощения в базовые аспекты действительности — пространство, время, материю, вещество. При этом обязательно возникают побочные эффекты, которые усиливаются, становятся ощутимыми по мере прохождения энергии через нижние уровни Иерархии. И эти ощущения, как правило, не из приятных. В народе в таких случаях говорят: «трясёт», «крыша едет», «сдвиг по фазе», «клёпка рвётся». При этом людей пугает неизвестность, непонимание происходящего. Они обычно не знают, что нашим миром правит, выражаясь метанаучными терминами, система полевой саморегуляции. В соответствии с её законами в результате действий, слов и даже мыслей происходит накопление определённых артефактов, массивов, энергий (называйте, как хотите) в полевых структурах человека. На Востоке (и в эзотерике) совокупность таких массивов называют кармой (санскр. — плод действий). И когда чаша кармы переполняется, субъект (в частности, человек) спонтанно переходит на новую линию жизни, в большинстве случаев, к сожалению, худшую, чем предыдущую. Часто эту чашу переполняет одна лишь капля, то есть, человек совершил какой-то незначительный, казалось бы, проступок, даже подумал что-то не так — и вот, пожалуйста, «на ровном месте» болезнь, несчастный случай, травма, нападение, крушение, терракт и тому подобное. Как правило, такое переход наступает совершенно неожиданно, и человек теряется в догадках, почему так произошло, и субъективно его состояние еще более усугубляется.

Мне же в данном случае было легче, потому что я сам инициировал такой переход и взял ответственность на себя за результаты этого действия. Поэтому уровень энергетического импульса был ниже, а энергия высвободилась не мгновенно, а более-менее распределилась (размазалась) по всему временному интервалу существования новой линии жизни.

Как сказал бы тот же Зеланд, я сошёл со сцены в зрительный зал, перестал играть навязанную кем-то или чем-то роль, и сам стал режиссёром собственной судьбы. По крайней мере, в этом конкретном вопросе. Таким образом, встряски при переходе я избежал, но закон сохранения никто не отменял, и энергия высвободилась в виде изменённого состояния сознания, какого-то тревожно-радостного аффекта на фоне полной адекватности.

Так или иначе, я должен был писать текст новой книги, по крайней мере, начать, и этим был озабочен ум, а сердце переполнялось любовью и стремилось к её предмету, далеко на запад. А тут ещё позвонила Света Литковская и предложила съездить на презентацию Светлодара в Днепропетровск. Таким образом, я пребывал в разъездах более трёх месяцев, а тут ещё поездка в Днепр. Но «честь мундира», то есть, в данном случае, преданность родному клубу, превозмогла все текущие обстоятельства, и утром 16-го октября я стоял у нового здания автовокзала в этом южном городе. Через несколько минут возле остановился светлокремовый Бентли, и прелестная женская улыбка засияла в пространстве открывшейся двери. За мной приехала хозяйка офиса Светлодара в Днепре Инна Ерофеева. «Как здорово! — подумал я, — в какой бы город я не попал, везде меня катают женщины на машинах. Кстати, и Эржи обещала меня покатать на своей красной Мазде.

Инна сразу же купила мне билет на обратный рейс и мы поехали в офис.

Я несколько раз был в этом большом городе в командировках ещё в советские времена, когда он был закрыт для иностранцев. И теперь, через двадцать пять лет, я был поражён, как сильно он изменился в лучшую сторону, похорошел, расцвёл. Вроде бы те же улицы, площади, но как неузнаваемо они трансформировались! Новые дома и целые дворцы. Будто гадкий серый утёнок из сказки Андерсена превратился в белоснежного лебедя, расправившего крылья для полёта в новые пределы. Или в яхту, поднявшую паруса навстречу свежему ветру. И символ нового города в новом времени — дворец на набережной, называемый в народе «Парус», который словно бы устремлён в будущее.

А вот обитателей города трудно было рассмотреть из окна быстрого автомобиля. Их лица я увидел только в офисе. Сначала в одном, а потом и в другом, где происходила презентация. Люди были самые разные — сетевики и простые дистрибьюторы, молодые и старые, мужчины и женщины, но всех их объединяло что-то неуловимое общее — то, что я привык видеть на каждой презентации, в каком бы городе или посёлке она не проходила. Трудно выразить это особенное ощущение одним словом, а если несколькими, то это — открытость, конструктивизм, креативность, созидающий разум, молодость души, дружелюбие.

Так было и здесь, и до, и во время, и после нашего собрания. Презентацию открыла и проводила хозяйка — Инна, а помогала ей наша Света. Казалось бы, две совершенно разные женщины — красавицы, и красота внешняя у каждой своя — неповторимая, непревзойдённая, а вот глаза лучились одной и той же — внутренней красотой.

Мое выступление тоже прошло хорошо. Люди покупали книгу. Собственно, презентация давно закончилась, а народ не хотел расходиться. И всё бы славно, но время моего отъезда приближалось, а хозяйка была твёрдо намерена покормить меня перед дорогой. Мы переехали в другой офис, где женщины накрыли роскошный стол.

На нём не было разве что устриц и шампанского из Шампани в ведёрке со льдом. Зато мы наслаждались настоящим красным вином — и сухим, и десертным.

Фото на память — и вот я уже на автовокзале. Меня провожала одна женщина, которая хотела мне что-то сказать, но не решалась. Собственно говоря, я знал, что именно. А она, видимо, догадывалась, что я ответил бы. Ведь в моём сердце была только Эржи.

Пассажиров было много, но мне удалось сесть у окна. Место рядом заняла девушка со светлыми волосами. Октябрьские дни коротки, и начало смеркаться, когда мы тронулись. Из пригорода выехали, когда стало совсем темно.

На стенке водительской кабины был вмонтирован цветной монитор. Крутили какой-то боевик. Я то смотрел, то дремал, просыпаясь и засыпая вновь. В очередной раз проснулся от мягкого давления на правое плечо и руку. Наверно, соседка тоже спит, подумал я, и опять задремал. Мне снилось что-то приятное, мягкое, тёплое, женственное. Это мягкое и тёплое медленно вынырнуло из сна, постепенно превращаясь в реальность. Никогда не думал, что женский локоть может быть таким нежным. Блондинка рядом осторожно всё больше прижималась своей рукой к моей. Неужели она спит, засомневался я, и незаметно, боковым зрением, не поворачивая даже глаз, взглянул на неё. Глаза девушки были полуприкрыты, но лёгкие движения век выдавали её тайное бодрствование.

Водитель объявил остановку на 15 минут. Я тоже вышел по своим делам. Шёл небольшой дождь. Вечер дышал свежестью.

Мы вернулись на свои места и продолжили путешествие. Продолжилась и нежная, незаметная атака моей соседки. Я не понимал, что происходит, ведь эта девушка годилась мне во внучки, поэтому, чтобы получить информацию, я решил впасть в состояние активного недеяния, попросту говоря, сильно расслабиться и отдаться воле Божьей. Через несколько минут девушка достала мобильный телефон и позвонила, как я понял из разговора, своему парню. Общение происходило на достаточно интимном, но приемлемом в присутствии посторонних уровне. А наш невербальный контакт продолжался. Теперь я ощущал и округлую полноту её колена, и интимную теплоту плеча и груди. Внезапно я понял, что, если сейчас заговорю с ней, или просто положу руку на коленку, то рано или поздно, а, может быть, и сегодня, мы будем близки с ней. И, что было неприятно и неприемлемо для меня, это осознание того, что я могу поддаться этому искушению и предать Эржи.

Мы подъезжали к последней на улице Одесской, остановке перед автовокзалом, где я хотел сойти и сразу же нырнуть в метро. Внезапно я взял сумку, извинился перед соседкой, чуть зацепив её коленки, и вышел в чёрный проём открывшейся двери. Она что-то сказала мне вдогонку, но я не расслышал.

Было прилично за одиннадцать, и троллейбуса я так и не дождался. Нашёл попутчика в соседний микрорайон и через двадцать минут сошёл с такси напротив совего дома.

Больше информации я так и не получил, и стал размышлять логически. Та женщина в Днепропетровске и девушка в автобусе… почему они клеились ко мне?

Ведь я не давал для этого никакого повода, да и волосы у меня седые. Проверка свыше? — так я её успешно и трижды прошёл за те два месяца, что не видел Эржи, и остался верен Ей.

В конце концов, и логика не помогла. Единственное, в чём были согласны душа и ум — это какой-то знак. Смысла его я так и не понял, и это само по себе не было хорошо и вызывало некую настороженность. Да и на душу незаметно наползало, как облако, тень какой-то тревоги. Неизвестность всегда пугает…

Утром я дольше, чем обычно, валялся в постели. За окном сияло умытое ночным дождём яркое октябрьское солнце. А солнце моей души было сокрыто тучами. Настроение почему-то упало. Я начал «прозванивать», как тестер электрические цепи, связи своего сердца с различными событиями и людьми. Эта звучит нормально, эта звенит как натянутая струна, ритм того субъекта напоминает партию ударника в джазовой композиции… а вон та лампочка ярко мигает, будто собирается перегореть. Чьё же это сердце бьётся так неровно, как бы собираясь замереть?

Информационный импульс вошёл в сознание одним словом: Эржи.

Эржи?! Я сбросил остатки дремоты и вынырнул в состояние бодрствования, которое позволяло трезво оценить существующую реальность. Дело в том, что про солнечные ИСС, которое выдало мне минуту тому такую информацию, не всегда точно отражает действительность, настоящую или будущую. Вероятность реализации такой информации недостаточно высока. Для сравнения — аналогичный показатель в состоянии быстрого сна (в обиходе — вещий сон) заметно выше.

И тем не менее… Я стал вспоминать, когда мы с Эржи последний раз общались. Оказалось — шесть дней тому. А до того мы созванивались каждый день, или через день. Последнее время я не набирал Её, потому что не было денег — связь с мобильным оператором в Европе с любого украинского оператора стоит довольно дорого (опять же по украинским масштабам). А почему же Эржи не звонила мне? Ведь Её доходы не сравнить с моими…

Ощущение тревоги нарастало, и я, не мешкая, поехал в интернет-кафе «Сахара», где звонки стоили на порядок дешевле, чем с обычного городского или сотового телефона. Людей там в этот раз было мало, и я без всякой очереди зашёл в кабинку.

… Я не сразу узнал Эржи. В трубке слышался голос старой, уставшей или больной, напуганной чем-то женщины.

«Эржи, Ты здорова?» — услышал я как-будто со стороны собственный голос. В трубке было тихо. «Милая, что случилось?» — с упавшим сердцем спросил я. Молчание. «Ты меня любишь?» — мой голос существовал уже отдельно от меня на другой линии жизни.

«Нет» — тихо донеслось то ли из трубки, то ли из какого-то изменённого, твёрдого и ребристого пространства.

Я не мог произнести ни звука, будто находился в страшном сне. Перед закрытыми глазами пронеслись сцены двухмесячной давности. Сияющие очи, нежное тепло рук, обнимающих плечи, бархатная нежность губ, шепчущих: «Люблю тебя», «Как мне хорошо с тобой», «Твоя, только твоя»…

Откуда-то из далека донёсся напоенный болью и страданием голос: «Ты живёшь в своём городе, я в своём. Между нами две тысячи километров и граница».

«Для любви нет преград и границ, — ответил я, — если Ты будешь любить меня, я всё смогу». «Ты приедешь на два месяца, а потом оставишь меня, и я буду страдать», — продолжала Эржи.

«Я уеду лишь для того, чтобы получить новую визу, на этот раз не шенгенскую, а национальную, по которой я смогу быть у вас целый год без перерыва, и Ты не будешь страдать. Мы поженимся, как Ты хотела, и мне дадут, как минимум, вид на жительство, а потом и гражданство», — пытался я убедить Эржи, но сердцем чувствовал, что Она уже приняла решение, и расстояние между нашими душами необратимо возрастает. Тонким зрением я увидел, что на Её сердце наброшена какая-то серая накидка, вуаль, паутина.

Эржи молчала. Ещё один предмысленный импульс — и я уже знал, что на Ней — порча, колдовство, сильный отворот от меня. Тот, кто это сделал, прятался в тёмном провале, и оттуда тянулись чёрные нити, опутывающие Её сердце. И, что самое ужасное, я ощутил, что сил моей души не хватит, чтобы остановить, растопить этот ледяной поток неистовой ненависти ко всему чистому и светлому.

«Я ещё сильнее люблю Тебя», — сделал я последнюю попытку. Короткие гудки автоматной очередью прошлись по сердцу.

С трудом переставляя негнущиеся деревяшки ног, я вышел на улицу. Всё окружающее пряталось в серых сумерках, а чёрное солнце сияло на чёрном небосводе. Было темно и в небе моей души, потому что солнце любви закатилось.

СЛОВАРЬ ПОНЯТИЙ И ТЕРМИНОВ

Аберрации — отклонения, погрешности.

Аддитивный — получаемый путём сложения, при этом значение какой-либо величины равно сумме значений её частей.

Адроны — группа частиц, участвующих в сильных взаимодействиях.

Айкидо — один из видов японских единоборств.

Айнштайн, Альберт (Эйнштейн) — великий немецкий физик, создатель теории относительности, один из авторов квантовой теории поля и статистической физики.

АКСИОМИЯ (АКтивная СИстема ОМоложенИЯ организма) — подушка бытового назначения с наполнителем из стеклянных шариков — микросфер.

Аминокислоты — класс органических соединений, объединяющих в себе свойства кислот и оснований (аминов).

Антропоцентризм — воззрение, согласно которому человек есть центр и высшая цель мироздания.

Артефакт (в переводе с латыни) — искусственно сделанный.

Арт-терапия — направление в психотерапии, основанное на коррекции психики с помощью искусства и творчества.

Асимптотическая свобода — в физике логарифмическое убывание эффективного заряда с уменьшением расстояния.

Аффект — душевное волнение, сильная страсть.

Аффирмации — вербальные формулы самовнушения, которые помогают человеку настроить своё сознание на позитивную волну.

Белки (протеины) — высокомолекулярные природные органические вещества, состоящие из аминокислот и играющие фундаментальную роль в структуре и жизнедеятельности организма.

Вайнберг, Стивен — американский физик, один из создателей единой теории слабых и электромагнитных взаимодействий.

Вакуум — среда, в которой нет вещества.

Вам-дер-Ваальс, Ян Дидерик — голландский физик.

Верлибр (свободный стих) — особая форма стихосложения, свободная от строгих стиховторных правил.

In vivo (букв. «в живом») — медицинские, биологические эксперименты, проводящиеся в живом организме.

Виртуальный — возможный, способный, могущий проявиться.

Волна — изменение состояния среды (возмущение), распространяющееся в этой среде (поле) и несущее с собой энергию и информацию; в случае торсионных волн — только информацию.

Амплитуда волны — наибольшая величина, которую волна может принять при отклонении от положения равновесия (от нулевого положения).

Длина волны — расстояние между двумя максимумами или минимумами возмущения, например, между соседними впадинами или гребнями на поверхности воды.

Частота волны — число колебаний в единицу времени.

Волновая генетика — отрасль генетики, изучающая феномен волновой трансляции работающей генетической информации.

Волновая механика — наука, описывающая законы движения микрочастиц и их систем.

Генератор формы — объект, излучающий интенсивное поле формы.

Геном — совокупность генов, сосредоточенных в хромосомах.

Гены — элементарные единицы наследственности, отрезки молекул ДНК или РНК.

Гермес Трисмегист Великий — легендарный египетский мудрец, маг и пророк.

Гибридизация — процесс объединения различных (s, p, d, f) атомных орбиталей в молекуле с образованием молекулярных орбиталей.

Гипоталамус — часть головного мозга, расположенная под зрительными буграми. Продуцирует нейрогормоны.

Гипофиз — нижний мозговой придаток, выполняющий функции эндокринной железы.

Глюоны — ненаблюдаемые в эксперименте частицы с нулевой массой покоя, являющиеся переносчиками сильного взаимодействия между кварками.

Голограмма — объёмное изображение объекта, полученное путём интерференции световых волн.

Голотропный — движущийся по направлению к целостности, полный.

Гомеостаз — относительное динамическое постоянство состава, свойств и функций организма.

Гормоны — биологически активные вещества, вырабатываемые эндокринными железами, или железами внутренней секреции.

Гроф, Станислав — выдающийся американский учёный чешского происхождения, создавший целый ряд направлений психотерапии, в частности, разработавший технологии пневмокатарсиса и трансперсональной медитации.

Дезоксирибонуклеиновая кислота (ДНК) — высокомолекулярный биополимер, состоящий из множества мономеров (дезоксирибонуклеотидов). ДНК присутствует в любой клетке организма, главным образом, в ядре, и представляет собой кодовую запись биологической информации.

Детерминированный — ограниченный, определённый, причинно обусловленный.

Дзэн — одно из течений буддизма Восточной Азии.

Динамический стереотип — относительно устойчивая система реакций (в том числе нервных) организма на действия внешней среды.

Дифракция — явление огибания волной препятствия и другие подобные эффекты при прохождении волны через отверстия или щель. Большое количество щелей образует дифракционную решётку.

Еслина-Долгина (фантастич. неологизм) — суперизмерения пространственно-временного континуума.

Иерархия — расположение частей или элементов целого в порядке от высшего к низшему.

Изохроны — в данном случае изолинии напряжённости темпорального поля.

Инверсия — переворачивание, перестановка, поворот на 180º.

Индигогенетика (фантастич. неологизм) — раздел генетики, изучающий проблемы наследственности людей и других организмов индиго.

Индифферентный — в данном случае неизменный, неизменяемый.

Инсайт — озарение, прозрение, просветление.

Интерференция — сложение в пространстве двух или нескольких волн, при котором в разных точках происходит ослабление или усиление амплитуды результирующей волны.

Инфинитум — в данном случае превосходный, идеальный, современный.

Информация — совокупность сведений о каком-либо объекте или процессе.

ИСС — изменённые состояния сознания.

Исход (вторая книга Моисеева) — часть ветхого Завета, описывающая выход евреев из Египта.

Квант — наименьшая порция (количество) излучения.

Квантовая механика — теория, описывающая законы движения элементарных частиц и их систем.

Квантовая хромодинамика — раздел физики, изучающий сильные взаимодействия между элементарными частицами.

Кварки — субэлементарные частицы, из которых состоят адроны. Кварки имеют дробный электрический заряд, кратный одной трети элементарного электрического заряда, а также особое квантовое число, называемое «цветом». В эксперименте кварки ненаблюдаемы.

Климатизация — комплекс мероприятий и устройств, обеспечивающих создание искусственного климата, а иногда на рабочих местах.

Когезия — сцепление атомов и молекул физического тела под влиянием сил межмолекулярного взаимодействия, сил Ван-дер-Ваальса, водородных связей и других подобных взаимодействий.

Когерентность — согласованное протекание во времени нескольких волновых процессов. Колебания когерентны, если разность из фаз остаётся постоянной во времени.

Кодоны — единицы генетического кода, с помощью которых в молекулах ДНК и РНК «записана» вся генетическая информация.

Колоноскопия — диагностическая процедура, осмотр внутренней поверхности толстого кишечника с помощью эндоскопа.

Континуум — объект, обладающий свойством непрерывности.

Коэн — парадоксальный вопрос в буддизме, не имеющий ответа.

Креативный — творческий, оригинальный, необычный.

Ксенобиотики — чужеродные для живого организма вещества химического или иного происхождения, не входящие естественным образом в биотический круговорот.

Либрация — качание, колебание.

ЛКАО-МО метод (метод линейных комбинаций атомных орбиталей — молекулярных орбиталей) — квантово-химический способ расчёта электронной структуры молекул, основанный на приближении, в котором молекулярные орбитали представляют собой линейные комбинации атомных орбиталей.

Логос — слово, понятие, речь, наречие, язык. В христианстве и иудаизме — слово Живого Бога.

Магеллановы Облака — ближайшие к Млечному Пути галактики.

Метаболизм (обмен веществ и энергий) — совокупность биохимических реакций, протекающих в живых клетках и обеспечивающих организм питанием и энергией.

Метаболический возраст — возраст, зависящий от качества метаболизма.

Мутации — естественные или вызываемые искусственно стойкие изменения наследственных структур живой материи, ответственных за хранение и передачу генетической информации.

Нади (санскритск.) — энергетические каналы организма; одна из систем эфирного тела.

Нанотехнологии — совокупность технологий, имеющих дело с объектами размером порядка от одной тысячной до одной миллиардной доли метра.

Невербальный — несловесный, бессловесный.

Нейрогормоны (нейросекреты) — физиологически активные вещества, вырабатываемые особыми нейронами в нервных окончаниях и выделяющиеся в кровь или тканевую жидкость.

Нейромедиаторы (медиаторы, транслиттеры) — физиологически активные вещества, переносящие возбуждение с нервного окончания на рабочий орган, или с одной нервной клетки на другую. Отличаются от нейрогормонов тем, что оказывают местный (локальный) эффект, выделяясь в синапсах.

Нейтрино-стабильная безмассовая элементарная частица, не имеющая электрического заряда. Относится к классу лептонов.

Неологизмы — новые слова или выражения, свежесть и необычность которых ясно ощущается носителями данного языка. Неологизмы делятся на общеязыковые и авторские, индивидуально-стилистические. В этой книге все неологизмы — от автора.

Нуклоны — общее название частиц, входящих в состав атомного ядра.

Оккам, Уильям — английский философ, логик и писатель.

Онтология — наука о всеобщих основах и принципах бытия, его структуре и закономерностях.

Ортопедия — отрасль медицины, занимающаяся профилактикой и лечением повреждений и деформаций опорно-двигательного аппарата.

Пандит (сансритск.) — учитель, учёный, мудрец.

Парадигма — совокупность фундаментальных научных установок, представлений и терминов.

Парсек — единица измерения расстояния в астрономии, равная 30,857х10¹² км.

Паттерн — система, регулярность, встречающаяся в природе и в процессе мышления человека.

Плазма (физич.) частично или полностью ионизированный газ, в котором количество положительных и отрицательных зарядов одинаково. Высокотемпературная плазма представляет собой смесь электронов, атомных ядер и нуклонов.

Плазмиды — факторы наследственности, расположенные вне хромосом.

Планк, Макс — немецкий физик-теоретик. Введённое им фундаментальное понятие — постоянная Планка (квант действия) — стало одной из основ квантовой физики.

Поле (поля физические) — особая форма материи, содержащая только энергию и информацию и осуществляющая взаимодействие между элементарными частицами.

Информационное поле (и.п.) – особый вид поля, не обладающего энергией и несущего только информацию. Скорость распространения и.п., по разным данным, – от многократно превышающей скорость света в вакууме до бесконечности.

Тонкие поля (эзотерич.) – поле, переносящее тонкие энергии, фактически, информацию.

Торсионное поле (физич.), поле кручения — особый вид поля, возникающие вследствие вращения различных объектов вокруг своей оси, – от элементарных частиц до галактик. Имеет те же свойства, что и и.п.

Поле формы — специфический вид и.п., несущего информацию о геометрических свойствах объектов.

Полевые шпаты — группа наиболее распространённых породообразующих минералов, составляющих более 50% земных и лунных горных пород.

Поляризация — в данном случае нарушение осевой симметрии, неравноправие различных направлений в плоскости, перпендикулярной лучу (направлению распространения волны).

Портал — разрыв в пространственно-временном континууме искусственного или естественного происхождения, позволяющий материи мгновенно перемещаться между двумя точками пространства – времени.

Процессия (астрономич.) — движение оси вращения Земли по круговому конусу, ось симметрии которого перпендикулярна плоскости эклиптики, с периодом полного оборота около 26 тысяч лет.

Противофаза — значение амплитуды волны в точке, отстоящей от заданной точки на нечётное число полуволн.

Псевдопортация (фантастич. неологизм) — подобие мгновенного перемещения материальных объектов на расстоянии.

Психофизика — раздел физиологии, биофизики, изучающий взаимодействие между объективно измеримыми физиологическими процессами и субъективными ощущениями.

Резонанс — резкое возрастание амплитуды вынужденных колебаний системы под влиянием внешней силы, частота воздействия которой приближается к частоте собственных колебаний системы.

Релятивистский — относительный, имеющий отношение к относительности; в данном случае — близкий к скорости света в вакууме.

Репликация — протекающий в живых клетках процесс самовоспроизведения нуклеиновых кислот, генов, хромосом.

Рефлексотерапия — раздел парамедицины, где терапевтический эффект достигается путём механического, химического, звукового, оптического, электрического и других видов воздействия на биологически активные точки, зоны соответствия, подобия и другие структуры эфирного тела.

Рибонуклеиновая кислота — одна из разновидностей нуклеиновых кислот, участвующих в реализации генетической информации.

Рилизинг-факторы — нейрогормоны, образующиеся в гипоталамусе.

Салам, Абдус — пакистанский физик, один из авторов единой теории слабых и электромагнитных взаимодействий.

Сенестопатия — неопределённое тягостное, неприятное телесное ощущение, локализованное на поверхности тела или во внутренних органах, лишённое предметности.

Симметрия — свойство геометрических фигур сохранять неизменность форм при воздействии определённых движений, инверсии и отражении.

Синдром выгорания (по Г.Фрейденбергеру) — нарастающее эмоциональное истощение, которое влечёт личностные изменения в сфере общения с людьми вплоть до развития глубоких когнитивных искажений.

Ситтер — помощник, ассистент, сиделка.

Склерозированние — процесс образования соединительной ткани в какой-либо области организма.

Стекло — твёрдый аморфный материал, полученный в результате плавления шихты, состоящей из смеси оксидов и солей различных элементов и диоксида кремния (кремнезёма), и дальнейших реакций, происходящих в расплаве между этими компонентами.

Стоячая волна — результат интерференции падающей на плоскую отражающую поверхность волны и отражённой волны с образованием неподвижных узлов и пучностей.

Сутра (санскритск.) – правило, изречение, вербальная формула.

Тавтология — повторение в одном предложении одних и тех же слов и выражений.

Телепатия — мысленное общение между живыми существами, чтение мыслей на расстоянии.

Темперация — выравнивание интервальных отношений между ступенями звуковысотной системы в музыке.

Темпоральный (от ит. tempo-время) — временной.

Terra incognita (лат.) — земля неизвестная.

Тетраэдр — правильная треугольная пирамида.

Топология — здесь раздел геометрии, изучающий свойства пространств различного вида, в том числе и физических.

Транс — состояния помрачённого сознания, а также состояние отрешённости, экстаза, ясновидения и некоторые другие виды ИСС.

Трансерфинг — способ выбирать свою судьбу (по В. Зеланду).

Трансперсональная медитация — комплекс психотехник, разработанных С.Грофом.

Трансцендентальный — выходящий за пределы реального мира, недоступный научному познанию. Трансцендентальны, например, Бог, душа, сознание, бессмертие.

Трёхстопный ямб — один из размеров в стихосложении.

Триизнанка (фанастич. неологизм) — превосходная степень наизнанки.

Фабула — последовательность изображения событий и фактов в художественном повествовании.

Фаза:

в термодинамике — равновесное состояние вещества, отличающееся по физическим свойствам от других равновесных состояний (фаз) того же вещества (твёрдое, жидкость, газ);

в волновой механике (фаза колебаний) — одно из свойств колебательного процесса.

Ферменты (энзимы) — специфические белковые катализаторы биохимических реакций организма, присутствующие в любых клетках.

Флотация — процесс разделения мелких твёрдых частиц (руд, минералов), основанный на различии их смачиваемости водой. Гидрофобные (плохо смачиваемые водой) частицы при подаче воздуха через водную взвесь частиц приливают к пузырькам газа и всплывают. Гидрофильные же частицы оседают на дно ёмкости. Флотация — один из основных методов обогащения полезных ископаемых.

Флюктуация — случайное отклонение какой-либо величины от её среднего значения.

Фонема — основная единица звукового строя языка, предельный элемент, выделяемый линейным членением речи.

Фрактал — самоподобное множество. Фрактальное исчисление изучает свойства физических объектов с дробным количеством пространственных измерений.

Фрактальный — в переводе с латинского — дроблённый, разбитый, состоящий из фрагментов.

Френель, Огюстен Жан — французский физик, один из основателей волновой оптики.

Хайзенберг (Гейзенберг), Вернер — немецкий физик, один из создателей квантовой механики.

Хартмана сетка — земная энергетическая сетка, наиболее известная из опоясывающих Землю «сеток».

Хвосты (в обогащении, флотации) — отходы процессов обогащения полезных ископаемых.

Хромосомы — органоиды клеточного ядра, совокупность которых определяет основные наследственные свойства клеток и организмов.

Цеолиты — группа минералов, относящихся к алюмосиликатам.

Чёрная дыра — объект, имеющий настолько сильное гравитационное поле, что не выпускает на свет, ни любое другое излучение или частицы.

Эмпатия — чтение эмоций на расстоянии.

Эпигенетика — учение о зародышевом развитии организма как процессе последовательных преобразований.

Эргрегор — ментальный конденсат, порождённый мыслями и эмоциями людей, обретающий самостоятельное бытие.

Эустресс — состояние психического напряжения, вызванное избытком положительных эмоций.

ЛИТЕРАТУРА

1. Откровение Святого Иоанна Богослова.

2. А. Сидерский, А. Привалов. Око возрождения для новой эпохи. Эффективные упражнения для укрепления физического и психического здоровья. К.: Janus Books, 1999. — 80 с.

3. А. Стругацкий, Б. Стругацкий. Понедельник начинается в субботу. Собрание сочинений, Т. 4. — М.: Текст, 1992.

4. В.И. Шевчук, С.В. Крисько. Волшебные микростеклосферы. Для тех, у кого жива душа. — 2-е изд., испр. и доп. — Орёл: С.В. Зенина, 2012. — 160 с.

5. К. Кастанеда. Дверь в иные миры. Изд.: Васильевский остров, 1991.

6. А.Ф. Александров. Тайны магических цифр. — М.: Рипол Классик, 2003. — 416 с.

7. От Марка Святое благовествование.

8. От Матфея Святое благовествование.

9. Ст. Лем. Солярис. Эдем. Фант. романы. — М.: Мир, 1973. — 504 с.

10. Физика микромира. Маленькая энциклопедия. — М.: «Советская энциклопедия», 1980. — 528 с.

11. Большая советская энциклопедия, 3-е изд. — М.: «Советская энциклопедия».

12. The Potential for Danger in Particle Collider Experiments.

13. Микроскопических чёрных дыр на LHS не видно. Элементы.ру (16.12.2010).

14. Г.Дж. Уэллс. Избранные научно-фантастические произведения в трёх томах. — Т. I. — М.: Молодая гвардия, 1956.

15. A. Pais. Subtle Is the Lord. New York: Oxford University Press, 1982.

16. Ш. Яу, С. Надис. Теория струн и скрытые измерения Вселенной. — СПб.: Питер, 2013. — 400 с.

17. Устройство LHS. Элементы.ру

18. Е.А. Файдыш. Изменённые состояния сознания. Короткий путеводитель по внутренним мирам. Изд.: ДЭОС, 1993. — 135 с.

19. В.Т. Федоріщев, В.С. Тарасова. Інформаційно-відновлюючий гармонізатор. — Заявка на винахід № а 2012 08240 від 05.07.2012 / Державне підприємство “Український інститут промислової власності. — Київ.

20. Р.Г. Подольный. Нечто по имени Ничто. М.: Знание, 1983. — 192 с.

21. Л.Ф. Филипповец. Квантовые инструменты кармического исцеления // Тайная доктрина. Изд.: ООО «Издательский Дом «Лиис». — 2013. №2, с. 8-9.

22. Л.Ф. Филипповец. Карма в разрезе. Вид сверху. // Тайная доктрина. Изд.: ООО «Издательский Дом «Лиис». — 2013. №2, с. 8.

23. Д. Уилер. Предвидение Эйнштейна. М.: Мир, 1970. — 112 с.

24. В. Зеланд. Трансерфинг реальности. Ступень I: Пространство вариантов. Изд.: Весь, 2004. — 176 с.

25. П.П.Гаряев. Волновой генетический код. — М., 1997.

26. Послание к Ефесянам святого апостола Павла.

27. Первая книга Моисеева. Бытие.

Arabic	Hebrew	Polish
Bulgarian	Hindi	Portuguese
Catalan	Hmong Daw	Romanian
Chinese Simplified	Hungarian	Russian
Chinese Traditional	Indonesian	Slovak
Czech	Italian	Slovenian
Danish	Japanese	Spanish
Dutch	Klingon	Swedish
English	Korean	Thai
Estonian	Latvian	Turkish
Finnish	Lithuanian	Ukrainian
French	Malay	Urdu
German	Maltese	Vietnamese
Greek	Norwegian	Welsh
Haitian Creole	Persian

Категории магазина

И снова бездна звезд полна! В.И. Шевчук

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Подушка. Новое поколение

Немного фантастики

Немного физики